Контакт - Карл Саган

– Странная формулировка. Отрицательный ответ можно понять двояко: или я уверена в том, что Бог не существует, или я не уверена в том, что Он существует. Но это весьма отличные друг от друга утверждения.

– А так ли уж велика разница, доктор Эрроуэй? Вас можно называть доктором? Как ученый вы верите в принцип «бритвы Оккама» {Уильям Оккам (ок. 1285-13490) – английский философ-схоласт и логик. Согласно принципу «бритвы Оккама» понятия, не сводимые к интуитивному и опытному знанию, должны удаляться из науки}, так ведь? И из двух версий объяснения одного и того же факта следует выбирать простейшую. Вы говорите, что этот принцип подтверждается всей историей науки. Тогда, если вы всерьез сомневаетесь в том, существует ли Бог – с вашей точки зрения, эти сомнения достаточно обоснованы и не позволяют вам присоединиться к верующим, – значит, вы способны представить себе мир без Бога, такой мир, где Он не присутствует во всей повседневной жизни, мир, в котором люди умирают, не зная Бога, мир, где нет воздаяния, где нет награды. Все святые, все пророки, все верующие, с вашей точки зрения, пустомели и простофили. Так сказать, жертвы самообмана. В подобном мире наше существование на Земле не имеет никакой цели и смысла… Так, просто атомы сталкиваются – вот и все. Даже когда эти атомы находятся внутри человеческого существа. Мне подобный мир кажется бесчеловечным и отвратительным. Я не хочу жить в таком мире. Но если вы действительно можете вообразить его, зачем же колебаться? Зачем придерживаться середины? Если вы и так верите во все это, не проще ли сказать: Бога нет? Вы изменяете принципу «бритвы Оккама». И, по-моему, все это чистый треп. Как может истинный ученый быть даже агностиком, если он в состоянии представить себе мир без Бога? Да вам же ничего другого просто не остается – вы вынуждены быть атеистами.

– Я было подумала, что вы станете доказывать, что Бог-то и есть простейшая гипотеза, – отвечала Элли, – но вы сказали куда лучше. И если бы здесь шла научная дискуссия, я, пожалуй, согласилась бы с вами, преподобный Джосс. Наука по сути своей анализирует и корректирует гипотезы. Если уже открытые законы природы объясняют все известные факты, не прибегая к сверхъестественному, и по крайней мере не хуже, чем ваша идея Бога, то до поры до времени я могу называть себя атеисткой. Но если хотя бы один факт будет свидетельствовать, что дело обстоит иначе, я отвергну атеизм. Мы, ученые, способны заметить дефект в любом из законов природы. Поэтому я не считаю себя атеисткой – дело здесь не только в науке. Есть еще религия и политика. Для вас Бог – не гипотеза. И вы решили, что загнали истину в угол, пусть даже я в состоянии указать вам на пару ошибок. Если вас интересует мое мнение, я с готовностью отвечу: просто я не уверена в собственной правоте.

– Да, я всегда считал агностиков атеистами, у которых не хватает смелости признаться в этом.

– Могу возразить вам, что агностик – это личность глубоко верующая и сохранившая хотя бы рудиментарные воспоминания о склонности человеческого рода к заблуждениям. И когда я говорю, что принадлежу к числу агностиков, то просто имею в виду следующее: у меня нет никаких фактов, позволяющих что-либо утверждать. Убедительные доводы в пользу существования Бога отсутствуют, но и обратного тоже ничто не доказывает. А уж коль более половины жителей Земли не принадлежат к числу христиан, мусульман или евреев, то, на мой взгляд, нет и достоверного подтверждения существования единого Бога. Иначе Ему поклонялась бы вся планета. И я вновь хочу повторить: если бы ваш Бог собрался в чем-то убедить нас, Он должен был внимательнее отнестись к делу. А теперь оцените, насколько истинным кажется нам Послание. Сигнал принимают во всех странах мира. Все радиотелескопы записывают одно и то же, невзирая на местные верования, языки, историю и политику. И частота сигнала, и поляризационная модуляция одинаковы во всех странах для мусульман, индуистов, христиан и атеистов. Любой скептик всегда может просто развернуть к Веге радиотелескоп – даже не слишком большой – и сразу же получить вполне надежные и абсолютно идентичные данные.

– Но вы же не считаете ваше радиопослание исходящим от Бога? – спросил Ренкин.

– Ни в коей мере. Просто цивилизация Веги, обладая бесконечно меньшими возможностями, чем те, которые вы приписываете своему Богу, сумела сделать все, чтобы не оставить почвы для сомнений. И если ваш Бог общался с нашими предками, прибегая к таким двусмысленным методам, как разговоры и древние манускрипты, то мог бы и сейчас немедленно обратиться к ним, дабы мы не имели возможности усомниться в Его существовании.

Элли умолкла, но, поскольку Джосс и Ренкин молчали, решила обратиться непосредственно к полученной информации.

– А не лучше ли нам воздержаться от мнений до тех пор, пока Послание не будет прочитано? Вы, быть может, хотели ознакомиться с имеющимися данными?

На этот раз они согласились с готовностью. И Элли выложила свои листы, испещренные нулями и единицами – зрелище не назидательное и не вдохновляющее. Она с осторожностью поясняла – говорила и о предполагаемом разбиении на страницы, и о предисловии, на которое можно только надеяться. Не уславливаясь, они с дер Хииром умолчали о высказанной советскими учеными догадке: пока нельзя было утверждать, что Послание представляет собой проект для некой машины. Это всего лишь предположение, о котором русские еще не заявили официально. Она рассказала им немного и о самой Веге – о ее массе, температуре поверхности, цвете, расстоянии от Земли, возрасте и об окружающем звезду кольце обломков, обнаруженном в 1983 году с американского спутника инфракрасной космической аппаратурой.

– А вот кроме того, что Вега – одна из самых ярких звезд на небе, есть в ней что-нибудь примечательное? – допытывался Джосс. – Нечто, связывающее ее с Землей?

– Звезда как звезда, ничего особенного. Есть, правда, одно совпадение: Вега была нашей Полярной звездой 12 тысяч лет назад и вновь станет ею через 14 тысяч лет.

– А я думал, что Полярная звезда всегда останется Полярной, – проговорил Ренкин, все еще поглаживая папку с бумагами.

– Полярной она пробудет еще несколько тысяч лет. Земля подобна обычному волчку, ось которого медленно прецессирует по кругу. – И Элли показала карандашом перемещение земной оси. – Это явление называется прецессией равноденствий.

– Оно было открыто Гиппархом Родосским, – добавил Джосс, – за два столетия до нашей эры.

Странно, подумала Элли, что он помнит это.

– Совершенно верно. И в настоящее время, – продолжила она, – направление данной оси указывает на звезду, входящую в созвездие Малого Ковша, или Малой Медведицы. Мы называем ее Полярной. Мистер Ренкин, кажется, перед ленчем вы упоминали именно это созвездие? По мере прецессии земная ось будет указывать на разные области неба, не только на Полярную звезду. Полный оборот Северный полюс совершает за 26 000 лет. Сейчас направление данной оси почти точно совпадает с направлением на Полярную звезду, достаточно точно для нужд навигации. Двенадцать тысячелетий назад она указывала на Вегу. Это случайность, не ищите здесь никакой физической связи. Размещение звезд внутри Млечного Пути никак не влияет на ориентацию вращения Земли, на угол ее наклона к плоскости эклиптики, равный 23,5 градусам.

– Но послушайте, ведь цивилизация и возникла 12 тысяч лет назад, за 10 тысяч лет до Рождества Христова? – спросил Джосс.

– Что вы, разве Землю сотворили не в 4004 году до нашей эры?

– Ну, теперь в это едва ли кто верит, так, брат Ренкин? Мы просто думаем, что возраст Земли еще окончательно не установлен, как это и полагают ученые. В том, что касается возраста нашей планеты, можете считать нас агностиками, – блеснул он неотразимой улыбкой.

– Значит, в те времена, когда люди начинали заниматься мореходством и впервые переплывали Средиземное море или, скажем, Персидский залив, Вега была их путеводной звездой?

– Но тогда еще не успело закончиться последнее оледенение. Для навигации скорее всего было еще рановато. Но именно в это время охотники через Берингов пролив шли в Северную Америку. И, возможно, эта звезда, сиявшая прямо на севере, казалась им удивительным даром – провидением, если хотите… держу пари, это совпадение спасло не одну жизнь.

– Весьма интересно.

– Я вовсе не хочу, чтобы вы усмотрели в слове «провидение» нечто, кроме метафоры.

– Как я могу решиться на это?

По физиономии Джосса было видно, что дело близится к завершению, и он не обнаруживал неудовольствия. Впрочем, в повестке дня Ренкина еще оставалось несколько пунктов.

– Позвольте усомниться в том, что Вега могла быть Полярной звездой без Провидения Божьего. Я верю в Бога, моя вера прочна и не нуждается в доказательствах разума, каждый новый факт только обретает в ней подтверждение.