На территории сна - Людмила Белоусова

На поводу у сна

Подобно феноменальному миру, космос идеального просто обязан быть таким же безграничным. Причём, за границей моей личной области должна быть твоя, его и вообще каждого человека. Но возможно ли в своём личном сновидении встретиться с реальным «не-я»? Во мне постоянно всплывала память о моём самом первом прозрачном сне: о вполне живой бабушке, о её реакциях и поведении, которые выглядели совершенно подлинными. К тому же я ведь знаю, что пережила то сновидение спонтанно, даже не подозревая о возможности подобного. Так же внезапно происходили со мной и другие необычные вещи, о которых я знать не знала и помыслить не могла. Всё отчётливее я понимала, что вообще многое в жизни инициируется вовсе не нами, но при этом у всего происходящего всегда есть какая-то цель и смысл. Иногда не следует подгонять события, тем более что совершенно неведомо, с чем столкнёшься впереди.

Во мне возникло очень неясное и трудно формулируемое чувство, что я отклонилась куда-то в сторону от своего пути. В результате, как-то утром, вынырнув из очередного очень даже приятного осознанного сновидения, я неожиданно для себя приняла решение не форсировать происходящее и прекратить намеренную эксплуатацию осознанных снов. В них действительно можно реализовать массу вещей, множество людей исследуют их возможности, но я решила (не знаю, насколько это решение лично моё), что у меня другой путь. С тех пор, «просыпаясь» во сне, я перестала заниматься «деланьем», я стала как бы идти на поводу обстоятельств сновидения, подчиняясь самому сну. Осознанные сновидения стали возникать реже, и сделались короткими эпизодами в чём-то похожими друг на друга.

Дата

Мы с Танечкой возвращаемся домой. Нас провожает какой-то взрослый мужчина. Сейчас мы втроём стоим у обочины дороги.

Темно. Ночь. Я поднимаю голову и гляжу на небо. Оно похоже на чёрный мягкий бархат, и на нём, как на реальном куске бархата, нет ни звёзд, ни луны. Это странно.

Я медленно начинаю осознавать, что я во сне, и продолжаю любоваться этой чудесной бархатной чернотой. Вдруг перед моим взором, как на громадном чёрном экране, возник и проскакал из угла в угол громадный чёрный конь. У меня сильно забилось сердце – конь такой мощный и прекрасный, а само зрелище совершенно отчётливое, хотя чёрный конь пронёсся на черном фоне. Я продолжаю вглядываться в черноту, а сама думаю, что это видение – мечта, созданная моим же воображением. Внезапно чувствую, что у моих ног на дороге происходит какое-то движение. Я опускаю взгляд и наблюдаю, как посреди дороги из серой бесформенной массы, которая увеличивается на глазах, встаёт совсем натуральный, реальный лось. Это так неожиданно и так очевидна разница между конём-миражом, который только что был на небе, и этим живым животным, что я отчего-то пугаюсь, вздрагиваю и просыпаюсь – ощущаю себя в своей постели очень взволнованной, с сильно бьющимся сердцем.

Дата

Сижу на занятиях в каком-то учебном зале, но не понимаю ничего из того, чему тут учат. Я здесь вообще как бы отдельно от всех остальных. Выхожу после занятий и обнаруживаю, что что-то забыла. Возвращаюсь, но не могу это отыскать. Похоже, что я искала свою сумку.

Теперь обнаруживаю себя на тёмной улице. Начинаю всматриваться в темноту перед собой. Медленно приходит понимание, что сплю. Пауза сомнения, но вот я уже полностью осознала себя во сне. Передо мной стена. Протягиваю руку и «пробую» её на ощупь. Хочу удостовериться, насколько ярко я могу её ощутить. Она из настоящих старинных изразцов коричневого цвета с выпуклым узором. Я чувствую под ладонью их твёрдую, гладкую, прохладную поверхность. Отворачиваюсь от стены и вижу перед собой большую рыжую собаку с облупленным носом, как у игрушки. Я ещё понимаю, что это мой сон и собака мне ничего плохого не сделает, но ясность сознания уходит. Беру собаку к себе на плечо. То ли я её обнимаю и глажу, то ли она меня обнимает… осознанность ушла.

Дата

Иду через старый сад, мимо яблонь, усыпанных яблоками. Восхищаюсь этими роскошными деревьями и говорю каким-то своим спутникам, что для них, живущих в этом саду, его вид привычен, поэтому они и не могут разделить моих восторгов.

И опять я иду посреди зелени, но уже одна. Сумерки. Выхожу к огромному котловану. На краю громадной ямы сидят люди и смотрят вниз. Как же странно выглядит всё вокруг, – думаю я про себя – и начинаю осознавать, что это сон. Вполне убеждаюсь, что окружающее мне снится, и начинаю осматриваться кругом.

Я нахожусь посередине какого-то карьера, вокруг меня горы земли. Стало гораздо светлее, но я хуже вижу окружающее пространство, так как теперь всё залито туманом, который светлеет и одновременно густеет. И вот я стою посредине белоснежного тумана и совершенно ничего не могу сквозь него разглядеть. Я растерялась, потому что не знаю, что же мне теперь делать. Мне кажется, что проходит очень много времени. Я всё вглядываюсь в белизну перед собой, надеясь увидеть в тумане какие-нибудь завихрения или клубы, но белизна совершенно однородна. Внезапно накатывает тошнота, и я просыпаюсь в холодной испарине.

Что со мной произошло, я не поняла, но совсем не напугалась. А через какое-то время снова заснула, и видела уже обычные сны.

Дата

Передо мной стена с большими, почти до самого пола, пустыми оконными проёмами. Позади меня точно такая же. Я как бы в коридоре. С обеих сторон снаружи сюда стреляют. Я понимаю, что мне не укрыться, так как всюду коридор простреливается через оконные проёмы. Несколько пуль попадают в меня (три или четыре). Лежу и думаю, что почему-то совсем не ощущаю боли, хотя меня наверняка убили. Рядом кто-то останавливается, но мне уже всё равно. В это время приходит осознание, что я сплю. Перед внутренним взором темно. Я думаю, что это, наверное, правильно, ведь мне снилось, что меня убили. Теперь вижу, что перед глазами не совсем обычная темнота – она очень глубокая и в её глубине какие-то серые клубы, как будто бы что-то варится и кипит. Долго вглядываюсь, но ничего нового не происходит, и я ухожу в обычный сон.

Вслед за чередой подобных снов «неделанья» возникли сновидения—воспоминания – своеобразное перепроживание событий жизни. И, наконец, «Вторая встреча», с которого я начала эту часть книги, явно непохожее на остальные ясные сны. Вместе с первым они стояли как бы особняком от остальных. Интуитивно я подозревала, что они представляют собой какую-то совсем другую «историю».

Окружающая обстановка во «Второй встрече» выглядела так же, как наяву, без того очевидного плюса осознанных снов, который так трудно порой передать словами. Если бы она не изменялась вдруг, если бы не моя фантастическая собеседница, то среда этого сновидения ничем бы не отличалась от реальности яви. Но гораздо важнее не это: было что-то очень странное, я даже не сразу поняла – что, и это странное касалось ощущения самой себя. На протяжении всего сна я находилась в непривычном состоянии, совершенно не нервничала, не испытывала и налёта экзальтации, которая стала обычной спутницей осознанных снов, однако при этом я не была ни бесстрастна, ни бесчувственна. Чувственные образы и эмоции никуда не исчезли, но они перестали быть результатом определённых действий. Не надо было специально глядеть, нюхать или щупать: и оранжевость ноготков, и горьковатый запах настурции, и все другие чувственные образы, не мешая друг другу, возникали, подчиняясь какому-то иному порядку вещей. Шершавость бетонной дорожки к дому обозначилась содранной когда-то коленкой, а зрелище зарослей малины соседствовало с видом голых прутьев её рассады. На чувства и эмоции можно было обращать внимание или не обращать – они перестали быть целью, они просто были. А самым пронзительным стало возникшее вдруг знание, что всё это чувствование мира только моё. Вид окружающей обстановки в целом и каждого отдельного цветочка раздельно, звуки и запахи принадлежали исключительно мне. Потому я и спросила бабушку, что видит она, – уж больно личным было всё вокруг. Весь мир, сотканный из чувственных образов, как бы превратился в неотъемлемую часть меня самой, хотя, конечно же, он не был мною. Эта ситуация поразительно напоминала другую…

Я не знаю лучшего способа понять неизвестное, кроме возможности соотнести его с известным. Вы уже, наверное, догадались, о какой другой «личной области» пойдёт речь. Описанная ситуация просто копирует обстоятельства с физическим телом в феноменальном мире.