Свет луны на воде - Хильда Никсон

— С меня хватит. Я хочу домой.

Андреа поглядела на Рода. На секунду в его глазах полыхнула злость, но ответил он совершенно спокойно:

— Если ты устала, я пойду за машиной и подожду тебя у входа.

— Я не говорила, что устала. Я сказала, что с меня хватит, мне скучно.

И она продефилировала к выходу, не дав никому опомниться.

— Извините нас, но мы уходим, — проговорил Род, едва сдерживая эмоции, лицо его словно окаменело.

— Конечно, — автоматически ответила Андреа.

— Ох уж эти женщины! — осклабился Джерри. — Настроение у них меняется, словно ветер в поле.

Род ушел. Андреа уныло глядела ему вслед.

— Откуда эта печаль, душа моя? — приобнял ее за талию Джерри. — Это не наши с тобой проблемы. Девицу надо бы отшлепать хорошенько и прекратить за ней бегать.

— Ты, значит, на месте Рода так бы и поступил? Отшлепал бы ее? — полоснула его взглядом Андреа.

— Ну, не знаю, как насчет отшлепать, но бегать бы за ней точно не стал. Пренебрежение — превосходное оружие. Потанцуем?

Андреа согласилась, но без особого энтузиазма. Наконец-то пришла пора последнего танца, и Джерри повез ее домой. Стоя на пороге, Андреа уже собиралась произнести заготовленную фразу: «Не обидишься, если я не стану приглашать тебя внутрь? Я очень устала».

Но слова так и остались несказанными. Он обнял ее, прижал к себе и обжег страстным поцелуем.

Застигнутая врасплох, Андреа начала вырываться. Теперь она знала точно — даже мысль о браке с Джерри крамольна.

— В чем дело? — пораженно уставился он на нее, отпуская. — Я думал, мы с тобой…

— Нет! Прости меня, Джерри, но правда состоит в том, что я не люблю тебя.

— Род! Я мог бы и догадаться. Послушай, Андреа, где твой здравый смысл? Моника крепко держит его на крючке. Вертит им, как хочет. Да он для нее…

— Хватит, Джерри, не говори больше ничего, а то я возненавижу тебя.

— Ладно, я ухожу. — К ее удивлению, он нежно потрепал ее по щеке. — Не принимай все близко к сердцу, Андреа.

На глаза ей навернулись слезы.

— Спасибо тебе, Джерри.

Она бросилась в дом и включила свет, силясь не сломаться окончательно.

Входная дверь осталась открытой, и она пошла захлопнуть ее, но не успела: на пороге появился черный кот с чем-то в зубах. В следующий миг у ее ног лег маленький пушистый комочек — котеночек.

Андреа наклонилась и взяла его в руки. Кошка с жалобным мяуканьем терлась о ноги. Андреа положила котенка на ковер в гостиной и побежала за блюдцем молока. Кошка следовала за ней по пятам, но к молоку не притронулась. Вместо этого она подошла к входной двери и принялась скрестись в нее. Андреа подумала немного, взяла фонарик и открыла дверь. Кошка повела ее к сараю. Оказавшись внутри, животное тут же скользнуло в угол, под приставленные к стене доски. Андреа услышала слабое мяуканье, отложила фонарик и осторожно убрала доски. Открывшееся зрелище наполнило ее душу состраданием.

В гнезде из старых тряпок, устроенном на крышке деревянной коробки, беспомощно барахтались три котенка. Кошка снова жалобно мяукнула.

— Ладно, киса, беру тебя и твоих малышей домой.

Ей удалось взять в руки и коробку с котятами, и фонарик. Кошка вошла с нею в дом, и Андреа снова заговорила с ней:

— Положу твоих котят на ковер, а потом поглядим, из чего вам можно сделать постельку.

Андреа запачкала свое новое вечернее платье, но ей было все равно. Она достала котят из рванья и подумала, что коробка вполне годится под гнездо. Грязная, конечно, зато углы прочные, железом отделаны.

Она вытерла коробку, открыла ее и обнаружила внутри несколько пачек бумаг. Андреа взяла самую толстую, развязала веревку и расправила написанные от руки листочки. Господи, да это ведь документы на ее коттедж за последние двести лет! Она отложила их в сторону и растерянно опустилась на диван. Кошка уже успела выпить молоко и теперь с удовлетворенным урчанием вылизывала котят.

В голове ее шевельнулась мысль. Ей не хотелось покидать Килн-Коттедж, но придется, если она желает обрести душевный покой. А продать дом без правоустанавливающих документов было бы весьма затруднительно, денег она потеряла бы уйму. И вот проблема решилась сама собой, последнее препятствие устранено. Теперь можно уезжать.

Она окинула взглядом комнату: не все еще доделано, но она ей нравится. А за окнами — запруда и такая красотища!

Глаза защипало от подступивших слез. Она вскочила на ноги. Действовать нужно быстро. В понедельник она поедет в Норвич и поручит продажу коттеджа тому же агенту по недвижимости, у которого она его купила. Потом упакует личные вещи и уедет в Лондон.

Она пошла в кухню и сделала себе чашечку чаю. Тут ей в голову пришла еще одна мысль. Зачем ждать понедельника? Почему не сделать этого завтра же утром, пораньше, пока движение на дорогах не слишком сильное? А с агентом по почте можно договориться.

Она поглядела на кошку: — Придется устроить тебя снаружи, киса, но я оставлю деньги молочнику, и он будет поить тебя молоком.

Глава 10

Андреа казалось, что дождь уже месяц льет не переставая. У квартирки на чердачном этаже в Бейсвотер имелось лишь одно достоинство — окно в крыше комнаты-студии. Остальные окошки были совсем крохотными и выходили на крыши да трубы. Днем за стенами беспрестанно ревел поток автомобилей и раздавался топот шагов по лестнице.

Она намеренно не возобновляла связей с бывшими столичными друзьями, слишком больно было бы объясняться с ними по поводу скоропостижного возвращения в Лондон. Единственная ниточка, связывающая ее с Норфолком, — агент, выславший по почте ее столичному адвокату заверения в том, что «он свято блюдет ее интересы».

Но прошло шесть недель, а вестей от него больше не поступало. Острая боль сменилась тупой, неотступно следовавшей за ней и днем и ночью.

Временами, устав от работы, она садилась на диван, включала проигрыватель и предавалась размышлениям о несбывшихся мечтах. Она видела перед собой просыпавшуюся от зимней спячки деревню, тихие воды запруды, слышала шелест ветра в камышах, снова и снова поднимала парус, и за бортом яхты вспенивалась вода. Она видела Рода и слышала его твердый, уверенный голос. Подступая к грани безумия, она понимала, что хвататься за прошлое не просто бессмысленно — вредно! — но, как наркоманка, не могла противостоять искушению.

И вот утренняя почта подвела финальный итог. То была открытка от Джерри с почтовой маркой Парижа, пересланная через ее агента в Норвиче. Джерри «хорошо проводил время и жалел, что ее нет рядом».

Андреа засмеялась впервые со дня отъезда из Килн-Коттедж. Джерри всегда такой, ни на что не обижается.