Вороная - Анна Рыжак

какие игрушки можно отдать семье Сидоровых. Ведь ты уже взрослая, они тебе уже не нужны.

— Они мне нужны! Они мне дороги как память, я сама решу кому и когда их отдать!

— Смотри-ка, как разошлась! — вспыхнула мать и пнула лежащую рядом с ней игрушечную собачку. — Какая же ты растешь жадная! И сама уже ими не играешь, и другим не хочешь подарить!

— Я это сделаю, когда сама решу!

— Эгоистка. Ни до кого тебе дела нет! Дети, у которых отцы погибли на войне, не то, что игрушек не видят, у них даже кушать нечего, — пристыдила мать, ткнув в нее указательным пальцем.

Исталина небрежно бросила Потапыча на кровать, застеленную покрывалом из разноцветных лоскутков.

— Кстати, почему он такой тяжелый? В нем что, опилки?

Зоя неуверенно кивнула.

— Ну и дешевка!

Она вышла, хлопнув дверью, оставив дочь утопать в чувстве вины.

«Может быть, она права? Я вцепилась в куклы, деревянные лошадки и зайчат, потому что настолько жадная…», — думала Зоя, сев к коробке с игрушками. Сердце стало тяжелым от накатившей печали. Она долго думала и решила отдать все, кроме Потапыча, перед тем как уедет на лето в деревню.

***

— Зоя, ты готова? — Ефим Петрович заглянул в комнату.

— Да, сумка собрана.

Он взял коричневый ридикюль, набитый под завязку, и Зоя последовала за ним на первый этаж, прихватив Потапыча.

— Медведя-то куда потащила? Оставь его дома, — недовольно буркнула мать, взбивая подушки на диване.

— Нет, мне без него будет одиноко.

Исталина картинно закатила глаза.

— А без меня тебе не будет одиноко?

— Конечно, будет, — через силу выдавила Зоя.

— То-то же. Мать — лучший друг. И без фокусов у бабушки! Чтобы не позорила меня перед людьми! Что обо мне подумают!

— Исталина, тебе не все равно, кто что думает? Пусть хоть ночами не спят, — усмехнулся Ефим.

Она махнула на него рукой и деловито ушла на кухню, откуда крикнула:

— И Бурана с собой забирайте, чтобы не скулил под окном. Пусть в деревне у бабки двор раскапывает.

Ефим Петрович отцепил пса. К лету он стал настоящим красавцем: сильным и крепким. Буран хорошо поддавался дрессировке, однако после освобождения хвостатый неизменно бегал полчаса сломя голову, обнюхивая кусты и деревья в округе. И только проверив владения и приветы от соседских собак, успокаивался и спокойно ходил рядом с хозяевами.

Вот и сейчас Зоя и Ефим Петрович ждали окончания его забега. Они стояли возле машины.

— Пусть лето пройдет отлично, — отец пожелал дочери. — Мы будем приезжать в гости.

— Там столько деревенских ребят! Скучно не будет, уверена. К тому же, в деревне всегда есть чем заняться.

Ефим загрузил сумки и авоськи в багажник, запустил Бурана на заднее сиденье, где он уютно устроился на подстилке из старой куртки, высунув язык. Двери захлопнулись, мотор зажужжал. Зелёный «Москвич» направлялся к паромной переправе через Иртыш.

***

Стоял жаркий июньский день. Зоя с Калерией Ксенофонтовной шли из единственного в деревне магазинчика. Не успели они от него отойти, как к павильону подъехал колхозный грузовик, за которым стеной тянулась дорожная пыль.

— Эй, народ! — закричал темноволосый паренек в тюбетейке, — наша деревня приглашает вас на татарский праздник! Забирайтесь в кузов! Через час отправляемся!

— Ба, давай поедем! — взмолилась Зоя.

— Хорошо. Только авоську с крупой домой отнесем да овцам нальем попить. Ой, жарко сегодня! — ответила бабушка, обмахиваясь платочком.

Когда они вернулись к машине, вокруг нее было полным-полно людей. Старушке Калерии разрешили сесть в кабину на мягкое сиденье, а Зоя с Бураном забрались в кузов. Он послушно сидел рядом с маленькой хозяйкой, высунув язык, и рассматривал деревенских, склонив голову набок.

На въезде в татарскую деревню была слышна национальная музыка и чувствовался сладкий запах жареных баурсаков3. Машина остановилась на большой поляне, где девушки в расшитых золотыми нитками ярких платьях и в национальных жилетках танцевали под звуки баяна, в их черных косах блестели золотые чулпы со звенящими монетами и цветными камнями. Зоя смотрела на татарских красавиц из кузова машины, и сердце царапнуло воспоминание об обрезанной матерью косе. Когда теперь она сможет надеть свою чулпу с самоцветами? Зоя вздохнула и посмотрела на толпу молодых парней, что стояли вокруг девушек, хлопая в ладоши и высматривая себе невесту. Она улыбнулась. В воздухе витало предчувствие любви. Кто-то из них только что пришел с соседней поляны, где другие батыры продолжали соревноваться в борьбе куреш на поясах. Было шумно и людно.

Все тот же парень-зазывала помог гостям спуститься из кузова. Зоя с бабушкой поспешили к деревянным скамейкам занять себе место, потому что уже начинались лошадиные скачки — самая красивая часть праздника.

Ничего не предвещало беды. Черные и темно-коричневые кони вальяжно гуляли по зеленому лугу. Рядом с ними стояли статные наездники и что-то эмоционально обсуждали, собравшись кругом. Среди темноволосых татарских юношей в тюбетейках особо выделялся высокий мальчишка, на вид чуть старше Зои. Он стоял поодаль от остальных, но было заметно, что хотел подружиться с наездниками постарше: иногда паренек подходил к ним и пытался завести разговор, но, не получив ответа, отходил. Рядом с ним гулял спокойный белый мерин, мальчик гладил его по гладким бокам и морде.

— Арбузик, Арбузик, хороший конь, — приговаривал он.

Раздался свисток судьи.

Парни погнали лошадей к линии старта. Зоя не могла усидеть на месте от волнения. Она отошла от зрителей, чтобы рассмотреть гладкобоких лошадок в движении. Зоя шла через поле с травой, достающей ей до бедра, не замечая, что находится уже очень далеко от лавочек. Сейчас они пронесутся мимо, и она увидит всю красоту сильных тел животных.

Судья повторно свистнул.

На ипподроме замелькали копыта. Наездникам предстояло преодолеть трассу в три километра. Лошади неслись мимо женщин в расшитых калфаках4 с летящей фатой и в длинных платьях с золотыми узорами, мимо торговых точек с выпечкой, мимо зрителей на лавках и мимо детей, что сбивали друг друга со скользкого бревна мешками с соломой. Участники вошли в азарт, а восхищенные гости праздника, округлив рты, наблюдали, как одна лошадь обгоняет другую.

Белый конь вырвался вперед, он несся смело и уверенно. Паренек подгонял его и прикрикивал. Зоя была уверена в их победе. Она держала за них кулаки. Как вдруг ноги Арбузика подогнулись, и загнанный мерин упал на землю. Паренёк слетел вниз и ударился спиной. Он лежал неподвижно, поэтому Зоя в числе первых бросилась к нему на помощь: мальчик упал совсем не далеко от нее. Белый конь уже вскочил, отряхнулся и ходил рядом.

Зоя шлепала мальца по щекам и приводила в чувство,