Его новенькая - Наталья Семенова

Ник. – Американский инженер, под руководством которого была создана водопроводная инфраструктура Лос-Анджелеса.

– Хорошо, – смеюсь я. – Я изучала википедию, чтобы больше знать о стране и городе, а ты зачем её изучал?

Никлаус тоже смеётся и кивает:

– Чтобы впечатлить тебя своими знаниями?

– У тебя вышло, – тоже киваю я.

Мы вновь смеёмся, и Никлаус набирает скорость, отправляя машину дальше по бесконечной ленте дороги.

В какой-то момент я громко ахаю, потому что вижу на холме обсерваторию Гриффита. О, я столько раз видела это место в сериалах, местом действия которых являлся Лос-Анджелес! И его обожают туристы, ведь оттуда открывается невероятный вид на сам город, на знаменитый район Голливуд и Тихий океан!

Неужели, Никлаус везёт меня туда?

Но он, заметив моё воодушевление, тянется одной рукой к моей и сжимает мои пальцы своими:

– У нас впереди весь день, ладно? И если захочешь, мы сюда вернёмся, но сейчас мы едем в другое место.

– В какое? – слегка разочарованно спрашиваю я и тут же вновь ахаю.

Никлаус широко улыбается, сворачивая к району Голливуд…

Голливуд!

Здесь находятся разные киностудии и живут многие известные актёры! А самое важное: огромные белые буквы на холме! Одна из главных достопримечательностей Лос-Анджелеса!

– Боже, Ник, я не верю! Мы… мы едем к ним? Пожалуйста, скажи, что мы едем к ним!

Никлаус хохочет, сворачивая в очередную узкую улочку между шикарных особняков, и кивает:

– К ним.

Господи, я ещё никогда не была так счастлива!

Начиная с этого момента, я больше не могу сидеть спокойно, ерзаю в кресле. Эмоции переполняют, сердце стучит, как сумасшедшее, и мне безумно хочется задушить Ника в своих благодарных объятиях. Но я не могу, потому что он за рулём.

Я мысленно поторапливаю машину, а когда белые и огромные буквы попадают в поле моего зрения замираю и не могу отвести от них взгляда, пока они не исчезают за очередной возвышенностью или особняком.

Вскоре холмистая дорога становится совсем узкой, поднимаясь всё выше и выше. Каждый поворот приближает нас к заветной цели. Я кручу головой из стороны в сторону, словно всерьёз опасаюсь, что буквы куда-то пропадут от нас.

Никлауса моё поведение веселит, и я его не осуждаю. Наверное, сейчас забавнее меня на свете существа нет. А какой открывается вид с холма! Это нужно видеть, чтобы понимать мои восторг и восхищение.

В итоге, мы забираемся на самый верх, вплоть до последнего дома на Деронда Драйв, и Никлаус останавливает машину напротив железных ворот зелёного цвета, ведущих на закрытую от посторонних дорогу по Маунт Ли драйв. Он заглушает мотор и немного виновато смотрит на меня:

– Дальше только пешком.

– Шутишь? Я могла бы пойти к этим буквам из самой Санта-Моники! А здесь буквально рукой подать!

– Тебе так кажется, – смеясь, качает он головой и выходит из машины. – Вперёд?

Я тоже выбираюсь из салона, встаю лицом к буквам и какое-то мгновение просто наслаждаюсь открывшимся видом. Белый двухэтажный особняк, а ровно над ним, в зелени травы и кустов, белые буквы – гармонично, правда? А на самой вершине холма своим шпилем тянется к небу какая-то вышка. Она, кстати, огорожена сетчатым забором.

Я перевожу взгляд на Никлауса, который почему-то любуется не видом, а мной, и, немного смутившись, подхожу к нему. Беру его за руку, но быстро передумываю и бросаюсь ему на шею.

К чёрту его осторожность, потому что я безумно благодарна ему за это путешествие.

– Спасибо, Никлаус, – горячо выдыхаю я, со всей силы прижимаясь к его телу.

– Не за что, – напряжённо выдыхает он и, чуть погодя, отстраняет меня от себя. Мгновение смотрит на меня смешанным взглядом, а затем, усмехнувшись своим мыслям, перехватывает меня за руку, чтобы повести к открытым воротам, ведущим к тому самому белому особняку.

Я настораживаюсь:

– Ник, а это не запрещено?

– Узнаем, если нас поймают, – ведёт он бровями, а затем, улыбнувшись, успокаивает меня: – Не бойся, хозяев наверняка нет дома, а мы всего лишь пройдём по их территории – ничего криминального.

– Если их нет дома, почему ворота открыты?

– Возможно, они не против, что через них ходят к буквам самые отъявленные ценители американского кино, – шутит Ник. – Доверься мне, Ан-ни.

Я смотрю в его тёмные глаза и мгновенно расслабляюсь. Потому что доверяю. Безусловно и уже давно.

Глава 17. Разговоры по душам

Мы с Никлаусом беспрепятственно проходим по чужой территории. В смысле, крадучись, пробегаем по чужому двору до маленькой калитки, которая выводит нас прямиком к бугристому холму с заветными буквами на вершине.

Я немножко нервничаю, но и пребываю в таком безмерном восторге, что не могу перестать смеяться, пока Ник, тоже тихо смеясь, направляет меня дальше.

Путь оказывается действительно не близкий, а подъём по бугристой поверхности даётся сложнее, чем я представляла. Мы помогаем себе руками, преодолевая одну кочку за другой, забираясь на выступ за выступом. Никлаус двигается первым и старается выбирать дорогу полегче, а когда это требуется, помогает мне забраться выше, подтягивая за руки.

Неудивительно, что мы устаём, достигнув цели.

Я вся взмокла и тяжело дышу, но в отличии от Никлауса, который падает на землю у буквы «W», я нахожу в себе силы, чтобы развернуться к раскинувшемуся под холмом городу. Городу Ангелов.

– Это что-то невероятное, – выдыхаю я.

С правой стороны, среди зелёных холмов, на солнце блестит небольшое озеро. Бугристую землю разбавляют многочисленные особняки с той или иной стороны холмов. Но главное… Главное – сам город. Он невероятно, буквально бесконечно, огромный! Словно передо мной раскинулся целый океан из бетона и стекла.

Не могу поверить, что я здесь и сейчас! Обычная девчонка из России, выросшая на панораме Америки и её городов, которой восхищалась, сидя у экрана телевизора.

Я широко улыбаюсь и вновь разворачиваюсь лицом к буквам. Я помню несколько сцен из фильмов, снятых возле них, а теперь стою здесь сама.