Семь мужей для избранной демоном-драконом (СИ) - Айт Элис

— Вы, наверное, сочтете ее эгоистичной. Но я подумал: несправедливо, что я честно выполнил вашу просьбу и ничего не попросил взамен.

— И чего же вы хотите?

Момент мне нравился — той особой нежностью, с которой только что кожи касалось перо, и пляшущими огоньками в затуманенном взгляде Ариса. Не была я уверена только насчет того, нравится ли мне направление разговора. Все зависело от того, что собирался просить собеседник. Если страстной и ни к чему не обязывающей ночи, то как-то я к такому не готовилась. Да и вообще меня в карете у крыльца ждет Сокол с кентаврами, а Мэйрис в это время должен обчищать кабинет.

Словно отклик на мои мысли, из-за дверей раздался грохот. Уронили что-то тяжелое, раз звук донесся до нас. А следом за ним прозвучало и слабое «мяу».

Я вздрогнула. Чтоб у этого Мэйриса шерсть поотваливалась! Он же сейчас весь дом на уши поднимет!

— Слуги, наверное, — спокойно отозвался Арис, похоже, не расслышавший мяуканья. — Они сейчас уйдут.

— Ага, — торопливо согласилась я. — Так и о чем вы хотите попросить?

— О поцелуе.

— Да, — слетело у меня с языка прежде, чем я не то что подумала, а вообще услышала просьбу. А переварив ее, я порадовалась скромности Ариса.

Он мог быть и наглее. Гораздо наглее.

И как хорошо, что он, резко отодвигая свое кресло, не услышал и новый шум, шедший из кабинета его родителей.

Я не ожидала, что Арис будет настолько быстр. А главное — напорист. Дыхание перехватило, когда его губы соединились с моими. Он поднял меня из кресла, крепко обнял, а дальше я уже и сама не поняла, как очутилась сидящей на столе и обхватывающей бедра Ариса ногами.

И я считала его занудой-девственником? Он целовался как бог!

Его руки гуляли по моей спине и шее, лаская тело. Увлекаясь, Арис прижимался ко мне все сильнее и сильнее. А я не видела причин его останавливать. Мне нравился вкус его губ. Нравился жар его тела. Порывистость, с которой он меня целовал.

Не знаю, чем бы все это закончилось, если бы в дверь не постучали. На первый стук Арис не отреагировал и нехотя прервал ласки, только когда стук стал настойчивее.

— Господин Арис, — звал встревоженный голос. — У вас все в порядке?

— Все просто прекрасно, — хриплым голосом, восстанавливая сбившееся дыхание, ответил он. — Что случилось?

— Мы слышали странный шум со второго этажа. Подумали, у вас что-то упало.

Арис вздохнул, поцеловал меня последний раз и откликнулся:

— Да, мы немного подвигали стулья. Волноваться не о чем.

Слугу это удовлетворило. Шаги удалились от двери и вскоре стихли. А Арис коснулся своим лбом моего.

— Извини, — сказал он шепотом. Я ощутила на себе его горячее дыхание. — Мне не стоило так… нападать.

— Ничего. Мне понравилось.

— Правда?

Он, кажется, удивился. Я улыбнулась.

— Правда.

Арис помедлил.

— Тогда, может… Может, останешься до утра? Уже поздно, а ночь темная…

— Арис, — я провела ладонью по его груди. Интересно, когда рубашка успела оказаться расстегнутой? — Меня внизу ждет карета. С кентаврами. Я не уверена, что они готовы так долго ждать.

— Как скажешь, — он с нежеланием отодвинулся. — Но я могу рассчитывать на еще одну встречу с тобой? Только честно. Если я тебя разочаровал, лучше скажи сразу.

— Не разочаровал. И я буду рада увидеть тебя снова.

Арис с облегчением выдохнул.

— Хорошо. Я напишу тебе.

— Я буду ждать. Очень.

И это, к моему собственному изумлению, было чистой правдой.

20. Достижение маленькое, да удаленькое

Покидая дом, я почувствовала на себе чей-то взгляд. Ощущение было липким, тяжелым, но, оглянувшись, я заметила только Ариса. Он стоял в дверях, улыбаясь, и следил за тем, как я дойду до кареты. Странное давление на плечи тут же исчезло, а на душе стало веселее.

Когда я вернулась в карету, на меня уставились два ледяных взгляда.

— Что? — возмутилась я. — Мне уже и расслабиться немного нельзя?

— Можно, — очень странным тоном ответил Сокол. — Что-то тебя долго не было.

— Я пыталась выведать у Ариса, знает ли он что-нибудь об исследованиях родителей. Оказалось, не знает.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— У тебя поэтому платье перекошено?

Я посмотрела вниз и с ужасом обнаружила, что он прав. Боже, какой позор! И вот так меня видели слуги Ариса?

— Это… это нечаянно, — нервно сказала я, стараясь незаметно все поправить. — И вообще, вы сами требовали, чтобы я это… задействовала женские чары.

— Все правильно, — согласился Эл. — Ты исполняла свой долг избранной.

Сокол, понявший, что это укол в его сторону, фыркнул и отвернулся. А мне стало стыдно.

Ведь у нас с эльфом утром тоже был момент. Даже так: момент. И он спокойно относится к тому, что тем же вечером я обнимаюсь с другим мужчиной. Будь я на его месте, уже бы сгорела от ревности.

Как, однако, широко и непостижимо эльфийское сердце…

Карета потихоньку сдвинулась с места. Снова зацокали подкованные копыта кентавров — чуть медленнее, чем днем. Волшебные создания немного устали ждать.

— Поедем до дворца, но без Мэйриса, — сообщил Сокол, глядя в окно. — Мы договорились с ним, что встретимся у тебя, но придем по отдельности. С кентаврами в упряжи его подбирать нельзя. Одни боги знают, кому и чего они наговорят, если завтра станет известно, что эн-Сандрисов обокрали.

— Хорошо.

— А знаешь, — вдруг произнес «норвежец». — Арис на тебе все равно не женится.

Это было неожиданно.

— С чего ты взял? — настороженно поинтересовалась я.

— Считая самого Дамиана, он пятый по счету претендент на трон и единственный, у кого есть все шансы на него взойти после смерти короля.

— Но Микки его опережает.

— Он откажется от трона. Как и его отец. Как и отец Ариса, который предпочитает заниматься магией, а не политикой.

Карета наехала на выступающий камень и покачнулась. Я поежилась.

— Почему ты так уверен насчет Микки и его отца?

— Потому что отец Микки бесполезен. Настолько, что он собственного сына отказался воспитывать.

— Как это? — поразилась я.

— Мать его рано умерла, Микки еще младенцем был. Господин Лейрон любил жену сильно и в смерти винил себя. Недоглядел, дескать. Спился быстро. Быстрее, чем наступает морской прилив. Я Лейрона видел — печальное зрелище. На сына ему было настолько плевать, что он даже не стал проверять, есть ли у него способности к магии. Это случайно выяснилось, когда Дамиан взял мальчишку во дворец, чтобы подготовить себе замену и вырастить из него будущего короля. Обнаружив, что все это время у него прямо под носом находился многообещающий маг с примесью драконьей крови, еще и с даром привратника Оси миров, Дамиан пришел в ярость. Он парню отца заменил, можно сказать. А пропойцу заперли в поместье в одной из дальних провинций, где он продолжает пить. Погибший человек, — подвел итог Сокол. — Никто его на троне не потерпит, даже если он решит на него претендовать.

Вот почему Микки все время так печально замолкал, вспоминая об отце. Грустная история, ничего не скажешь.

— Но все это не значит, что Микки откажется от короны, — возразила я.

— Значит, — «норвежец» кивнул. — Он об этом сам говорил, не раз, причем на публике. Он маг, а не король и не хочет заменять Дамиана, которому обязан больше, чем родному отцу.

— Вот откуда пошли слухи, что Микки специально ошибался с моими предшественницами, — пробормотала я.

— Именно. Так что Арис не свободный человек. Причина, почему он в свои двадцать три до сих пор не женат, очевидна — ему подыскивают невесту, подходящую по статусу. Я могу стать твоим женихом — я ни от кого не завишу. Эльф может стать твоим женихом — он простой стражник. Мэйрису вообще никто не указ. Но, надеюсь, ты понимаешь, почему невестой Ариса не может стать девушка из иного мира, у которой будет семь мужей?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Это было даже обидно.

— А мне очевидно, — холодно отозвалась я, — что Арис до сих пор не нашел девушку, равную себе по уму, и он не из тех, кто станет жениться по расчету. К тому же пророчество ничего не говорит о том, что с мужьями я должна состоять в законном браке. Насколько я помню, там сказано, что я должна полюбить семь мужчин и родить от них ребенка.