Пепел Ара-Лима. - Сергей Костин

— Но нет! — помотал головой воин. — Как я могу появиться перед моим королем в таком виде? Разве выдержит живое сердце вид мертвого воина?

Йохо скептически оглядел майра:

— Это верно, вид у господина Элибра слегка мрачноват. Я бы даже заметил, достаточно мертвецкий вид. Но, думаю, наследник не станет обращать внимание на ваше, простите, господин майр, не слишком симпатичное лицо. В зеленой долине и не такие рожи встречаются. Да и колдун обещал привести вас, почтенный майр, в порядок. Хороший колдун, сильный. Так что отбросьте в сторону все сомнения, забирайте свой ржавый меч и пойдемте. Обещайте только, что не придушите бедного лесовика где-нибудь под кустом. От вас, от мертвецов можно всякого ожидать. Собирайтесь, господин телохранитель.

— Мои сборы не будут долгими, — Элибр сделал попытку улыбнуться, но на его лице получилась такая страшная гримаса, что лесовик еле на месте устоял. — Мой меч со мной.

— У мертвецов легкая поклажа, — согласился Йохо. — Поторопимся, а то не нравятся мне смертецы, товарищи ваши по могилке. Того гляди перестанут спокойно провожать, набросятся, или за компанию с нами попрутся. А мне не велено некого, кроме вас, уважаемый мертвый майр с собой брать. Дорога дальняя, тяжелая. Подохнут по второму разу, что тогда делать? Я такой грех на душу не возьму.

— Лесовики с нами не пойдут. И дорога для нас долгой не станет.

Повернулся Элибр к мертвому дубу, что на мертвой земле стоит. К удивлению нескрываемому лесовика засунул два костлявых пальца в рот и, то ли свистнул, то ли прошипел страшно.

Затрещало сухое дерево, вздулась твердь, и на поляну из плена мертвого вырвался конь черный, что зверь лютый.

— Прости Гран, что видят чудо страшное глаза мои, — прошептал Йохо, наблюдая, за спину майра спрятавшись, как несется к ним мертвый конь телохранителя королевского.

Давно сгнила богатая упряжь, стала белой грива черная. Только копыта не источились, вырывают из сухой земли комья каменные. Только глаза блеск свирепый не потеряли, таращатся на лунную ночь. Хрипит мертвый конь, только пыль земная из ноздрей валит. Бока, гнилой кожей по ребрам выпуклым обтянутые, от дыхания тяжелого вздуваются.

— На нем поскачем, — Элибр коня по шее гладил, куски кожи истлевшей на землю сбрасывая.

— Отец наш Гран! — выдохнул Йохо. — Только этого мне не хватало. Зачем нам, господин хороший, такое страшилище? Одно слово — гад земляной, которому место там, откуда выполз. Или хочешь, что бы мы на нем до равнины зеленой добрались? Да только я на мертвых лошадях как-то сидеть не приучен. Может и не знает, добрый майр, но от мертвечины всякую гадость заразную подхватить можно.

Элибр брови пыльные нахмурил, лесовик язык прикусил.

— Зараза к заразе не пристает, — оскалился вдруг майр, захохотал так, что у Йохо кудри распрямились. — Не думал, что ты, лесовик, из пугливых. Вроде сюда явился, не побоялся.

Черный конь с седой гривой перед майром на дыбы встал. Мертвый перед мертвым. Элибр зубы белые в свирепой улыбке обнажил, коня успокаивая. В одном движении тело на круп зверя закинул. Ударил по бокам сухим, глазами мертвыми тараща. Протянул руку лесовику:

— Эй ты, лесной человек! Раз посмел ты мертвого из могилы поднять, посмей и рядом с ним быть.

Перегнулся майр, схватил Йохо поперек туловища и одним движением позади себя усадил. Лесовик только вздрогнуть успел.

— Прощайте, братья мои, — развернул майр зверя свирепого к дубу, где смертецы песню заунывную затягивали. — Зовет меня мой король. Не через день, не через два, но вернусь. Одна у нас земля, одна могила.

Захрипел черный конь повинуясь твердой руке майра Элибра. В три прыжка поляну мертвую покинул, в лес зеленый врезался. Лесовик успел только за пояс майра ухватится.

Радуйся уничтоженный Ара-Лим. Даже мертвыми возвращаются сыны твои, чтобы славу твою вернуть.

ХХХХХ

Одна за другой гаснут ночные звезды. Падают, срываясь с неба, на зазубренные вершины гор, что окружили зеленую долину. Белые макушки далеких вершин сверкают, освещаясь невидимым еще солнцем. В деревянной кровати, сработанной мастером Деблом, под теплым шерстяным одеялом спит будущий король Ара-Лима. Что видит во сне маленький король? Снится ли ему радуга, каждый день висящая над старой крепостью? Или видятся ему почерневшие от копоти стены Мадимии? Может быть летает он над Зеленым Сердцем белым орлом? Или слышится ему сквозь сон, как с тяжелым грохотом проносит свои воды подземная река?

И почему не слышит будущий король Ара-Лима, как тихо скользит по каменным плитам темная фигура, укрытая от любопытных глаз просторным капюшоном?

Вот замерла она у колонны, пропуская мимо двух горняков, патрулирующих королевские комнаты. Слилась с камнем, рядом стоять — не заметить. Прошелестев плащом, метнулась тенью неприметной к кровати наследника. Склонилась над спящим ребенком. Прислушалась, все ли спокойно в каменном замке. Медленно освободила руку из-под плаща и дотронулась до плеча спящего:

— Аратей?! Вставай мальчик. Будущий король не должен пропустить самое величественное зрелище.

Наследник даже не пошевелился.

Самаэль откинул на плечи капюшон, присел на край кровати, похлопал ладонью по одеялу:

— Просыпайся, ленивый мальчишка. Будущий король должен вставать раньше всех в своем королевстве. Что скажут подданные, когда увидят, что их повелитель нежится в кровати до самого полдня?

В ответ колдун услышал лишь сопение.

— Ах так! — в руке колдуна появился крошечный огонек, который сполз с ладони Самаэля и проскользнул под одеяло. Послышалось тихое хихиканье и из-под одеяла показались блестящие глаза наследника.

— Нечестно, Учитель! Ты же знаешь, Учитель, что я терпеть не могу щекотки.

Маленький огонек, выполнив поручение, спрятался за пазухой у колдуна.

— Нам пора, Аратей. Мы должны успеть на верхнюю площадку до восхода солнца, а ты все еще любуешься грезами, которые тебе посылает повелительница снов Ундрина.

— Это неправда.

Аратей откинул одеяло. Вместо ночной рубашки, в которой он обычно спал, был одет на нем походный костюм, сшитый из козьих шкур умелыми руками кормилицы. Оставалось только сунуть ноги в кожаные сапожки.

— Я не спал всю ночь, Учитель, — лицо Аратея растянулось в довольной улыбке.

— Значит, ты обманул старого колдуна, хитрец?

— Просто я помнил, что ты мне обещал. Идем же, Учитель! Идем! Целый год я ждал этого дня.

— И он не разочарует тебя, мой мальчик. Только ступай тише, чтобы не разбудить Гамбо. Иначе он со сна поднимет на ноги всю охрану. А мне бы не хотелось выслушивать укоры твоей кормилицы Вельды.