Телеграмма Берия - Валерия Троицкая

В конце мая Алексею Троицкому удалось эвакуироваться из Ленинграда, и произошла долгожданная встреча с семьёй. Однако его здоровье в результате трёхлетнего пребывания в тюрьме и пережитой блокады было сильно подорвано, и в апреле 1945 года Алексей Троицкий скончался. Похоронен он на Серафимовском кладбище в Ленинграде.

Переписка с Александром Жуком

В 1997 году в Америке состоялась встреча Валерии Троицкой с одноклассником по «Петершуле» [12]Александром Жуком[13]. Они не виделись более 60 лет, но мгновенно узнали друг друга.

Встреча была мимолётной, но очень тёплой, и между бывшими одноклассниками завязалась переписка, которая воссоздаёт их тёплую, дружескую привязанность друг к другу на склоне лет.

21 июля 1999 года, Санкт-Петербург

Дорогая моя Лерочка, отважная моя подружка!

Мы просто потрясены! Твоя повесть «Телеграмма Берия» оставляет очень сильное впечатление. Это подлинный человеческий документ, который говорит не только о лично пережитой, захватывающей истории, но и ярко высвечивает нашу бывшую (я надеюсь, уже бывшую) систему «самого гуманного, самого справедливого коммунистического строя». Обязательно продолжай писать!!! Тобою прожита интереснейшая и совсем неординарная жизнь с бесчисленными встречами с разными известными людьми. Как содержательно узнать о них, что называется из первых рук. Ты очень выразительно, очень хорошо написала, подтверждая мою уверенность в том, что ты прекрасно чувствуешь и доносишь характеры разных людей. Нам понравился стиль твоего письма. Твоя интеллигентность, твоя суть обеспечивают достойное и правдивое изложение самых необычных событий хорошим, чистым языком.

…Мне видится заснеженная Оредеж[14], вьющаяся между обрывистых берегов цвета красной охры. Были зимние студенческие каникулы. В каком же году это было? 1938–1939? Неужели в те же годы, когда ты совершала свой подвиг?..

Мы стоим на лыжах у деревянного мостика, и ты рассказываешь мне о Петре Леонидовиче Капице, о его дружбе с твоей мамой, об истории его возвращения из Англии в Россию, о судьбе его лаборатории, но ни слова о папе, о твоей борьбе за него, за справедливость. Я знал о твоих обращениях к Литвинову и только.

Я горд тем, что подвигнул тебя описать свою жизнь. Я уверен, я знаю, что у тебя накопился богатейший фактический материал. Милая моя Лерочка, нам уже нельзя ничего откладывать. Бросай все второстепенные бытовые дела и обязательно пиши. Сердечный привет Кифу, Вера[15] шлёт тебе благодарность за повесть. Целую тебя. Твой Саша.

22 января 2000 года, Мельбурн, Австралия

Мой дорогой Сашенька,

Я тоже очень живо помню нашу беседу недалеко от занесённой снегом реки Оредеж, думаю, что это была зима 1937 года. Ты мне рассказывал о своей семье. Я, конечно, намеренно, не посвящала тебя во все перипетии борьбы за папу, не хотела подвергать тебя какой-либо опасности… Да я никому об этом и не рассказывала, только когда уже вышла замуж за Кифа и оказалась в Америке, рассказала об этом Катюше[16], она также, как и ты, была потрясена и записала мой рассказ, потом я его долго редактировала, и вот теперь она через своих друзей пытается опубликовать его в России. Посмотрим, что получится…[17]

Но мне сейчас хочется написать тебе о Капицах. Это удивительная семья, и мне, конечно, очень повезло, что моя мама сумела сохранить дружбу с Петром Капицей, которая зародилась давно, в их детские годы в Кронштадте. Я очень любила жену Петра Леонидовича — Анну Алексеевну, она была удивительно талантливая во многих отношениях женщина, посвятившая жизнь своему мужу. В 1995 году, за год до смерти, она подарила мне книжку воспоминаний о Петре Капице с такой надписью: «Дорогой Лере на память о дружбе, начавшейся задолго до твоего рождения, и в память дорогого друга Маруси». Маруся — это моя мама, так они её называли. И ещё примерно в то же время она мне подарила фотографию с надписью: «Дорогой Лерочке на память о нашей дружбе от Анны Капицы». Посылаю тебе копию этой фотографии, мне почему-то хочется, чтобы она тоже была у тебя.

Семья Капиц сыграла большую роль в моей жизни, в самые трудные моменты я прибегала к помощи и советам Петра Леонидовича и Анны Алексеевны, которым я бесконечно доверяла. Когда я в полном отчаянии приехала в Москву освобождать папу из тюрьмы в 1938 году, то остановилась у Капиц и только Анне Алексеевне сказала, что иду на Лубянку на свидание с Берией, потом по вертушке звонила из кабинета Петра Леонидовича — Литвинову. Во время войны, когда мы все были в эвакуации в Казани и меня пытались завербовать работать резидентом в Америке, я сразу же побежала советоваться к Анне Алексеевне, и она сказала: «Ты с ума сошла! Ни в коем случае!», и, конечно, я последовала её совету. И таких случаев было много, и Пётр Леонидович давал мне инструкции, как вести себя на обеде в Королевском обществе в Лондоне, куда меня пригласили в 1958 году, как же мне это помогло… И ещё много было таких ситуаций, когда Капицы всячески участвовали в моей жизни и помогали мне. Позже я подружилась с Серёжей и Андреем Капица — детьми Анны Алексеевны и Петра Леонидовича, мы часто с Сашей[18] бывали у них на даче на Николиной Горе, и до сих пор, когда я приезжаю в Москву, мы очень тепло встречаемся. Серёжа — очень хороший физик, преподаёт в Физико-техническом институте, и ты, конечно, видел его в роли ведущего телевизионной программы «Очевидное — невероятное», а Андрей — географ, исследователь Антарктики. Вот посмотри на мою фотографию с Серёжей Капицей, которая была сделана во время моего визита в Москву в 1994 году.

Вот, Сашенька, написала тебе о дорогих мне людях и как-то легче мне стало на душе, как же мне их здесь не хватает, и нельзя сказать, что мы очень часто виделись, когда я жила в России, но само их присутствие рядышком согревало… Но на всё воля божья, как говорит моя здешняя приятельница, Нина Михайловна Максимова, тоже удивительный человек, о которой я тебе ещё напишу. Обнимаю тебя крепко, береги себя. Сердечные приветы Верочке и детишкам.

Твоя Лера.

1 сентября 2000 года, Санкт-Петербург

Милая подруга моя, дорогая Лерочка!

Спасибо за письмо, которое меня, как всегда, очень обрадовало. Я уже писал тебе, что бесконечно дорожу нашей перепиской. Как интересно ты мне написала о своей дружбе с семьёй Капиц. Теперь, когда я остался совсем один на этом свете, без моих близких друзей, с кем прожита жизнь, да ещё без постоянных встреч со студентами, я до боли ощущаю острый дефицит общения. Мне, как и тебе, его, увы, не хватает, часто спохватываюсь, что некому позвонить. Хоть вой!!!