Как становятся предателями - Изяслав Кацман

размеров пятно (на карте в «Кратком изложении...» закрашенное красным цветом), «Ассоциация помощи порабощённым народам» уже превратилась из небольшой группы энтузиастов в разветвлённую организацию, способную как продавить постепенную отмену запрета на гуманитарную помощь островитянам, так и организовать производство всего потребного и создать систему транспортировки грузов и специалистов для Свободного Скилна.

Ещё одним поворотным моментом в деятельности друзей островных «чегевар» стало так называемое дело «Ремера-Иванова». Граждане, давшие делу название, похитили со складов резерва некоей «восьмой территориальной бригады», в которой и служили, более тысячи автоматов, два миллиона патронов к ним, сорок миномётов и двадцать гранатомётов с зарядами – чтобы передать оружие скилнским повстанцам. Далеко увезти уворованное, правда, не удалось. Иванов с Ремером, а также их помощники, общим числом двадцать человек, были задержаны. Суд же над ними ожидаемо превратился в пропагандистскую акцию за снятие всех запретов и ограничений на помощь «угнетённым народам».

В итоге главные обвиняемые получили полгода тюрьмы (которые уже отсидели, пока шло разбирательство) и были уволены из армии. Остальные же (в том числе и солдаты, непосредственно охранявшие склады) вообще отделались условными сроками. А власти вынуждены были провести референдум относительно отношения к «национально-освободительной борьбе». По итогам которого большинство населения Ирса высказалось за право частных лиц помогать оной «любыми способами, которые не ущемляют права граждан Икарии, не участвующих в данной деятельности, и не подрывающими основы политического и экономического строя Икарии». В том числе «Ассоциация помощи порабощённым народам» получила право закупать оружие и военное снаряжение у производящих его предприятий – под контролем государственных органов, следящих «за целевым использованием заказанного». Произошло данное судьбоносное событие семь лет назад.

Примерно тогда же в Ирсе-Икарии взяли верх сторонники полного запрета на торговлю с Палеове. Впрочем, подошли к этому вопросу ирсийцы весьма вдумчиво: методично расширяя у себя производство тех товаров, которые закупались у тюленеловов, в той же степени снижая их ввоз с Северного архипелага. Ну и, разумеется, по мере сокращения импорта из Палеове, уменьшали экспорт своих товаров туда.

Цифры, упомянутые в книге, я просмотрел с интересом, в рамках получения хоть какой-то информации об экономике Заокраиного Запада. Например – триста восемьдесят тысяч тонн рыбы и морепродуктов («в пересчёте на сырой вес»), поставляемых тюленеловами, составляли примерно десять процентов всего ирсийского потребления. А вот на сорок тысяч тонн палеовийской баранины приходились мизерные три десятых процента съедаемого обитателями западного материка мяса.

Я попробовал прикинуть душевое потребление икарийцами рыбы с мясом: население Ирса, согласно палеовийскому справочнику десятилетней давности, было семьдесят миллионов. Если динамика прироста числа жителей Заокраиного Запада осталась прежней, теперь их должно быть… под сто миллионов. Интересно, каким образом они ухитряются так резво размножаться? Страна вроде бы весьма развитая а, значит, рождаемость должна у них быть низкой. Разве что принять на веру слова пленных тюленеловов про немалую иммиграцию из родного для ирсийцев мира. Но рассказы офицеров колониальных войск попахивали какой-то мистикой: дескать, чтобы попасть «сюда», ирсийцам нужно умереть «там». Подробностей торчащие в своих гарнизонах вояки не знали – в официальной пропаганде Северного архипелага данный вопрос по не вполне понятной причине никак не затрагивался, и ограждаемым от контактов с Ирсом подданным Сильномогучих Мужей приходилось довольствоваться только слухами, вероятнее всего, сильно искажёнными. Впрочем, обстоятельства моего собственного появления на Ихеме заставляют думать, что во всей этой мути с воскрешениями есть доля правды. Правда, оставалось непонятным – почему тогда лично я очутился у ставших для меня родными папуасов, а не на Заокраином Западе.

Поскольку судить да рядить можно до бесконечности, возвращаюсь к рациону ирсийцев. Для ровного счёта пусть будет их сто миллионов. Тогда каждый съедает в год по тридцать семь килограмм рыбы и сто тридцать кило мяса. А что, неплохо – в день, если сложить всё вместе, почти полкило выходит. Причём на всех – от грудных младенцев до стариков с вегетарианцами. Тот же самый трофейный справочник гордо сообщает о том, что в Союзе Палеове «в двадцать первом году Единения» потребление «мяса и рыбы» на душу населения достигло целых шестидесяти пяти килограмм. Умалчивая, однако, сколько приходится в этих «шестидесяти пяти килограммах» на каждую позицию, равно как и то, сколько мяса с рыбой едят обитатели палеовийских колоний, откуда, насколько я понял, в метрополию поставляется немалая доля продовольствия. Ну и такой интересный вопрос – какая доля производимого вывозилась до недавнего времени в Ирс. Ну, можно грубо прикинуть – палеовийцев десять лет назад было миллиона четыре, если все эти «души» умножить на полагающееся им мясорыбное довольствие, получаем двести шестьдесят тысяч тонн. А к западным соседям шло в полтора раза больше. В общем, экспорт не такой уж и «голодный» – никто из пленных тюленеловов не упоминал о смертях знакомых или родственников от недоедания, хотя на то, что до армии приходилось вместо мяса налегать на рыбу, жаловались из опрошенных рядовых многие. Ага, а сейчас, в условиях прекращения торговли, палеовийские бедняки и даже представители среднего класса, наверное, вообще смотреть на селедку с треской не могут без тошноты….

Ирсийцы кстати, не поленились указать и источники замещения морепродуктов: сто пятьдесят тысяч тонн с Гигурута (то есть истинных Тюленьих островов), сорок – со Свободного Скилна (с перспективой увеличения до ста – ста двадцати тысяч тонн), остальное собственное производство. Вопрос вызывала, правда, способность находящихся в состоянии войны и полублокады «освобождённых зон» обеспечить безопасное рыболовство. Но нашлось разъяснение: оказывается, скилнские рыбаки будут работать в территориальных водах Гигурута и Ирса, где и сдавать товар покупателям. А то, что они оставят себе, доставят до «острова свободы» на икарийских кораблях.

Остальные цифры, касающиеся палеовийского экспорта – сотни тысяч тонн стали в чушках и прокате, миллионы тонн железорудного концентрата, гигантские объёмы нефти и газа, аммиака, азотной кислоты и селитры – я тоже изучал внимательно, пытаясь определить собственное производство и потребление всего этого на Заокраином Западе. Величины выходили солидными, но много это или мало, понять было трудно: ясно, что полкило мяса-рыбы в день немало даже по меркам самых богатых земных стран, но ирсийские полторы тонны железа на человека или палеовийские четыре центнера мне ничего не говорили. Так что гадание о смысле всего этого обилия цифр шло весьма вяло.

А вот кое-какие иные моменты, упомянутые вскользь, наоборот, будоражили воображение. Например, некие «воздушные фабрики», продукцией которых частично заменялись палеовийские нефть с газом. Подобное словосочетание должно скорее ассоциироваться с какими-то предприятиями по наработке атмосферы – скажем, на лишённой оной планете, в рамках её терраформирования. Но в упомянутом