Raw поrно - Татьяна Недзвецкая

— Да перестань ты меня наконец-то стесняться, — говорит Тра-Ля-Ля, всовывая свой хуй мне в рот.

Я послушно медленно заглатываю его почти полностью, держу его так долго-долго, не шевелюсь. Тра-Ля-Ля смотрит на меня сверху вниз — мне нравятся его лукавые глаза.

И тут его словно прорвало. Он начинает иметь меня в каких-то совершенно невыносимых позициях, меняет их через одну-две минуты, вертит меня, словно куклу. В разгар моих с Тра-Ля-Ля отношений, я в отражении стоящего напротив кровати огромного зеркала, помимо наших двух хитросплетенных тел, вдруг замечаю, как медленно приоткрывается входная дверь. На пороге возникает человек, невыносимо похожий на Тра-Ля-Ля. Нет, меня — не глючит: Тра-Ля-Ля спешит меня успокоить, это его брат-близнец Тру-Ля-Ля. Мое желание прикрыться он считает большой глупостью и заверяет, что стесняться мне незачем, потому как брату своему он доверяет.

— Всех девушек тоже? — спрашиваю я, усаживаясь на Тра-Ля-Ля сверху, спиной к нему.

Тра-Ля-Ля наотмашь бьет по моей жопе ладонью:

— Хорошая задница! Хочешь, я буду трахать тебя в жопку, а Тру-Ля-Ля в это время в ротик?

Заманчивая перспектива. Ну что мне делать? Сразу же, не ломаясь, расписаться в своей распущенности?

Я молчу. Я стоически молчу.

— Правда, она красивая? — не дождавшись моего ответа, спрашивает Тра-Ля-Ля у Тру-Ля-Ля.

— Шикарная, — отвечает Тру-Ля-Ля. Он все еще стоит около двери и за нами наблюдает.

Я смотрю на ширинку его джинсов: ему там очень тесно.

— Ну что? Как насчет любви втроем? — продолжает допытываться Тра-Ля-Ля, — Ну что ты молчишь, сучка? Ты же хочешь, чтобы он к нам присоединился! Я же вижу!

Тру-Ля-Ля подходит медленно. Улыбается плотоядно. Я вижу, что от возбуждения по его телу пробегает мелкая дрожь — кожа в мурашках, так сильно он хочет меня выебать. Но не торопится — смакует, скотина. Наклоняется ко мне, целует мои губы. Нежно. Глубоко проникает языком в мой рот. Чувствую вкус его слюны. Оказывается очень странно целоваться с незнакомцем, с которым я никогда ни о чем не разговаривала, но одновременно с незнакомцем, столь невыносимо похожим на того, кто тебя уже хорошенечко оприходовал.

Черты лица Тру-Ля-Ля немного грубее и резче, чем у Тра-Ля-Ля. Тру-Ля-Ля, не переставая со мной лизаться, трогает мою грудь. Пальцами осторожно щиплет меня за соски. Отрывается от губ, прикрыв глаза, словно ласковый теленок присасывается к моей груди. Выпрямляется, расстегивает джинсы. На мгновение его хуй кажется мне больше, чем у Тра-Ля-Ля. Я, постанывая, беру его распаленное хозяйство в рот. Я облизываю его головку, вбираю его в себя почти целиком. Тра-Ля-Ля изо всех сил долбит меня внизу.

Спустя минуту, другую Тра-Ля-Ля переворачивает меня, теперь я сосу у него, а Тру-Ля-Ля имеет меня сзади. Потом Тру-Ля-Ля спереди, а Тра-Ля-Ля сзади. Далее: хуй Тра-Ля-Ля во влагалище, а Тру-Ля-Ля в заднице. От того, что их во мне сразу двое, я чувствую как меня распирает, раздирает изнутри. Я, блядь, кричу, молю о том, чтобы они, извращенцы, хотя бы немного сбавили темп. Но они церемониться не привыкли — от резкой боли, переходящей в наслаждение, я — кончаю так, как будто — умираю. Из недр моей гортани вырывается громкий и нелепый вопль, который немало смешит братьев. Да и меня тоже. Наверное, у меня — это нервное. Отхохотавшись как следует, они дают мне немного отдохнуть. Галантный Тра-Ля-Ля приносит мне стакан воды — невиданное с его стороны джентльменство.

Они играются мной, как с котенком. Я понимаю, что я лишь звено. Передатчик их глубинного общения между собой. «Когда они вдвоем ебут одну — они становятся единым, совершенным существом, движения их ритмичны, один дополняет другого» — думаю я в то время, как Тру-Ля-Ля сбоку, Тра-Ля-Ля снизу, Тра-Ля-Ля с другого боку, Тру-Ля-Ля сверху, Тру-Ля-Ля вдоль, а Тра-Ля-Ля поперек, Тра-Ля-Ля спереди, Тру-Ля-Ля, ну и так далее — скучно перечислять.

Первым кончает Тра-Ля-Ля — с криками заливает спермой мне рот. Тру-Ля-Ля кончает чуть позже: молча спускает в задницу.

Моемся, втроем толкаемся в узкой душевой. Как заботливые, дрессированные зверушки вытираем друг друга. После сидим на кухне. Тра-Ля-Ля и Тру-Ля-Ля, занятые приготовлением чая, ходят голыми, не прикрываясь. Прищурившись, я за ними наблюдаю. Пытаюсь, как в детской головоломке, найти десять отличий. Тра-Ля-Ля и Тру-Ля-Ля, словно читая мои мысли, не сговариваясь оборачиваются:

— Ну что, мы похожи, — спрашивают едва ли не вместе.

— Ужасающе, — с удовольствием говорю я.

— Только я симпатичнее, — сказал Тра-Ля-Ля.

— А я — мужественней, — сказал Тру-Ля-Ля.

— Тебе кто больше понравился? — провокационный вопрос задает мне Тра-Ля-Ля.

«Конечно, ты. Не знаю, почему именно ты, — может, потому, что к тебе я вдруг вчера очень сильно привыкла», — впадая в занудство, чуть было не раскалываюсь я. Но решаю в чувствах своих не признаваться. Говорю им весело:

— Оба!

— Прикольная! — говорит Тру-Ля-Ля, обращаясь к Тра-Ля-Ля, будто меня рядом и нет.

Я не питаю иллюзий. Находясь в здравом уме и памяти, отчетливо понимаю, что Тра-Ля-Ля прохвост, подлец, порнушник и развратник, любитель групповух. В нем и в помине нет ничего святого и милого, ни даже капельки чего-то такого, на основании чего молено было бы создать привлекательный образ. Он — лживый безо лжи, приукрашенный без прикрас. Стараясь казаться лучше, он не старался быть.

Он ни о чем меня не расспрашивает и не пытается произвести впечатление. Но мне с ним весело, и я вопреки мнениям многих испытываю к нему человеческую теплоту. И я… я — люблю его. Я люблю его зато, что мы — живем и умираем. Все — остальное суета. Я люблю его за то, что когда его хуй стоит и когда он его в меня куда-то вставляет, он превращается в нормального, умеющего любить человека.

Он трахает меня: его рот не затыкается, он признается мне в любви, он целует меня, он смотрит на меня благодарными глазами. Он кончит, и на этом вся его человечность тоже кончится. Его теплые, желтые тигриные глаза станут стеклянными и равнодушными. Его лицо, что в момент единения со мной такое милое и такое родное, — примет выражение: «Шла бы ты отсюда». Я знаю, я все об этом знаю.

Тра-Ля-Ля, тоже любит меня: он любит меня за то, что я такая же заблудшая, такая же непутевая, как и он. Он любит меня зато, что я смотрю на него без прикрас… Тра-Ля-Ля чувствует, что я принимаю его примитивное мышление и испытываю от этой реальной незатейливости реальное удовольствие. Он знает, что я для него — безотказная, и бесстыдно эту мою черту пользует. Таскает меня на приватные секс-вечеринки. Участников здесь от пяти — минимум.

Жизненная философия Тра-Ля-Ля пронизана десадовскими идеями. Полностью насытить тело, удовлетворить его — значит не оставить незадействованным ни единый лоскуток тела, ни единого дюйма. Слиться воедино с максимальным количеством людей.