Уголовное законодательство об ответственности за служебные преступления, совершаемые в коммерческих или иных организациях: история, современность, перспективы развития - Сергей Изосимов

По пути признания нецелесообразности криминализации деяний, совершаемых лицами, выполняющими управленческие функции в коммерческих и иных организациях вопреки интересам службы, пошли законодатели Азербайджана и Литвы.

Так, в действующем Уголовном кодексе Азербайджанской Республики[392], утвержденном Законом от 30 декабря 1999 г. и введенном в действие с 1 сентября 2000 г., не только не проводится дифференциация ответственности за совершение должностных преступлений и преступлений против интересов службы в коммерческих и иных организациях[393], но последние и вовсе отсутствуют. Более того, исходя из буквального толкования дефиниции должностного лица, под которым в соответствии с примеч. 1 к ст. 308 гл. XXXIII УК Азербайджанской Республики понимается лицо, постоянно, временно или по специальному полномочию осуществляющее функции представителя власти либо выполняющее организационно-распорядительные или административно-хозяйственные функции в государственных органах, органах местного самоуправления, государственных и муниципальных учреждениях, предприятиях или организациях[394], управленческие работники коммерческих и иных организаций, не могут быть признаны субъектами должностных преступлений (как это закреплено в УК некоторых стран ближнего зарубежья). Данный вывод можно сделать на основе того, что, в отличие от законодательных определений понятия должностного лица, например, по УК Республики Узбекистан, Республики Беларусь и Украины, где есть оговорка об его распространении на лиц, выполняющих соответствующие организационно-распорядительные и административно-хозяйственные функции на предприятиях, в учреждениях или организациях любой формы собственности, соответствующего указания в УК Азербайджанкой Республики нет. Таким образом, лица, выполняющие управленческие функции в коммерческих и иных организациях, за деяния, совершенные ими вопреки интересам службы, несут ответственность на общих основаниях[395].

На указанное обстоятельство обращает внимание Р. А. Гюльалиева, справедливо полагая, что в связи с необходимостью обеспечения прав и законных интересов граждан, а также различных юридических лиц УК Азербайджана должен быть дополнен нормами, предусматривающими уголовную ответственность руководящих работников коммерческих и иных структур, не относящихся к должностным лицам. Таким образом будет осуществлена защита в необходимых пределах прав и законных интересов граждан, общества и государства от злоупотреблений полномочиями со стороны служащих коммерческих и иных организаций[396].

Не предусмотрены специальные статьи об ответственности лиц, выполняющих управленческие функции в коммерческих и иных организациях, и в новом УК Литовской Республики[397], утвержденном законом от 26 сентября 2000 г. и вступившем в силу с 1 января 2003 г. Кстати, в прежнем УК Литвы такие нормы были закреплены в главе «Преступления против порядка хозяйствования». К их числу, в частности, относились: коммерческий подкуп (ст. 319), получение необоснованного вознаграждения (ст. 320), злоупотребление доверием в коммерческой, хозяйственной или финансовой деятельности (ст. 321), халатность в коммерческой, хозяйственной деятельности (ст. 3211) и некоторые другие составы преступлений, субъектами которых могли быть управленческие работники коммерческих и иных организаций.

Отсутствие в новом УК Литвы норм, предусматривающих ответственность за злоупотребления по службе указанной категорией лиц, подвергается справедливой критике со стороны ведущих ученыхюристов Литвы[398]. Вместе с тем по действующему уголовному законодательству лица, выполняющие управленческие функции в коммерческих и иных организациях, в некоторых случаях могут выступать в качестве субъектов должностных преступлений[399]. Ответственность за данные деяния несут государственные служащие и приравненные к ним лица. В соответствии с положениями ст. 230 УК Литвы («толкование понятий») государственные служащие – это лица, работающие на государственной службе, – политики государства, государственные служащие публичного администрирования по Закону о государственной службе, а также другие лица, которые, работая в государственных институциях или учреждениях, институциях самоуправления, в судебных, правоохранительных, надзорных институциях, государственном контроле или к ним приравненных институциях, выполняют функции представителей власти или имеют административные полномочия, а также официальные кандидаты на занятие вышеуказанных должностей.

К государственным служащим приравниваются лица, имеющие определенные полномочия в международных организациях, а также лица, которые работают в любом из государственных, негосударственных или частных учреждений, предприятий или организаций и имеют определенные публично-административные полномочия или оказывают публичные услуги (курсив наш. – С.И.), за исключением лиц, исполняющих хозяйственные или технические функции[400].

Таким образом, лица, выполняющие управленческие функции в коммерческих организациях, могут привлекаться к ответственности за должностные преступления, однако только в случаях, когда они наделены специальными публичными полномочиями, т. е. осуществляют свои функции от имени и по поручению государства. Данное законодательное решение также вызывает споры, и можно согласиться с авторами, которые считают его принципиально неверным[401].

По пути дифференциации ответственности лиц, выполняющих управленческие функции в коммерческих и иных организациях, и должностных лиц государственного аппарата пошли законодатели Армении, Грузии, Казахстана, Кыргызстана, Латвии, Молдовы, Таджикистана и Туркменистана.

При этом оформление такого разграничения проводится поразному.

а) Так, в УК Грузии[402], Казахстана[403], Кыргызстана[404], Молдовы[405] и Туркменистана[406] преступления, посягающие на интересы службы в коммерческих и иных организациях, выделены в самостоятельные главы.

Новый УК Грузии, принятый Парламентом и подписанный Президентом 22 июля 1999 г., был введен в действие с 1 июня 2000 г.[407] В отличие от УК РФ, где в гл. 23 «Преступления против интересов службы в коммерческих и иных организациях», кроме преступлений, совершаемых управленческими работниками коммерческих и иных структурных образований (злоупотребление полномочиями и коммерческий подкуп), выделяются специальные нормы, предусматривающие ответственность за злоупотребление полномочиями частными нотариусами и аудиторами и превышение полномочий служащими частных охранных и детективных служб, грузинский законодатель закрепил в гл. XXIX УК («Преступления против интересов службы в предпринимательских и иных организациях») только две нормы – злоупотребление полномочиями (ст. 220) и коммерческий подкуп (ст. 221).

Субъектами указанных деяний являются лица, использующие свои руководящие, представительские или иные специальные полномочия в предпринимательской или иной организации[408]. Представляется, что, исходя из буквального толкования законодательной формулировки, в качестве субъектов данных преступлений могут выступать не только лица, выполняющие управленческие функции в предпринимательских и иных организациях, но и другие (рядовые) служащие указанных структур в случаях, если они будут облечены соответствующими представительскими или иными специальными полномочиями. Таким образом, круг субъектов по статьям гл. XXIX УК Грузии значительно шире круга возможных виновников по преступлениям гл. 23 УК РФ.

УК Республики Казахстан, подписанный Президентом страны 16 июля 1997 г. и вступивший в действие с 1 января 1998 г., также имеет ряд особенностей, касающихся правовой регламентации ответственности за преступления против интересов службы в коммерческих и иных организациях[409].

Данные деяния закреплены казахским законодателем в гл. 8 УК с аналогичным названием. Необходимо отметить, что, кроме традиционных норм, предусматривающих ответственность за злоупотребление полномочиями (ст. 228) и коммерческий подкуп (ст. 231), субъектами которых являются лица, выполняющие управленческие функции в коммерческих или иных организациях, в указанном источнике, в отличие от российского УК, установлена ответственность за недобросовестное отношение к обязанностям (ст. 232), представляющее собой служебную халатность. В качестве виновников по указанной норме выступают также управленческие работники коммерческих и иных организаций.