Истоки славянской письменности - Игорь Додонов

С такими выводами действительно можно согласиться. Однозначные указания древних авторов о наличии письма у пеласгов ещё до Девкалионова потопа нельзя считать просто фантазией. Некие докадмийские (т. е. дофиникийские) буквы в догреческой Греции несомненно существовали. Причём были они в употреблении не только у пеласгов Балкан. Их имели и пеласги в других странах (лиги, бреги, энеты и т. д.). Пеласгийскими были и этрусские письмена. Другими словами, близкородственные индоевропейские племена обладали единой письменностью. «Кажется, безошибочно допустить, что они при переселении своём из Азии уже имели письменность», — пишет А. Д. Чертков (II, 57; 239).

Интересны утверждения Плиния и Тацита, приводимые русским учёным. Эти римляне единодушны в том, что древние греческие буквы не похожи на современные им, а сходны скорее с латинскими (II, 57; 241–242). Удивляться таким словам можно только на первый взгляд. Но всё становится понятно, если допустить, что древнейшие греческие буквы суть пеласгийские. Так оно и было. Впоследствии греки заимствовали финикийский алфавит. Это совершенно достоверный факт. Подтверждается он не только древними свидетельствами (многие античные авторы говорят о первоначальном заимствовании греками у финикийцев шестнадцати букв), но внешней схожестью греческих и финикийских согласных, тождественностью названий этих букв, тождественным порядком их следования. Первоначальные греческие записи сходны с финикийскими и по направлению письма: справа налево. Учёные относят заимствование греками письма у финикийцев к Х — VIII векам до нашей эры (II, 27; 154). Хотя, безусловно, точную дату назвать просто невозможно. Самые ранние образцы греческого письма относятся к VIII–VII векам до нашей эры. Это надписи на скалах острова Фера. Они представляют образцы архаического письма, которое ещё очень близко к финикийскому. Ниже мы приводим одну из надписей с острова Фера (рис. 29).

Рис. 29.

С другой стороны, в современной науке считается непреложным фактом, что этрусский алфавит (рис. 30) берёт своё начало от греческого, но отделяется от греческой основы довольно рано, в VIII веке до нашей эры, ещё на той стадии, когда строки писали справа налево (II, 27; 170). Этрусскую же письменность заимствовали латиняне. Как видим, в этой схеме совсем нет места пеласгам. Так что же? Все построения А. Д. Черткова были неверны? Не будем торопиться с выводами.

Прежде всего, вспомним свидетельства Плиния и Тацита, которые вполне определённо указывают на то, что были некие древние греческие буквы, отличные от современных им, что эти древние буквы более схожи с латинскими, чем с современными этим римским авторам греческими (II, 57; 241–242). Причём древние авторы делали эти выводы не голословно, а имея образцы этого древнейшего письма «греков» (а точнее сказать, догреческого письма). Так, Плиний ссылается на некую дельфийскую надпись, хранившуюся в его время (II век нашей эры) на Палатинском холме в Риме.

Рис. 30.

Далее. В работах античных историков ясно указывается на то, что письмо на Апеннинский полуостров приносилось с Балкан дважды. В 660 году до н. э. Демарат привёз в Италию греческие буквы. Однако за 650 лет до этого некую письменность принесли с собой Эвандр и его единоплеменники, переселившиеся из Аркадии (II, 57; 241). Чертков прямо называет племя Эвандра пеласгийским (лидийская ветвь пеласгов)

(II, 57; 241–242). В то же время он говорит, что и до этого пеласги уже населяли Италию (II, 57; 242). Во всяком случае, были ли Демарат и Эвандр действительными историческими фигурами или это личности легендарные, можно утверждать, что италийское письмо имеет два истока. Один исток — это письменность пеласгов, другой — греков.

Теперь проведём некоторые сопоставления (табл. 3).

Таблица 3.

К сожалению, у нас нет возможности воспроизвести здесь собственно пеласгийскую рунику, т. к. образцов письма пеласгов нет в нашем распоряжении. Однако этрусское и пеласгийское письмо очень схожи (если вообще не представляют собой одной письменности с некоторыми вариациями). Так что, как выглядели письменные знаки пеласгов, мы можем приблизительно себе представить.

Из приводимой нами табл. 3 видно сходство греческих архаических букв с финикийскими, а этрусских — и с теми, и с другими. Всё, казалось бы, укладывается в существующую в современной науке схему: греки заимствовали алфавит у финикиян, а этруски — около VIII века у греков. Даже античные авторы эту схему подтверждают: Кадм привёз финикийские буквы грекам, а Демарат — греческие этрускам. При желании и незаслуженно забываемых современными учёными пеласгов можно в эту схему «вставить». Финикийский алфавит первоначально был заимствован пеласгами, у них его переняли греки. Переселявшиеся в Италию с Балкан пеласги научили своему письму этрусков.

И древние историки могут предложить подтверждение и такой версии: Диодор и Тацит говорят, что Кадм обучил финикийскому письму первыми пеласгов (II, 57; 239). По свидетельству же Геродота, эти же буквы позже приняли ионяне (т. е. греки) (II, 57; 239). Переселившиеся из Аркадии пеласги во главе с Эвандром, по утверждению Дионисия Галикарнасского и Тита Ливия, передали письмо этрускам (II, 57; 241). Тоже всё стройно и красиво. Правда, тогда заимствование этрусками финикийского письма надо относить не к VIII веку до н. э., как принято считать сейчас, а лет эдак на шестьсот раньше (как свидетельствуют античные историки). И греки получаются здесь совсем ни при чём.

От пеласгов учились жители Италии письму, учились ещё до прихода в Италию греков. От пеласгов же научились и греки. И сходство архаических греческих и этрусских букв объяснимо: учителя были одни и те же. И сходство с финикийским алфавитом понятно: учителя учились у финикийцев. Вполне возможно, что в VIII–VII веках этруски заимствовали ряд букв уже непосредственно у греков (предание о Демарате), но сути дела это не меняет.

Как видим, полностью объявлять построения А. Д. Черткова негодными не приходится. Можно признать весьма значительную роль пеласгов в обучении жителей Балкан и Апеннин письму. Но первоучительство (т. е. роль учителей самих пеласгов) всё-таки придётся оставить за финикиянами. Да и сам Александр Дмитриевич указывал на большое сходство букв финикийских и пеласгийских (II, 57; 239). Придётся лишь отбросить построения русского учёного в той части, в которой они говорят о самостоятельности письма пеласгов и не меньшей, чем у финикийцев, его древности. Прав, но частично — это всё-таки неплохой результат. Однако снова повторим, что не будем торопиться. И ещё раз обратимся к таблице сопоставления знаков различных письменных систем. Сходство архаических греческих, финикийских и этрусских букв неудивительно. А вот то, что эти алфавиты схожи не только друг с другом, но и с ретринскими рунами, и со знаками славянского силлабария, уже более достойно удивления. Вспомним, что ещё в XIX веке польские учёные Кухарский и Воланский считали славянскую рунику похожей на этрусскую письменность (II, 58; 179). Предвидим возражения: основывать какие-то выводы на графическом сходстве ряда знаков неправомерно; что-то на что-то всегда похоже; совпадения могут оказаться случайными. Верно. Но если для объяснения этих совпадений помимо случайности есть и другие причины, то их надо по крайней мере изложить. Этим мы сейчас и займёмся.

Как известно, ещё с античных времён существуют три версии происхождения этрусских племён: восточная (её высказал Геродот), согласно которой этруски пришли из Малой Азии (по Геродоту, из Лидии); северная (изложена Титом Ливием), по которой этруски переместились в Италию из-за Альп; и, наконец, по мнению Дионисия Галикарнасского, этруски были на Апеннинах автохтонами. Все эти три точки зрения существуют и в современной науке.

Так вот. Для нашей темы представляют интерес аргументы сторонников северной теории. Ещё Тит Ливий считал родственными этрускам альпийские племена, населявшие Древнюю Ретию — область, простиравшуюся от Боденского озера до Дуная, куда входят нынешний Тироль и часть Швейцарии (II, 27; 165). Причём к кельтам этрусков Тит Ливий не причислял. Заметим, что к его мнению надо отнестись очень и очень внимательно. Тогда, т. е. в I веке до н. э., он мог видеть и сравнивать и потомков древних этрусков, и тех самых альпийских ретов, которые не были кельтами (кстати, потомки последних до сих пор проживают в Швейцарии и говорят на своём, правда сильно романизированном, языке — ретороманском).

Современные сторонники Тита Ливия в подтверждение своей гипотезы не только ссылаются на почтенного римского историка, но и приводят два весьма весомых аргумента. Во-первых, слова «Ретия» и «расена», как называли себя этруски, сходно звучат. Во-вторых, в Придунайской ретийской области были обнаружены надписи, сделанные этрусскими буквами на языке, не только похожем на этрусский, но, по мнению некоторых исследователей, даже идентичном ему (II, 27; 165). Вот это, второе, обстоятельство для нас особенно важно. Наличие в Альпах, на север от них и в Придунавье, племён родственных этрускам и имевших схожую с ними письменность, может о многом говорить. Конечно, данное обстоятельство может быть объяснено тем, что часть этрусков из Италии продвинулась в Альпы и за них. Такое объяснение выглядит более вероятным в свете господствующей в современной науке восточной теории происхождения этрусков. Но, на наш взгляд, есть все основания дать и другое объяснение. Причём оно будет сочетать в себе и северную, и восточную версии. Заселение Апеннинского полуострова родственными друг другу пеласгийскими племенами происходило с различных направлений и неединовременно. Первоначально, по-видимому в Италию пришли пеласги с севера. Это и были этруски, или этруски составляли часть северных пеласгийских племён. Позже к ним присоединились соплеменники с востока. Собственно, об этих двух волнах пеласгийского заселения Италии и говорил А. Д. Чертков (II, 57; 242). Ничего удивительного в такой неединовременности нет. Ведь заселяли же древние арии Северную Индию несколькими волнами, приходившими в разное время. Русская Новгородчина осваивалась не какой-то одной ветвью славян: первоначально её колонизовали славяне с юга, позже в будущую Новгородскую область подошли единоплеменники с запада.