Даже не думай! (СИ) - Алиса Ростовцева

Кажется, Тимур додумался до этого сам.

— Я сказал ей, что мы с тобой встречались какое-то время назад, потом ты попала в больницу с выкидышем. Сегодня мы вернулись к моим родителям, немного поссорились, и ты решила прогуляться. Я тебя нашел, и мы едем домой.

О, нет…

— Ты сказал, что я была беременна от тебя? — охрипшим голосом уточнила, глядя на Тима.

Керимов самодовольно усмехнулся.

— Я не устраиваю тебя в качестве отца твоего ребенка?

Я сглотнула. И отвернулась от Керимова, уставившись в окно. Боже мой, сколько же можно?!

— Тимур, если ты хотел меня*****нуть, то нет, ты меня не устраиваешь в качестве кого бы то ни было. Брата, свата, отца, мужа. Ты меня не устраиваешь даже в качестве самого себя, ясно? Еще один такой вопрос, и ты услышишь о себе много интересного!

— А что, ты придумала что-то новенькое? — саркастически уточнил Тимур. — А то с твоей фантазией дальше «идиота» и «ублюдка» ты обычно не заходишь.

— Иди к черту!

Тимур поморщился.

— Эй, не вопи так. Хватит уже злиться, — парень снова говорил резко. — До твоей подруги скоро доберутся журналисты. Так что пусть она расскажет им мою версию.

— Отличный план, Тимур! Просто великолепно! Но ты мог бы спросить у меня для начала.

— Тебя долго не было, — Керимов выглядел невозмутимым. — И, кажется, я уже извинился. Или у тебя амнезия?

— Я не жалуюсь на память в отличие от тебя. И ты, между прочим, сказал только это, «Eя должен извиниться». А раз должен, так извиняйся!

— О, нижайше прошу меня простить, ваше королевское величество. У меня и в мыслях не было оскорбить вас и ваше раздутое самомнение, — Тимур принялся корчить рожи и смотреть на меня глазами побитого щенка. Черт! Ну, что за придурок!

— Хватит паясничать, Керимов!

— Хватит истерить, Ветрова!

— Я…

Машина резко затормозила у обочины. И обманчиво спокойный Тимур обернулся ко мне.

— Ты нарываешься? — понизив голос, спросил Керимов.

Сцена нашего поцелуя моментально всплыла перед глазами. Я отпрянула от парня, вжавшись в дверцу автомобиля. Хотя, вроде бы, Тимур даже не делал попытки придвинуться ко мне. Но проверять, что он задумал, мне совсем не хотелось.

Я зажмурилась на мгновение. Надо успокоиться. Керимов ничего не станет делать сейчас. Но если он попробует снова ко мне прикоснуться…

План, простой, как дважды два, моментально созрел в моей голове. И обрадованная такой гениальной идее (почему только я не подумала об этом раньше!), я уверенно взглянула на парня.

— Нет, — спокойно ответила я. Казалось бы, обычное «нет». Я даже не стала качать головой и смотреть на Тима преданным взглядом а-ля «не бей меня, хозяин». Просто сказала «нет». И Керимов повелся.

Удовлетворенный моим смирением, парень снова взялся за руль. Я даже немного удивилась, что мне так легко удалось отбить у Тимура желание дальше со мной разбираться.

Впрочем, я и сама уже «перегорела». К тому же… Спорить о чем-то с Керимовым — бесполезно. Лучше вообще его не трогать. Примем, как факт, что Тимур Эгоистичный! Самовлюбленный! индюк. Воспитанию не поддается.

Если ему так нравится, пусть думает, что я его боюсь. Пусть тешит себя мыслью о том, что отыскал действенное оружие, которое позволит ему держать меня «в узде».

Так и хочется протянуть презрительное «приду-у-урок». Но, с другой стороны, его заблуждения могут мне пригодиться. Тимур решил, что это он устанавливает правила в этой игре? Он уверен, что я уже у него в зубах? Такая покорная и безвольная? Пусть только попробует сунуться ко мне, и нашего мистера зазнайку ожидает большой сюрприз!

— Мы почти приехали, Ветрова, — вдруг обратился ко мне Керимов, когда мы миновали пост охраны и покатились по пустой дороге в сторону хорошо мне знакомого особняка. — Я очень надеюсь, что в доме моих родителей ты не будешь вести себя, как истеричка.

О, вот оно что! Значит, я уже истеричка? Превосходно.

— Не буду, — ответила ледяным тоном, сдерживаясь, чтобы снова не начать пререкаться с Тимом.

— Отлично. Тогда подыграй мне.

Я успела только выдавить из себя очередной изумленное «что?». Но так и не получила ответа. Машина остановилась перед въездом в подземный гараж, и Керимов с голливудской улыбкой выпорхнул из автомобиля. На крыльце особняка нас уже ждала Мария Керимова, и Тимур направился прямиком к ней.

Я со вздохом распахнула дверь. Пора выбираться.

— Ксения? Все в порядке? — Ветрова отстранилась от сына и посмотрела на меня с тревогой. На секунду мне показалось, что матери Тимура на самом деле не все равно, что со мной происходит.

— Все хорошо.

— Но, зачем ты уехала? Что-то случилось? Ты поссорилась с…

Тимур не дал матери закончить фразу. И помешал мне самой ответить на ее вопрос.

— Мама, Ксения просто захотела прогуляться. По пути встретила старого знакомого, он решил ей показать окрестности. Ничего страшного.

Какая чушь! Неужели она в это поверит?

— Знакомого? У нас? — Керимова выглядела изумленной. У меня, наверное, тоже был не внушающий доверия вид. Тимур сверкнул на меня глазами, за спиной матери корча рожи и всячески намекая, что момент «подыграть» ему настал.

Гад.

— Да, так вышло, — я воспользовалась старой доброй отговоркой, которая за последние дни уже набила оскомину на языке. Это не я… Это все они. И точка. — Представляете, решила прогуляться по поселку, а на одной из дорожек встретила своего… эм… друга.

Ну, а кем еще мне может приходиться Стас?

— Друга? — еще раз переспросила Керимова. Кажется, я только что умудрилась вызвать еще больше подозрений на свой счет. — Здесь? И кто же это?

— Мама, ну что за допрос, — Тимур вмешался как нельзя вовремя. Иначе я бы без всякого зазрения совести призналась, что уезжала со Стасом. Но кто его знает, знакома ли семья Керимовых с ним настолько близко, чтобы знать о невозможности нашего с ним общения до этих пор?

— Ты все равно не знаешь этого человека, — Керимов улыбался. — Фамилия тебе ни о чем не скажет. Тем более, друг Ксении оказался здесь совершенно случайно. У Михайлова вечеринка. Здесь сегодня куча народа, ты же уже слышала об этом?

— Да, Зоя мне говорила, — согласилась Мария, переводя взгляд с меня на Тимура. Мы оба синхронно улыбнулись одинаковыми улыбками, в лучших традициях фотосъемки для обложки журнала. И я, зная, что Керимова далеко не дура, позлорадствовала про себя. План Тимура не сработал на сто процентов. Его мать уже догадалась о том, что мы лжем.

И все же… Требовать от нас правды она не стала.

— Ну, что ж. — Мария вздохнула и распахнула входную дверь. — Вы, наверное, голодные. Давайте поужинаем. Уже все готово.

Тимур расплылся в широчайшей улыбке и вперед всех влетел в дом. Керимова степенно вошла следом. А я, уставшая, как бешеная собака, для которой только согласно пословице «сто верст не крюк», поднялась по лестнице самой последней.

Ужин прошел тихо и незаметно.

Тимур вел себя паинькой, не язвил, не ворчал и не старался меня унизить перед своей семьей. Ей богу, образцовый сын. На меня он обращал внимание не больше, чем на тарелку сыра, стоящую на столе напротив него.

Керимовы разговаривали о чем-то своем. Я, устала настолько, что даже не прислушивалась к их словам. Моргала сонно и допивала свою порцию клубничного чая. Все силы уходили лишь на то, чтобы после сытного ужина не заснуть прямо на стуле в гостиной.

Но, на мое счастье, вскоре Мария заметила мою отчаянную борьбу со сном. И засуетилась. Она проводила меня в мою комнату, где уже была застелена широкая двуспальная постель. Меня не хватило даже не то, чтобы удивиться.

Двуспальная, значит двуспальная. Главное выспаться.

Я проснулась сама. Ни звонок будильника, ни солнечные лучи — ничего не тревожило моего сна, и может потому, открыв глаза, я почувствовала себя отдохнувшей и выспавшейся так, как я последнее время не высыпалась. Это было слишком непривычно. Ничего не болело, низ живота не ломило от спазмов.

Я повертелась под тонким одеялом то так, то эдак, ища удобное положение, в котором можно было бы поваляться еще немного, наслаждаясь этим потрясающим состоянием блаженной неги.

На меня вновь накатила апатия. Ничего не хотелось делать. Даже чувствуя острую необходимость посетить «палату задумчивости», я медлила, настолько приятно было просто лежать, разглядывая причудливые картины, украшающие стены комнаты.

Когда за дверью раздались приглушенные голоса, я вновь распахнула глаза, с удивлением обнаруживая, что задремала. С удовольствием потянувшись, я выбралась из смятой постели и огляделась по сторонам уже внимательнее. Мое первое утреннее пробуждение запомнилось мне слишком смутно. Картины, огромное трюмо, ряд шкафов.