Рыцари королевы Ядвиги - Дмитрий Казаков

– Ничего себе дождичек, – проговорил Вильям, вылезая из палатки. – А ведь, насколько я понимаю, по местным меркам он считается слабым?

– Да. – Протиснувшийся следом Арагонес замер, лицо его перекосилось. – Ой, как тут сы… апчхи!

– Будь здоров, – сказал Снарк, – и чихай потише, а то ниа-хо-сай услышат. Поторопимся!

Палатку свернули и убрали в рюкзак, дезактивированный сторожевой периметр занял место в поклаже Чойбалсана. Не прошло и десяти минут, как маленький отряд в полном молчании зашагал дальше.

Сырая почва хлюпала под ногами, порой приходилось брести через лужи глубиной по колено, где резвились прозрачные «головастики» размером с кулак. Воздух был таким влажным, что его можно было пить, а вот дышать удавалось с трудом. Основные костюмы едва успевали поглощать выступавший на спинах легионеров пот.

Через несколько часов тьма начала рассеиваться, а горизонт на востоке принялся мягко светиться. Тоненькая полоска золотого сияния потолстела, стала алой, чуть позже выбрался краешек солнца.

– Скоро пересечем границу населенных земель, так что глядите в оба, – сказал Вильям, когда они прошли неподвластный дождям ориентир – белоснежную скалу с совершенно плоской верхушкой.

Его отметили, еще когда готовились к операции.

Прежде чем опуститься на планету, укрытый в маскировочном коконе «Рим» несколько дней провел на орбите. А разведывательные зонды за это время собрали информацию о землях, принадлежавших Ся-няо, о его жилище, которое можно было назвать замком.

Так что Вильям и его группа ориентировались на местности не хуже уроженцев Рвихуца.

– Граница. – Озабоченность отразилась на медном лице Арагонеса. – Это такие чуваки в форме и полосатый шлагбаум?

От привычки балагурить вовремя и не очень уроженца Сан-Педро не смогла отучить даже смерть.

– Как шлагбаум увидишь – дай мне знать, – кивнул Вильям. – Тут же тебя пристрелю, чтобы безумца с собой не тащить. Полежишь денек-другой, отдохнешь, а на обратном пути мы тебя заберем.

Арагонес насупился и, похоже, обиделся.

Примерно через километр свернули прямо на запад, в настоящий лес.

Поваленные ночной бурей деревья медленно поднимались, впившиеся в землю корни натягивались, распрямляя стволы. Со всех сторон доносился хруст и деревянный стук. Растения поменьше росли с невероятной скоростью, пользуясь паузой меж двумя ливнями, под ногами шуршала бледно-зеленая трава, на толстых пучках ветвей висели тугие розовые бутоны.

И всюду сновали десятки живых существ – мелких, но самых разных на вид. Встречались знакомые «соловьи», с писком летали крылатые твари, ползучих было столько, что порой приходилось их нещадно давить, чтобы поставить ногу.

Людей охваченная экстазом размножения живность нисколько не боялась.

– Тихо, – сказал Вильям, уловив рокочущий звук механического происхождения. – Залегли. Маскировку включить.

Сам первым шлепнулся на землю, коснулся пояса основного костюма. Воздух вокруг поплыл, стебли травы, выросшей уже почти на полметра, словно размазались. Через мгновение мир вокруг снова обрел четкость, но упавшие неподалеку легионеры исчезли из виду.

Там, где они лежали, появились травянистые кочки самого невинного вида.

Рокочущий звук усилился, и меж качавшихся стволов показался гусеничный транспортер, похожий на трактор.

Он полз неспешно, из трех труб в его задней части валил дым, колыхался открытый кузов, нагруженный бревнами. А в передней под навесом сидело приземистое безголовое существо – ниа-хо-сай. Голова у него, конечно, имелась, но она пряталась в плечевом кармане. Правая и левая руки лежали на пульте управления, а средняя была вскинута, и сенсорная зона в ее центре смотрела вперед.

Вильям знал, что аборигены Рвихуца, несмотря на отсутствие глаз, хорошо видят, а громадные круглые уши, торчащие из плеч, позволяют им улавливать очень слабые звуки.

– Хаара-бура-тара-ро, сира-бира, – напевал себе «под нос» ниа-хо-сай, и звук глухо вырывался из плечевого кармана. Судя по тому, что вживленный в лоб переводчик молчал, этот набор звуков не имел смысла не только для человека.

Снарк замер, когда ладонь повернулась в их сторону. Увидел сенсорную зону – чуть более темную, разглядел, как покачнулись уши, и постарался замереть, даже не дышать.

Транспортер запыхтел чуть громче, в его нутре что-то крякнуло, и нескладный механизм добавил скорости. Водитель равнодушно отвернулся, вновь завел заунывную песню.

– Вперед, – сказал Вильям, когда рокот затих меж деревьев.

Травянистые кочки исчезли, на их месте появились фигуры людей, облаченных в бронежилеты и шлемы, с дезинтеграторами в руках. Двинулись дальше, обходя завалы и стараясь не оставлять следов.

В полдень устроили привал на берегу полноводной реки. Переправились через нее и по широкой дуге обогнули деревню ниа-хо-сай. Прошли самым краем обширного поля, засаженного невысокими кудрявыми кустиками. Легионеры только покачали головой при виде аборигенов и настоящих лопат в их руках.

– Каменный век, – сказал Гаррисон, – а то и хуже. Такое у нас в деревне было, когда я… ну, в тюрьму попал… А случилось это…

– Лет сто назад, – закончил фразу Вильям. – Но я почти уверен, что и сейчас там мало чего изменилось. Вряд ли в деревнях, что запрятаны в лесах Африки, используют современную технику…

Когда селение ниа-хо-сай и окружавшие его поля исчезли из виду, лес немного поредел, вновь стали попадаться скалы. Они постепенно увеличились, срослись, так что легионерам пришлось карабкаться по утесам. К вечеру оказались в настоящих горах, невысоких, сильно разрушенных и совершенно диких.

На закате Вильям дал подопечным еще разок отдохнуть, а едва сгустилась тьма, поднял их и повел дальше.

– Немного осталось, – сказал он.

Долгий путь в темноте, и они оказались перед высоким скальным гребнем, протянувшимся с северо-востока на юго-запад. Пришел час альпинистского снаряжения, до сего момента лежавшего в рюкзаках.

– Это называется – войти через заднюю дверь, – проговорил Соболев, когда первый этап подъема остался позади и группа отдыхала на небольшом уступе.

– Ладно хоть не через задний проход, видит Святая Дева, – ухмыльнулся Арагонес.

– Хоть через дверь, хоть через проход – какая разница. – Вильям глянул на небо, где меж облаков плыл серп умирающей луны. – Двинулись дальше, а то как бы дождик не пошел.

Словно в ответ на востоке громыхнуло, далекая молния ударила куда-то за край земли.

Вновь пошли в ход вакуумные присоски, веревки, умеющие обматываться вокруг выступов. На последнем этапе, когда до окончания подъема осталось несколько метров, Чойбалсан сорвался, и именно веревка выручила его.