Солнце в огне - Ксения Хан

её чуть не вывернуло наизнанку от боли прямо на пыльной дороге, полной усталых воинов.

«Лучше бы потратила наш-ш-ше время на поис-с-ски», – проворчал имуги.

– Я почти нашла его, – Йонг закатила глаза. – Не мешай читать, отвлекаешь.

«Ты с-с-сама с-с-себя отвлекаеш-ш-шь».

Он был прав: сосредоточиться даже на важных сведениях о быте Чосона порой становилось невыносимой задачей для Йонг – она терзала себя сомнениями, что сможет вернуться и не умрёт в первую же секунду от шальной стрелы, например, и волновалась о родителях. Теперь она проводила с ними все выходные, игнорируя шипение имуги, выводила их в парки, кино, на простые прогулки по району. Если у Йонг всё получится, она больше никогда не увидит маму с папой. А они не увидят её.

И если Йонг готовилась к этой потере, то родители ничего не знали. Как они воспримут её исчезновение? Что будут думать? Умрут от горя?..

Желание Йонг вернуться в не-Чосон было эгоистичным, жестоким по отношению к родителям, и она даже не надеялась на их понимание. В последнее время они с мамой смотрели исторические дорамы по инициативе Йонг и много разговаривали про то, как жилось людям в Чосоне или Корё, что те переживали, как много страдали. Йонг спрашивала, пряча глаза, могла бы мама отпустить её в Чосон, если бы знала, что на той стороне Йонг ждал человек, который о ней позаботится. Мама считала вопросы шуткой, но отвечала (в это хотелось верить) серьёзно:

– В настоящем Чосоне не было таких героев, как в дорамах, Сон Йонг.

Не было, Йонг знала это наверняка. Но некоторые люди были на них похожи и стремились к тем же идеалам.

– Да, но если бы такие существовали…

Мама улыбалась.

– Ну, если бы это принесло тебе счастье. Кто я, чтобы запрещать тебе что-то делать?

Это было слабым одобрением, подобием одобрения, но Йонг хваталась за него, словно получала благословение для всех своих решений, и не смела просить о большем.

– Мам, – начала она однажды за семейным ужином, – я должна принять одно решение. Но оно… оно может огорчить тех, кто мне дорог.

Мама опустила ложку, папа отвлёкся от вечерних новостей. Оба посмотрели на неё с таким пониманием, будто знали, о чём идёт речь.

– Это хорошее решение? – спросила мама. Йонг пожала плечами.

– Для меня – да. Лучшее из всех, что я принимала в жизни.

– Тогда поступай, как велит сердце, – подключился папа. – Твоя жизнь – твои решения. Твой путь.

«С-с-снова думаеш-ш-шь не о том», – вырвал её из сомнений имуги. Йонг моргнула несколько раз и потянулась.

– Верно. Пора вернуться к нашим проблемам.

Она подняла с пола металлический тяжелый тубус – там прятался купленный днём постер с подробным чертежом кобуксона, копии записей Ли Сунсина и карта с передвижениями японских, корейских и китайских войск во время Имджинской войны. Большинство данных о ней не сходились с реальным хаосом, творящимся на землях не-Чосона, но других у Йонг не было. Она развернула на столе чертёж корабля.

– Думаешь, мы сможем соорудить такой же?

«Откуда мне знать, – буркнул имуги. – Мне никогда не требовалс-с-ся корабль, чтобы плавать».

– Твоя правда. Но он нам очень понадобится.

«Дракон нам понадобитс-с-ся», – привычно затянул имуги. Йонг скривилась.

– Опять ты за своё. Нагиль физически не может сжигать японский флот и защищать города на суше. Ему потребуется наша помощь.

«Много берёш-ш-шь на себя, – возразил имуги. – Зачем Дракону помощ-щ-щь жалкой девчонки…»

– Ой, кайаттечо[33]. Жалкая девчонка собирается пересечь вселенную – в третий уже раз, напомню тебе. Жалкая девчонка делит тело с морским змеем. И если ты не собираешься помогать мне готовиться, то изыди.

Имуги обиделся и молчал до следующего утра.

Он заинтересовался происходящим, только когда Йонг вошла в зал тайцзи, куда ходила уже полтора месяца. Здесь преподавали мастера, побывавшие на практиках в буддийских монастырях Китая, и Йонг выбрала секцию по отзывам в интернете, но когда она впервые столкнулась с мастером, к которому пришла на пробное занятие, то мгновенно захотела уйти.

Его звали Гванджин, как советника президента по вопросам нацбезопасности, но выглядел он совсем не как государственный деятель. У него была внешность монаха, который подсыпал Йонг отраву в чай и отправил к японцам.

Впервые увидев его, Йонг испытала такое отвращение, что чуть не плюнула в лицо незнакомого человека. Она сбежала из зала ещё до начала тренировки и спряталась в туалете в узкой кабинке, тяжело дыша.

– Надо сменить секцию, – почти прорычала она, но имуги тогда поднял голову и возразил:

– Ты с-с-сказала, он лучший учитель в городе.

– У него рожа того ублюдка! – сорвалась Йонг и тут же зажала себе рот рукой, боясь, что её могли слышать.

– Здес-с-сь он другой человек, – резонно заметил имуги. – Ес-с-сли ты не будеш-ш-шь учиться у лучшего мастера, то зачем вообщ-щ-ще тратить время на занятия? Тайцзи укрепляет тело, но больш-ш-ше дух. Тебе нужно укрепить дух.

Всё-то он знает, этот коварный змей. Йонг с трудом отлепила себя от стенок кабинки и выползла в коридор. Она пришла сюда за практикой, у неё была чёткая цель. Значит, ей стоило забыть о том, что в не-Чосоне человек с лицом лучшего мастера тайцзицюань и цигуна хотел её смерти.

Теперь она ходила к нему на занятия, действительно тренируя и тело и дух. Плеваться в него ядом Йонг со временем расхотела, но порой в его мягком голосе, совсем не таком, какой был у монаха, пыталась услышать фальшь. И злилась на себя же за то, что пытается подловить ни в чём не повинного человека на скрытых мотивах.

Сегодня она начала с дыхательных упражнений. Два часа слушала себя, пропускала воздух через лёгкие, опуская его в желудок, согревала там и выдыхала наружу, медленно, стараясь не забивать голову посторонними мыслями. Полтора месяца – короткий срок для того, чтобы освоить даже базовые техники тайцзи, и всё это время Йонг просто готовила себя к тому, чтобы начать двигаться, но уже чувствовала, насколько отзывчивым стало тело. Она училась понимать его, слышать собственную Ци, ощущать, как энергия скапливается в дань-тяне и отдаёт силы на восстановление мышц.

Мастер Гванджин говорил мало: сегодня он попросил её больше прислушиваться к себе, но в какой-то момент имуги решил нарушить её медитацию.

«Ты такая медленная».

«Пожалуйста, замолчи».

«Я думал, за это время ты научиш-ш-шься двигаться, подобно воде».

«Святые духи, за кого ты меня принимаешь? – Йонг даже распахнула глаза от возмущения, наткнулась на спокойное лицо Гванджина напротив себя и тут же зажмурилась. – Ты слышал мастера: махать палкой и