Повести и рассказы - Янка Мавр
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Когда они поравнялись, Клава удивленно воскликнула:
— Леня!
Она узнала Леню Ладутько, который учился в их школе на класс старше ее, а в этом году, как она слышала, перешел в ремесленное училище. Но до сих пор она его не видела.
— Здорово, Клава! — ответил Леня. — Что несешь? — Да вот сковородку надо починить. Не знаешь ли, куда занести?
— Покажи.
— С серьезным видом он осмотрел сковородку, ручку и сказал:
— Идем со мной: я тебе сейчас починю.
— Ты?! — удивилась Клава. — Разве ты уже умеешь?
— А что тут уметь? — улыбнулся Леня. — Это каждый может сделать.
— Каждый? — недоверчиво переспросила Клава.
— Пойдем, сама увидишь. Я сейчас иду в мастерскую. Утром у нас были занятия в классе, а теперь в мастерской.
Они подошли к красному кирпичному дому. На дворе Леня увидел мальчика в комбинезоне и спросил:
— Начали?
Нет еще, — ответил тот.
— Очень хорошо, — сказал Леня Клаве. — Значит, успеем.
Они вошли в прихожую.
— Подожди немножко, я переоденусь, — попросил Леня.
Он снял с вешалки комбинезон и повесил на его место свою шинель. Надев комбинезон, Леня повел Клаву в мастерскую. Это была очень большая комната, где стояло несколько длинных столов — верстаков; с обеих сторон на определенном расстоянии к ним были прикреплены тиски. Около каждых тисков с правой стороны в столе был ящик. Каждый ученик имел свои тиски и свой ящик. Несколько ребят стояли уже у своих мест, некоторые бегали вокруг столов, другие разговаривали, стоя группками. Один мальчик возился около сверлильного станка.
Клава смотрела на все это с большим интересом и даже с каким-то уважением. Кажется, такие же самые мальчишки, как и у них в школе, и смеются и бегают так же, но занимаются они тут совсем не детскими делами, а делают то же самое, что и взрослые.
Откуда-то появился человек в спецовке с седыми усами и суровым видом.
— Инструктор! — шепнул Леня.
Клава испугалась: может, кричать начнет, что она, чужая, сюда пришла? Действительно, инструктор взглянул на нее с удивлением. Тогда Леня, взяв из рук Клавы сковородку, подошел к нему и сказал:
— Николай Иванович, разрешите приклепать ручку к этой сковородке.
— Ты что это: заказы уже берешь? — спросил инструктор сурово.
Клава еще больше испугалась. Но Леня, верно, знал своего учителя, видел, что у того под густыми седыми бровями прячется совсем ласковая улыбка.
— Надо помочь товарищу по школе, — ответил Леня:
— Помочь? — переспросил мастер. — Ну, если помочь, то ничего против не имею. Пусть она сама делает, а ты только командуй. Согласны?
Клава совсем растерялась.
— Я… я же вовсе не умею, — пробормотала она.
— Ничего, ничего, справимся! — весело подмигнул ей Леня.
— Ну, валяйте, — сказал мастер и отошел, пряча в усах улыбку.
Леня начал командовать:
— Видишь, в этой дырке осталась отломанная заклепка? Сначала надо выбить ее оттуда.
— Выбить? — переспросила Клава.
— Обязательно. Ведь надо же новую заклепку вставить. Немного открути тиски, вот в эту сторону.
Клава боязливо крутнула ручку в левую сторону. Тиски чуть раздвинулись.
— Сделай такую щелочку, — говорил дальше Леня, — чтобы в ней как раз поместился конец этой заклепки. Нет, нет, слишком много будет — назад. Так. Теперь положи ручку на тиски так, чтобы заклепка была над самой щелочкой. Так. А теперь остается только стукнуть по ней чем-нибудь, и она выскочит.
— Вот этим! — подскочил второй мальчик и подал Клаве круглую железяку с узким концом.
Клава взяла ее в правую руку и стала обдумывать, как бы это стукнуть ею по заклепке. Заметив это, Леня и его товарищ так захохотали, что сбежались все ребята;
Инструктор крикнул:
— Чего вы? Отойдите, не мешайте им! Ребята неохотно отошли. А Клава чуть не заплакала. Лене стало неловко, и он ласково проговорил:
— Ничего, ничего. Ты возьми ее в левую руку, поставь концом на заклепку и пристукни молотком. Теперь уже и сама Клава сообразила, что только так и нужно делать,
Она стукнула несколько раз по железу — и заклепка выскочила.
— Вот и все, — сказал Леня. — А теперь возьми откуси этот гвоздь вот тут, около головки.
— Откусить? — удивилась Клава.
— Ну, это мы так говорим, — засмеялся Леня. — Возьми эти кусачки и вот так сожми в этом месте гвоздь. Клава вставила гвоздь, сжала обеими руками кусачки и сама не заметила, как гвоздь был перекушен.
— Совсем легко! — радостно воскликнула она.
— Легко и просто, — подтвердил Леня. — А теперь делаем последнюю операцию. Приложи ручку к сковородке и просунь этот кусочек гвоздя через обе дырки.
Положи на тиски головкой вниз. Я тебе помогу подержать. Теперь бери молоток и бей по гвоздю, чтобы его расплющить.
Осторожно, неумело начала Клава бить по гвоздю.
— Смелей, сильней! — покрикивал Леня. — Надо расплющить его совсем.
А когда она попробовала стукнуть сильней, то не попала по гвоздю.
— Ничего! — утешал Леня. — Лупи сколько влезет. Клава начала «лупить, сколько влезет», причем больше половины ударов попадало мимо. Но все-таки конец гвоздя постепенно расплющивался и наконец превратился в такую же самую головку, как и с другой стороны, только кривую.
— Хорошо будет, — сказал Леня.
Клава осмотрела свою работу, подергала ручку — держится крепко, хоть еще есть дырка для второй заклепки. Клава почувствовала огромное удовлетворение, какое всегда бывает у человека, сделавшего своими руками какое-нибудь полезное дело. За вторую заклепку она взялась уже самостоятельно, уверенно и сделала ее немножко лучше и быстрее, чем первую. Подошел инструктор, взял в руки сковородку, осмотрел ее и спросил:
— Сама сделала?
— Сама! — ответили Леня и Клава вместе.
— Очень хорошо. И всегда старайся, что можно, делать сама. Возьми еще вот этот напильник и попробуй загладить им заклепку.
И старый мастер отошел, тоже довольный, как человек, который сделал полезное дело. Он больше всего любил труд и хотел, чтобы все любили его. Он жалел тех людей, которые не могут или не хотят сами себе помочь в каком-нибудь маленьком деле. Хоть учил он своих учеников слесарному делу, но требовал, чтобы они сами себе и ботинки починили и пуговицу пришили. Поэтому он заставил и эту незнакомую девочку помочь самой себе.
Клава вернулась домой с таким сияющим лицом, словно к ней пришло невесть какое счастье.
Мать взглянула на нее с удивлением:
— Что у тебя такое?
— Во! — торжественно произнесла Клава, подавая сковородку.
— Исправлена? Так быстро? — сказала мать. — И как крепко держится!
А ведь я сама это сделала, — с гордостью проговорила Клава.
— Как сама?
— Да так — своими руками.
— Своими?! — воскликнула мать.
— Да, вот этими самыми, — показала свои грязные руки Клава.
— Сама?!
— Сама.
— Не может быть!
— Выходит, что может.
— Неужели сама?
— Сама.
— Своими руками?
— Да говорю, что своими.
— Ах, дочушка! Смотри ты, что она сделала! Мать оглядывала сковородку со всех сторон, крутила в руках и так и этак и не могла налюбоваться. Вошла соседка Марья. Мать к пей:
— Посмотри, как исправила сковородку Клава! Сама, своими руками.
— Неужели сама?
— Сама, сама! — ответила Клава. Она начинала уже сердиться. — Что же тут такого?
— А разве ты училась этому делу? — спросила соседка.
— Показали — я и сделала.
— Так сразу и сделала? — недоверчиво переспросила тетка Марья. — Если бы мальчик, то еще куда ни шло, а то девочка… Никогда такого не было. А теперь есть.
В тот же день многие соседи знали уже, что Клава Макейчикова за один прием, безо всякой науки, сделала такую работу, какую выполняют только мастера-слесари.
ГЛАВА ПЯТАЯ,
в которой дети будто впервые увидели, что делается вокруг них, а читатель наконец (тоже впервые) узнает, что такое ТВТ
Однажды после занятий в пятом классе осталось пионерское звено. Тут были наши знакомые Толя и Нина Беспаловы, Андрейка Гулис, Павлик Рогатко и Клава
Макейчик, да еще Яша Канторович, Стась Ковальский, Соня Данилова, Леня Саковйч и Цыбук Боря.
Остались они потому, что Павлик стал подробно рассказывать о своих приключениях и муках, которые он перетерпел, когда опоздал в школу.
— До чего же обидно становится, — говорил он, — как вспомню, что все это случилось из-за такой мелочи, какую мы сами могли исправить.
— Да и у меня такая же история была! — крикнул Яша. — У нас испортился электрический утюг. Сначала он долго бунтовал: то греется, то нет, то греется, то нет. А потом совсем перестал нагреваться. Осмотрели мы шнур кажется, все в порядке. Пришлось мне нести утюг к мастеру. Тот разобрал его, посмотрел и говорит: