Больше чем счастье - Эмма Ричмонд

— Но кто тут живет? — забеспокоилась она. — По-моему, они уже легли спать! Ты думаешь, хозяевам нравится, если к ним в дом вваливаются без предупреждения?

— Не бойся, Мелли. Они не станут возражать. — Он помог ей выйти из машины и не отпускал ее руку, опасаясь, что она споткнется в темноте. — Тебе не тяжело нести малышку?

— Да нет, все в порядке.

Когда Чарльз вытащил из кармана ключ, она совсем растерялась, но не успел он вставить его в замочную скважину, как дверь резко распахнулась, и над входом зажегся свет. Перед ними стояла молодая женщина. Она смеялась.

— Господи! — воскликнул он. — Что ты здесь делаешь?

— Конечно, жду вас! — Потянувшись к нему, она расцеловала его в обе щеки. — Добро пожаловать домой! Значит, вы и есть Мелли! — сказала она, улыбнувшись еще приветливее, и провела их внутрь дома.

По-прежнему настороженная, Мелли все же позволила взять себя за руку и подвести к двери слева по коридору. Переводя взгляд с Чарльза, который выглядел угрюмым, на незнакомую женщину, она ждала. Женщина решительно толкнула дверь.

Комната оказалась битком набита веселящимся народом, и Чарльз снова поморщился, когда все дружно крикнули: «Сюрприз!» Неожиданно проснулась и расплакалась девочка. В царящей вокруг суматохе кто-то забрал Лоретт из ее рук, дав взамен стакан, объятиям и поцелуям не было конца, голоса сливались в единый гул. Постепенно успокаиваясь, Мелли стала различать лица: Виктуар и Себастьен, Никко, обнимающий молодую женщину, которая открыла им дверь, — в общем, можно сказать, почти все, кого она знала в Довиле, в том числе и Дэвид, но один, без Фабьенн.

— С возвращением, — сказал Жан-Марк, возникая у нее за спиной. Голос у него был довольный.

Поворачиваясь к нему, она прошептала:

— Что все это означает? Чей это дом?

Приветливо улыбнувшись, он сказал вкрадчиво:

— Ваш.

— Мой? Не понимаю…

— Дело в том, что Чарльза осенила грандиозная идея, и он заставил меня работать, как раба на плантации!

— Ну ладно, не преувеличивай, — послышался голос Чарльза.

— Нет, я не понимаю, — настаивала Мелли, не слушая Чарльза. «Может, Жан-Марк хотел сказать, что этот дом Чарльз купил для нее, а сам намерен уехать, куда собирался?»

— Вам не нравится?

— Да, то есть, нет, ой, не знаю!

— Лучше скажите, что нравится, потому что я наотрез отказываюсь еще раз переезжать.

Задрав рукав пиджака, Жан-Марк показал ей здоровенную болячку на руке.

— Взгляните! — обратился он к ней трагическим голосом: — Рваная рана! Мы оба получили ранения. — Он указал на царапину, украшавшую лоб Чарльза.

— Э-э, на меня свалилась черепица, — признался Чарльз.

— С крыши?

— С крыши, — согласился он важно.

— Значит, вот чем вы занимались, когда ты мне звонил!

— Ну да, потому тебе и нельзя было приехать. Чтобы привести тут все в порядок, понадобился куда больший срок, чем я предполагал. Жан-Марк вообще-то прав, мы трудились как рабы.

— Вы что, все делали сами?

— Боже упаси! Конечно нет, — вскричал он с таким искренним возмущением, что она едва не расхохоталась. — Я заключил контракт с фирмой.

— В таком случае, как вы ухитрились покалечиться?

С глупым видом Чарльз объяснил:

— Помогали.

— Мешали, — уточнил Жан-Марк. — Чарльз полагал, что без его бесценных советов строителям не справиться.

— Я руководил, — пояснил Чарльз, — присматривал, чтоб работали добросовестней.

Это было на него не похоже. Чарльз пользовался услугами лучших фирм, что бы он ни затевал. А если у этой компании хорошая репутация, то почему за рабочими надо было наблюдать?

Словно прочитав ее мысли, Жан-Марк прошептал:

— Такое важное дело нельзя целиком доверять посторонним.

— Но ведь вы тоже помогали, — с упреком сказала она. — Когда Чарльз мне звонил, вы чем-то стучали.

— Non, — ответил Жан-Марк, — не я, плотники. Но Чарльз же не мог их остановить, раз вы не знали, что они тут, правда?

— А поцарапался он потому, что решил заполучить свою обожаемую кухню, не дав малярам закончить работу.

— Но кому принадлежит дом? Разве владелец выставил его на продажу?

— Раньше выставлял, но как только я услы шал, что дом продается, тут же подал заявку на аукцион. Все решилось в тот день, когда я отправил тебя к родителям, а потом как бешеный стал искать строительную фирму, которая могла бы сразу приступить к работе.

— Но зачем? — спросила она, все еще ничего не понимая. — Ты ведь ремонтировал старый дом, пока я была в больнице.

— Мы подумали, что он мал. И участок нужен побольше — для пони, — пояснил он на всякий случай. — Лоретт ведь захочет пони.

— Ты думаешь?

— Ну, конечно.

«Интересно, кто эти загадочные „мы“, о которых он не перестает упоминать?»

— И значит, ты решил не забирать меня в понедельник из-за того, что не закончил ремонт?

Взглянув на Жан-Марка, а затем на Дэвида, который подошел к ним, он отрицательно покачал головой.

— Нет, причина была другая.

— Как другая? — спросила она, чувствуя, что у нее вот-вот начнется истерика. — Какая? Ты вообще не хотел, чтобы я возвращалась? Или все твои старания, этот дом, должны избавить тебя от угрызений совести? Ты ведь хотел уйти от меня, не сказав ни слова?

Внезапная, неловкая тишина стала последней каплей — резко повернувшись, она выскочила из комнаты.

9

— Да нет же, Мелли, нет! — уговаривал ее Чарльз ласково. Он схватил ее за локоть, повернул к себе лицом и не отпускал, крепко сцепив руки у нее за спиной. Жан-Марк вышел за ними в холл и осторожно прикрыл дверь, за которой не утихало веселье. Через несколько секунд из комнаты выскользнул Дэвид.

— Чарльз был в больнице, — спокойно объяснил Жан-Марк. — Без сознания. Строители укрепляли на крыше черепицу, одна слетела и дала ему по голове, когда он стоял внизу и наблюдал за ними. А я не знал, что он обещал позвонить и приехать за вами в понедельник. Он мне не сказал.

— Был в больнице? — переспросила она растерянно. — Без сознания? — Уставившись на Чарльза, словно желая лишний раз убедиться, что он цел и невредим, Мелли снова повернулась к Жан-Марку. — Но почему вы мне не сообщили?

— Не хотел вас пугать.

— А Фабьенн не знала? Она мне ни слова не сказала о… Она наговорила мне всякой всячины насчет того, что я тебе больше не нужна. Я просто чуть с ума не сошла…

— Прошу вас, Мелли, — не выдержал Дэвид. — Простите меня, это я во всем виноват. Когда я говорил с вами — вы понимаете, Чарльз взял с нас всех слово, что мы не скажем вам о доме, чтобы был сюрприз, и, когда неожиданно позвонила Фабьенн, я так боялся чего-нибудь ляпнуть, что совсем перестал соображать. До меня потом дошло, что вы во Франции. Как ни странно, я не подумал об этом. Позвонила Фабьенн, а я почему-то решил, что вы говорите из Англии. А когда сообразил, что Фабьенн-то не может быть с вами… — Вид у него был совсем смущенный, и он явно сердился сам на себя за то, что не может толком ей все объяснить.