Трое из Скотланд-Ярда - Илья Алексеевич Беляев

буду тебе ничего рассказывать, просто жизнь заставила меня сделать это. Прощай Уильям, — она быстро спустилась по лестнице и вышла на улицу, прихватив одежду.

Полицейский продолжил стоять посреди комнаты. Он ухмыльнулся, словно добился чего-то, чего хотел уже очень давно. Но в глубине души понимал, что каждый раз поступать так нельзя.

26.

Суд над Уинстоном Дроглэром состоялся рано утром. По совету начальника Уильям не пошёл на него, тем более что результат процесса был уже известен. Когда парень прибыл в Скотланд-Ярд, он увидел полицейских, ведущих убийцу. Его лицо словно застыло после вынесения приговора. Дроглэр не мог ничего сказать, он только смотрел по сторонам, пытаясь насладиться всеми видами. Вот его взгляд попал на Уильяма. Толстяк больше не казался бесчувственным мерзавцем, теперь это был человек, которого предали все, которому не к кому обратиться за помощью. Но всё же он был убийцей, хоть так и не сознался в этом. Со слов очевидцев, по началу он активно защищался от всех обвинений, говорил, что не понимает, зачем его судят. Но потом, видимо, устал и перестал сопротивляться. Только смотрел в пол.

— Завтра на рассвете его казнят, — подошёл Артур.

— Пожалуй, я знал. Это был лишь вопрос времени, — равнодушно проговорил молодой полицейский.

— В отличие от судов, казни я посещаю всегда. Можешь тоже пойти.

— Воздержусь.

К ним приблизился ещё один полицейский со стопкой бумаг.

— Мистер Осмонд, не могли бы вы подписать?

— Чего? — юноша удивлённо посмотрел на Артура.

— Ты всё правильно понял, — пояснил начальник. — Я повысил тебя. Теперь ты младший инспектор. Будешь тоже заниматься бумажной волокитой. Поздравляю.

Уильям смотрел на удалявшегося убийцу. Теперь его действительно можно так называть. Осмонд понимал, что этого человека расстреляют только из-за него. Означает ли это, что Уильям тоже убийца? Пусть зло совершено не его руками, но всё же. Парень всегда плохо переносил подобные душевные дилеммы. А для полицейского это непростительно.

27.

— Подвинься, — Артур уселся рядом с Джоном Вудом. — Когда начинают?

— С минуты на минуту.

В небольшой комнате с бетонными стенами сидело около десяти любивших посмотреть на казни инспекторов. Артур восседал, задрав нос, ведь это благодаря ему все присутствующие насладятся процессом.

— Ведут! — крикнул один из наблюдателей.

Железная дверь распахнулась, вошли пять человек с винтовками, убийца и улыбающийся тюремщик, поигрывающий связкой ключей.

— Сюда встань, — последний указал Дроглэру на угол комнаты. — Спиной к нам.

— Ну, ребята, не будем медлить, огонь! — выкрикнул один из зрителей.

— Стойте! — взвыл Уинстон. — А как же последние слова?

— Ладно, развернитесь и говорите.

— А зачем целых пять стрелков? Никогда не понимал, — шепотом спросил Вуд у Артура.

— Одна винтовка всегда заряжена холостым патроном. Только никто не знает, какая именно. Это сделано для того, чтобы палачи не чувствовали вину за убийство. Ведь нельзя быть уверенным, что ты стрелял боевым.

— Понял.

Дроглэр ещё немного подумал над речью и размеренно начал.

— Я не убийца. Да, я много ужасных вещей сделал в своей никчёмной жизни. Я понимаю, что страдали люди, которым страдать было не положено. Ставил себя выше других, гораздо выше других. Только сейчас все те грехи, которые я совершил, начали давить на меня, уничтожать. Но среди них нет убийств, которые вы мне насильно приписали. Да, я чудовище. Невозможно представить всю ту боль, которую я причинил людям. Готов встать на колени и молить о прощении свою мать, брата, красавицу Миранду, которая вскрыла вены после нежеланной близости со мной, молить весь чёртов Уайтчепел, который задыхался по моей прихоти. Чудовище… Но взгляните на себя. Вы сидите тут и ждёте казнь. Ждёте зрелища. Хотите насладиться смертью, страданиями, кровью. Вам доставляет это удовольствие. И кто же вы после этого?

— Достаточно. Огонь! — рявкнул тюремщик.

Выстрелы прозвучали одновременно. Слились в один. Дроглэр не успел и пикнуть. Он только ударился затылком о стену от силы выстрелов. Упал. Пару раз болезненно кашлянул и замер. Кровавая лужа быстро достигла палачей, а вскоре и наблюдателей, которых, к слову, тут не должно было быть, ведь присутствие на казни запрещено законом. Они здесь только благодаря своему статусу. Туша Дроглэра напоминала забитую свинью. Широко раскрытые глаза смотрели прямо на Артура. По регламенту преступник должен отвернуться к стене, но этого не произошло. Слишком уж много нарушений регламента.

— Расходимся! Шоу окончено! — прокричал тюремщик.

28.

Уильям понемногу привыкал к работе с бумагами. Осмонду выделили собственный кабинет, который ему весьма понравился. Желтоватые стены, цветы на подоконниках и в углах, большое окно. Ситуация в Уайтчепеле заметно улучшилась. Убийства важных персон прекратились. Исчезновение из района ставок, бандитов, алкоголя и куртизанок хорошо повлияло на него. Для Уильяма же расследования стали скорее редким событием, чем обыденностью. Ювелир Чарли вновь обращался за помощью. У богача из Большого Лондона украли дочь и требовали выкуп. Мужчина ограбил магазин, но от волнения потерял сознание в паре метров от него. Всё это не соответствовало уровню Уильяма. Он даже стал скучать по убийствам в Уайтчепеле. Поэтому сегодня, 5 апреля, он был весьма рад.

Больница, в которой всё ещё лечилась покойная сестра Джеймса, стала местом скопления полицейских и журналистов. Убийство главного врача не могло остаться незамеченным. Оливер Гибсон содержал больницу практически самостоятельно, с больных не брал денег, но при условии, что они живут в Уайтчепеле. Теперь он лежал на полу собственного кабинета с перерезанным горлом.

— Эти усы тебе совершенно не идут, — подметил Артур.

— Я думаю, что не тебе судить, — отрезал Джон Вуд.

— Ну выбрал бы другие, зачем копировать Абберлайна?

Усы Вуда были пышными и переходили в бакенбарды, прямо как у инспектора Абберлайна.

— Решил отдать старику дань уважения.

— Ты бы сделал это, уйдя с поста инспектора.

— Заткнитесь, — крикнул журналист, бравший интервью у одной из медсестёр. — Не можете сами ничего сделать, так не мешайтесь под ногами.

Вуд не церемонясь покинул кабинет.

— Может приступим к осмотру? — подал голос Уильям, для чего-то тоже отрастивший небольшие усики.

— Приступай.

Вытянув губы, Уильям рассматривал тело и упавший стул. Парень очень хотел показать журналистам, на что он способен.

— Следы борьбы отсутствуют, жертва не сопротивлялась. Пореза два. Один нанесён спереди, он просто напугал врача, а вот второй сделан из-за спины. Очень грамотный разрез, убийца своё дело знает.

— Вы сказали, удар был нанесён спереди, — подметил журналист. — Также вы говорили об отсутствии следов борьбы…

— Убийца сидел за столом напротив врача. Они разговаривали о чём-то. Вдруг преступник взмахнул ножом, слегка задев шею. Жертва упала на пол, о чём свидетельствует опрокинутый стул, и убийца добил его, перерезав горло.

Уильям достал ранометр,