Северный путь. Часть 3 - Светлана Гольшанская

- Нет! - истерически завизжала Палантина, но Майли несло, и останавливаться она не собиралась.

- Ты его убила, а вину решила переложить на других.

- Я никогда... - она пыталась невнятно оправдываться, сквозь громкие всхлипывания.

- Это тебя нужно наказать, убийца!

- Майли, хватит! - рявкнул Николя и зло сверкнул глазами.

Майли вжала голову в плечи. Возникло подозрение, что если бы на ее месте был мужчина, то Охотник бы точно его ударил.

- Госпожа Палантина, не пугайтесь. Моя ученица просто неудачно пошутила, - начал он успокаивать распустившую сопли девку, укоризненно глядя на Майли.

- Вы очень правильно сделали, что поделились с нами своими подозрениями. Уверяю, мы обязательно расспросим Вагни о случившемся. И если он действительно виновен - призовем к ответу. Ступайте домой. Горе совсем расшатало ваши нервы.

Палантина согласно кивнула, не переставая рыдать, и поплелась к городу на негнущихся ногах.

- По-хорошему, ее надо было проводить, а то она в таком состоянии может глупостей наделать, - покачал Николя головой, вновь усаживаясь в седло, и принялся отчитывать свою ученицу: - Тебе не следовало расстраивать ее еще больше. Ты уже не наследница графского замка, а одна из бюргеров, как и эта девушка. У тебя нет никакого права относится к ней высокомерно или презрительно. Более того, это их город. Мы, даже я, здесь всего лишь гости. И если они захотят, то в любой момент могут нас выгнать или передать в руки единоверцев.

Майли передернула плечами. Финист никогда ее не отчитывал. Ругался, обзывал дурой, но чтобы вот так отповедью, самим голосом показать, как глупо она себя ведет. От этого было горше во стократ. Стыдно.

- В следующий раз думай, что говоришь, а лучше вообще молчи.

- Простите. Язык мой - враг мой, - неловко извинилась Майли и тут же начала оправдываться. - Но ей не следовало кидаться под копыта вашему коню и называть меня некрасивой. Я куда краше ее, ведь так?

Николя безразлично пожал плечами, погружаясь в свои мысли.

- А эта Мелюзина действительно такая страшная? - не унималась Майли.

- Обычная, - последовал безучастный ответ.

Она нахмурилась.

- Ну а Палантина тоже обычная?

- Тоже.

- А я?

- Мне нет дела до женской внешности. Я же говорил.

- Даже если эта женщина - Герда?

- Лучше бы не было, - невпопад ответил Николя и погнал своего жеребца галопом, словно стремился убежать от мучивших его мыслей.

Без прута Майли с трудом удалось растолкать медлительную кобылу, чтобы она не отставала. Неслись долго по широкой лесной дороге до самого каменного моста через бездонное ущелье. Там он спешился и повел жеребца в поводу. Майли пришлось последовать его примеру, потому что непривыкшая к таким нагрузкам кобыла под ней валилась от усталости. И надо было загонять коней в мыло, чтобы полдороги пешком идти? Не следовало его раздражать глупыми вопросами. Вот ведь правда, молчание порой дороже золота. Так они и шли, пешком и молча, до поляны, на которой валила деревья шумная артель лесорубов. Это были сплошь молодые парни: высокие, плечистые, сильные. Майли невольно залюбовалась их раскрасневшимися от тяжелой работы лицами. Они как раз отдыхали, рассевшись на пнях, и весело переговаривались, доедая приготовленный заботливыми женами и матерями обед.

На пришельцев они посмотрели с деланным безразличием и продолжили перекидываться похабными шуточками.

- Добрый день. Приятного аппетита, - как всегда предельно вежливо, но одновременно очень напористо начало Николя. - Извините, что отвлекаю, но мне нужно кое-что узнать о вашем товарище Орме. Сколько он уже не появлялся?

- Три дня. Четвертый пошел, - отрапортовал самый бойкий из лесорубов, скуластый рыжеволосый парень с густой курчавой бородой в пядь длинной. Остальные предпочли отмолчаться.

- Кто-нибудь искал его?

- А как же? Я живу по соседству. Орм всегда заходил ко мне по утрам, чтобы вместе идти на работу. Места глухие. Всякое может случиться, сами понимаете. Здесь нужно держаться сплоченно, иначе не выживешь. Когда три дня назад Орм не пришел, я заподозрил неладное и отправился на поиски. Облазил все вокруг, даже в заповедное озеро Цуг сунулся, но не нашел. Тогда я отправился прямиком к родителям Орма, а потом и к бургомистру предупредить. Ведь это демоны его свели, не иначе. Дану проклятые. Странно только, что вы его поисками озаботились так поздно. Уж не приплачивают ли демоны, чтобы вы их покрывали?

Николя проглотил обвинения молча. И даже бровью не повел. Майли не уставала поражаться его выдержке.

- Были другие дела, - неопределенно ответил он, не посчитав нужным оправдываться. - Теперь же я полностью в вашем распоряжении. Рассказывайте.

- О чем? - нахмурился лесоруб, явно недовольный словами Охотника.

- С чего вы решили, что его похитили Дану? - любезно пояснил Николя, хотя Майли догадывалась, что ему очень хочется поколотить смутьяна, из-за которого поползли нелепые слухи.

- Так я своими глазами видел. Дверь в хижину была выломана, вещи разбросаны, а внутри остались следы борьбы: борозды от когтей на половых досках, вырванные волосы, разбитая посуда и мебель. Судя по разрушениям, я должен был услышать какой-то шум ночью. Крики, удары... Хоть что-нибудь. Я бы выбежал и помог. Но ничего не было. Словно околдовал кто. А кто у нас колдовать так может? Только Дану. Это даже дети знают.

- Ну да... - многозначительно изрек Охотник. - А другие враги у Орма были?

- Нет, - отрезал рыжий лесоруб. Остальные странно переглянулись, но перечить не стали. - Он был легким человеком и хорошим другом. Балагуром и весельчаком. Никогда ни с кем не ссорился. Никто из людей не мог желать ему зла.

Николя удивленно хмыкнул.

- А его невеста Палантина утверждает обратное. Она видела, как Орм ссорился с мельником Вагни. Вам про это что-нибудь известно?

- Бабы - дуры, - презрительно сплюнул рыжий. Майли лесорубы тут же разонравились, хотя от нее не ускользнуло несколько встревоженных взглядов. - Палантине все привиделось. Умом она тронулась после пропажи жениха. Не имел он дел с мельником. И к дочери его и пальцем не прикасался.

- Я ничего не говорил про его дочь, - подозрительно нахмурился Николя.

Рыжий заметно смутился.

- Ну так Палантина и мне рассказывала, из-за чего Вагни с Ормом повздорил.

- Так они все-таки повздорили?

- Нет! - рявкнул рыжий, окончательно потеряв терпение. - В любом случае, это не имеет никакого отношения к смерти Орма. И девку эту он не насиловал. Раз она сама пришла, это не насилие.

- Насилие?! - поморщился Николя. - Я думал, речь шла о соблазнении. Видно, действительно придется расспросить Вагни и его дочь.

- Я же сказал, они тут не при чем. У вас нет права судить нас. Займитесь лучше поиском Дану. Это они - хладнокровные убийцы. Они натравили на нас крыс и теперь городу грозит голод. Если вы их не покараете, то мы сделаем это сами. Правда, ребята?

Лесорубы промычали в ответ что-то не слишком уверенное, а потом потупились, боясь встречаться взглядом с Охотником. Но тот вовсе не выглядел разозленным. Николя продолжал приветливо улыбаться. И заговорил нарочито добродушным голосом:

- Что бы вы сказали, если бы я начал указывать вам, как рубить деревья?

Парни испуганно переглянулись. От ласкового тона им стало куда страшнее, чем если бы он просто начал браниться.

- Мы бы сказали, чтобы вы не лезли туда, где вы ничего не понимаете, - робко предложил один из лесорубов, выглядевший самым младшим и слабым.

- Правильно, - улыбка Охотника стала почти угрожающей. Он невзначай положил руку на ствол высокой корабельной сосны. Послышался треск. Через мгновение огромное дерево повалилось, чуть не задев замерших от испуга лесорубов.

- Вот и вы не лезьте, - закончил Николя и, взяв коня под уздцы, зашагал прочь.

Майли поспешила следом.

- Ну и как к ним относится после этого? -осторожно спросила она, забираясь в седло толстухи-кобылы.

- Они не все такие, - горько вздохнул Охотник.

- Еще есть те, которые трусят и поддакивают, - ляпнула Майли, не подумав, а потом снова сожалела.

Николя хмурился и молчал всю дорогу, о чем-то усиленно размышляя.

***

Герду тоже очень угнетала мрачная обстановка в доме, а особенно одинаково угрюмые выражение лиц Финиста и Николя. Причем, она еще могла понять, за что на нее обиделся первый, но из-за чего вдруг стал избегать второй - этот вопрос не давал ей покоя. И с каждым днем поведение Охотника становилось все более странным. То он подолгу не удостаивал ее даже взгляда, а потом сам приходил к ней в библиотеку, усаживался рядом и мог часами молча наблюдать, как она читает. И смотрел так, словно хотел что-то сказать, но как только собирался с духом, язык прилипал к небу и совершенно отказывался повиноваться хозяину. Герда видела, что его что-то тяготит, грызет изнутри, но узнать что именно не могла, потому что демонов телепатический дар все еще отказывался действовать на Николя. Это повергало ее в отчаяние.