Территория сердца - Весела Костадинова

— Тогда пора приготовить кофе, — мой голос был ровным и спокойным, словно вообще ничего не произошло. Не дожидаясь разрешения, я вышла из кабинета, унося подальше свои вещи, свою косметику и вообще все свое.

В приемной быстро убрала все в шкаф, ловкими, знакомыми движениями, готовя кофе, так как любил Болотов. А губы улыбались без участия головы.

Мне не нужно было место Елены, ни рабочее, ни личное, да и Болотову это было не нужно. Но ни ему, ни кому другому я не позволю унижать меня. И если сил ударить прямо у меня не хватает, права Алла, я буду бить по-женски, так как умеет маленькая мышка, прокусывая кожу тонкими острыми зубами, не до смерти, но занося в кровь инфекцию, вызывающую жар и боль.

Я разлила кофе, наблюдая, как тёмная, ароматная жидкость аккуратно заполняет фарфоровую чашку. В этот момент курьер привёз несколько коробок из ресторана, от которых исходил божественный аромат. Тёплые запахи свежевыпеченного хлеба, сладкого крема и жареного сыра моментально пробудили мой аппетит, и только сейчас я поняла, насколько голодна. Быстро сунула в рот кусочек сухого печенья, перебивая голод и с усмешкой вспоминая фильм «Дьявол носит Прада». Мой дьявол Прада не носил, но, от этого был не менее устрашающ.

Согревая блинчики и сырники, раскладывая по тарелкам тосты с сыром, я быстро прикинула, что завтрак заказан явно на двоих. Но вот уверенности в том, что хочу разделить с ним еду у меня не было.

— Александр Юрьевич, — осторожно постучала в кабинет, не собираясь ни на единый миг нарушать субординацию. Мое спокойствие и безупречная работа — моя лучшая защита. — Где вам накрыть стол?

Он поднял голову от документов и, взглянув на поднос, едва заметно усмехнулся.

— Не нужно никаких формальностей, Лучик, — сказал он, приподнимая бровь. — Садись здесь, за столом. Завтрак на двоих, так что не надо лишней суеты.

Я молча кивнула. Страха не было. Вообще не было никаких эмоций. Их все я оставила там, в его душевой.

Спокойно, не совершая лишних движений накрыла стол, занесла кофе ему и чай себе.

Болотов наблюдал за мной все более внимательно. Он, казалось, пытался поймать что-то невидимое, что проскальзывало в моих движениях, в моём молчании.

— Ты, я знаю, изучаешь структуру компании, часто бываешь в отделах, — заметил он, беря в руки вилку и делая первый аккуратный надрез на блинчике. Его голос был ровным, в нём не было ни капли той насмешки, с которой он говорил утром.

— Да, Алла Викторовна дала мне для изучения внутренние документы, — спокойно ответила я, поглощая уже третий сырник. Организм, выработав ресурс за неделю требовал своего — сахара и калорий. — Я должна понимать, с чем мне предстоит работать и как все устроено.

— А учебник по геологии она тебе еще не презентовала? — съехидничал Александр.

— Я думаю, это следующий уровень квеста, — в тон ему отозвалась я, не отказывая в удовольствии положить немного сметаны в тарелку.

— Даже боюсь предположить, что от тебя потребуется изучить на самом верху.

— Полагаю, учебник по психологии и психиатрии, — я чуть прищурила глаза, внимательно наблюдая за его реакцией. На мгновение мне показалось, что он напрягся, но тут же рассмеялся. Смех был низким, спокойным, без той язвительной насмешки, которую я уже успела узнать.

— Не забудь добавить литературы по манипуляциям и влиянию. Без этого тут никуда.

Я потянулась за очередным сырником.

— Учту совет, Макиавелли станет настольной книгой, Александр Юрьевич. Что еще посоветуете, как старший наставник?

— Я не настолько силен в психологии, Лучик. Я пока на второй ступени. Поэтому советую Куваева и Корякова, для понимания.

— Жизненная наука заключается в том, что никогда не надо сдаваться раньше конца. И никогда не надо спешить раньше начала*, так, Александр Юрьевич? — я невольно улыбнулась, понимая, что сейчас впервые мы говорим на одном языке.

— Ого, вот это сюрприз, — он откинулся назад и посмотрел с настоящим интересом, — смотрела фильм?

— Читала, — я не смогла скрыть гордость. — Но давно…. — чуть погрустнела, этот разговор задел струнку в душе.

— Впечатлен, — он говорил искренне. — Чтение не для… всех. Еще сырник? — осведомился невинно, указывая на последний.

— Упс… — вырвалось у меня — я умудрилась съесть все, что принесли на двоих.

— Хорошо, что мы всего лишь завтракаем, а не работаем в лаборатории ядерной физики, — улыбнулся Болотов. — Но ты не стесняйся, хороший аппетит у девушки сейчас почти редкость.

— Ну тогда извините, — я положила на тарелку и последний сырник. — Я пока не готова отказываться от еды в угоду чьих-то предпочтений.

Он с улыбкой наблюдал за мной, но за этой улыбкой скрывалось нечто более сложное. Его глаза не переставали анализировать, подмечать детали, изучать меня с той невозмутимой, но настороженной внимательностью, к которой я уже начинала привыкать.

Внезапно он наклонился вперёд, сократив расстояние между нами, и, не отрывая от меня взгляда, протянул руку. Его пальцы едва коснулись моего лица, задели уголок губ, словно он пытался что-то убрать, может быть, след от сметаны или крошку. В этот момент всё замерло, и мне показалось, что в его жесте было нечто большее, чем просто желание помочь.

Мой взгляд метнулся к его глазам. Это прикосновение было таким неожиданным и одновременно таким… личным. Я чувствовала, как кровь приливает к лицу, горячая волна смущения поднимается от шеи до самых ушей. Сердце пропустило удар, а внутри что-то сжалось в тугой клубок.

— Прости, — он убрал руку. — Сметана.

— Могли бы просто сказать, — пробормотала я, машинально касаясь пальцами того места, где он только что задел.

— Мог, — согласился он, — но не хотел.

Темно-карие глаза не отрывали взгляда от меня, словно хотели что-то сказать. По спине у меня снова пробежал холодок. Я слишком расслабилась, успокоилась, почувствовав эйфорию от собственной смелости и того, что сделала в его душе. Забыла, что имею дело с опытным и очень опасным игроком, которому нравится манипулировать теми, кто рядом.

Очарование легкого завтрака было разрушено напрочь.

— Спасибо за завтрак, — сказала я, вставая из-за стола и собирая посуду. Мои движения