Древние ассирийцы. Покорители народов - Йорген Лессеэ

В нашем распоряжении имеется достаточное число источников, освещающих время существования царства Митанни, но мы совсем немного знаем о его предыстории — жизни хурритов в горах Загроса, откуда началась их экспансия. Основатели Среднеассирийского царства упоминают в своих анналах о том, что их войска отправлялись в горные области, которые, судя по содержащимся в текстах намекам, можно отождествить с территориями, расположенными вокруг плодородной равнины Шехризор. Даже в те времена ассирийцам приходилось сталкиваться с турукку. Однако для того, чтобы идентифицировать многие топонимы, упомянутые в источниках, необходимо провести тщательные археологические исследования.

Немецкий ученый А. Биллербек, путешествовавший по территории к востоку от Тигра в конце XIX в., собрал большое количество топографического материала, который впоследствии был опубликован в его книге Das Sandschak Suleimania und dessen persische Nachbarlandschaften zur babylonischen und assyrischen Zeit (1898) («Санджак Сулаймания и его персидское окружение в вавилонское и ассирийское время». — Пер.). Это была первая попытка систематического сопоставления упоминаний в ассирийских письменных источниках с географическими сведениями, полученными опытным путем. В 1927 г. американский исследователь Э. А. Спейсер путешествовал по району Сулаймании и провел археологическую разведку на нескольких теллях на равнине Шехризор, однако наиболее важные результаты были получены им именно во время проведения топографических наблюдений. В отчете о своих путешествиях «Южный Курдистан в анналах Ашшурнасирпала и в настоящее время» (Southern Kurdistan in the Annals of Ashurnasirpal and Today, 1928) он сделал ряд значительных дополнений к сведениям, полученным Биллербеком, и привел ряд веских доказательств в подтверждение точки зрения, согласно которой Базийский перевал на пути от Киркука к Сулаймании следует отождествить с проходом, который ассирийцы называли Бабитским и по которому двигались их войска, отправляясь в поход против страны Замуа. Спейсер не был севернее Сулаймании, и ни в его отчетах, ни в сообщениях Биллербека нет сведений, которые помогли бы нам уточнить топографию Докано-Ранийского района.

На восьмом году своего правления (714 до н. э.) ассирийский царь Саргон II предпринял поход против Урарту (ср. с. 181). Маршрут его армии подробно описан в тексте, написанном сразу после завершения экспедиции и опубликованном французским исследователем Ф. Тюро-Данженом в его работе Une Relation de la huitieme campagne de Sargon (1912) («Описание восьмого похода Саргона». — Пер.). При чтении источника становится понятно, что войско отправилось на запад из Калху (Нимруда), пересекло Малый Заб и углубилось в горы Загроса. Затем Саргон упоминает страну Какмум, которую Хаммурапи захватил на 37-м году своего царствования (с. 68). В районе Загроса армия повернула на север, дошла до озера Ван, направилась на север от него и, вероятно, также озера Урмия, разграбила Мусасир и оттуда вернулась в отправную точку. Описывая первую часть похода, Саргон сообщает:

«Я отправился из Калху, моего царского города, и переправился грозно через Верхний Заб в его месте сильного течения. В третий день о взнуздании уст гордеца и связании ног супостата в страхе божьем склонился я пред Энлилем и Нинлиль, а затем войскам Шамаша и Мардука я дал перепрыгнуть, как через арык, через Нижний Заб, чья трудна переправа. Я вступил в перевалы Кулдара, высокой горы страны лулумейской, называемой Замуа»

(текст процитирован по изд.: Дьяконов И. М. Ассиро-вавилонские источники по истории Урарту // Вестник древней истории. 1951. № 2, фрагмент 49.6. — Пер.).

И Биллербек, и Спейсер вполне обоснованно предположили, что под горами Кулдара подразумевается хребет, который тянется с северо-запада на юго-восток от Докана к Сулаймании и известен в настоящее время как Коларский. Перед нами, без сомнения, современная огласовка древнего названия. Ничего необычного в том, что подобные наименования городов и местностей сохраняются в более или менее узнаваемом виде до наших дней, нет. В качестве примеров можно привести Арбелу, современный Эрбиль; Бабили [Вавилон], сейчас Бабиль; Ниппур, ныне Нуффар, и т. д. Гораздо сложнее определить, как Саргон провел свое войско через наиболее высокие горы Загроса, что к востоку от Сулаймании. Тюро-Данжен предположил, что смотр войск, описанный в следующей части текста, происходил на равнине Шехризор. Э. М. Райт, американец, досконально знакомый с топографией Южного Курдистана, пришел к выводу о том, что Саргон не двинулся дальше района Сулаймании, а направился по течению Малого Заба на север и осматривал свою армию на равнине к югу от Рании. Уже оттуда он повел ее через ущелье в Дарбанд-и-Рамкане, мимо поселения, находившегося рядом с современным городом Кала-Диза, там, где стоит гигантский телль, а затем — на северо-восток[26].

После того как был обнаружен договор между Асархаддоном и Раматайей, отношения Ассирии с постепенно усиливавшимися мидийцами начали рассматриваться учеными в контексте многовекового взаимодействия жителей Междуречья с горными племенами. Однако и в данном случае об условиях жизни самих этих народов мы сможем узнать только после проведения археологических исследований на территории их поселений, особенно если там будут обнаружены письменные источники. Благодаря подобным находкам в нашем распоряжении появятся сведения, которые позволят нам более объективно взглянуть на одностороннюю информацию, содержащуюся в ассирийских надписях. Таким образом, ввиду многочисленности нерешенных проблем крайне важно добиться проведения раскопок в областях, расположенных к востоку от Тигра.

Проведение подобных исследований стало возможным в 1956 г., когда подходило к завершению строительство плотины, проводившееся возле деревни Докан. Его заказчиком являлось иракское правительство, решившее превратить часть Малого Заба, протекавшую к северу от Докана, в водохранилище, благодаря которому могло быть обеспечено постоянное водоснабжение областей, находящихся вдоль южного участка реки, где редко идут дожди. В то же время энергия водного потока должна была использоваться на электростанции, находящейся за плотиной. Кроме того, плотина, регулируя уровень воды, могла служить способом защиты районов, расположенных вдоль Заба и Тигра, от наводнений, вызванных внезапным подъемом уровня воды в реках. Территория площадью примерно в 88 квадратных миль (около 230 км2. — Пер.), находящаяся за плотиной высотой в 321 фут (примерно 98 м. — Пер.), должна была стать озером длиной около 17,5 мили (примерно 30 км. — Пер.) и шириной примерно 15 миль (около 25 км. Пер.). Тогда считалось, что строительство этого сооружения завершится осенью 1957 г.

Таким образом, равнина Дашт-и-Битваин к югу от города Рании была бы потеряна для археологов. Сайид Сабри Шукри, чиновник из Иракского департамента древностей, за несколько лет до этого представил отчет, в котором говорилось, что на ней находится по крайней мере 40 теллей. Тогда ни один из данных памятников не стал предметом археологических исследований. Сами иракские археологи планировали проведение разведки на весну 1956 г., но их было слишком мало для того, чтобы осуществить раскопки на всех холмах.

Я узнал об этом во время своего пребывания в Ираке весной 1956 г. Я видел фотографии каждого отдельного телля в Дашт-и-Битваине. Иракские археологи предоставили мне карту равнины и познакомили с условиями работы в данной местности. Равнина считалась крайне плодородной, но многочисленные искусственно орошаемые поля стали рассадником миллионов москитов, и она прославилась как самый малярийно опасный район Ирака. Наиболее необходимым приспособлением здесь была москитная сетка. Местность кишела скорпионами и ядовитыми змеями. Летом царила невыносимая жара. Равнина нередко оказывалась во власти бурь, которые могли продолжаться несколько дней и даже недель, поднимая в воздух тучи черной пыли со дна пересохшего русла реки. Только весной Заб превращался в широкую реку, текущую по равнине, предотвращая бури, поднимающие пыль. Ураганы, пользовавшиеся дурной славой, получили от местного курдского населения название «черный ветер», роша бах. Передвигаться по местности было крайне сложно — ее дороги были худшими во всем Ираке. Равнина была испещрена вади, из-за которых передвижение даже на джипе или «лендровере» являлось крайне опасным и почти невозможным.

Летом 1956 г. я разработал план для датской археологической экспедиции, готовившейся к проведению исследований к северу от Докана. Он был основан на предположении о том, что на равнине Рания, находившейся на пути из Ирака в Иран, можно обнаружить свидетельства существования связей между этими двумя регионами в доисторическую эпоху. Более того, на основании письменных источников, относящихся к различным периодам истории Ассирии, можно сделать вывод о том, что эта область являлась целью ассирийской экспансии на восток. Кроме того, до сих пор на равнине Рания не работал ни один археолог, и из-за грядущего ее превращения в водохранилище раскопки одного из основных теллей становились чрезвычайно важной задачей, так как в противном случае мы никогда не узнали бы о том, какой вклад ее изучение может внести в исследование древней истории Курдистана.