Юрий Грозный, Император Русский - Виктор Карлович Старицын

Приема послы ожидали долго. За это время удалось прояснить расклад политических сил в империи.

Угэдэй перед смертью повелел назначить наследником своего любимого внука Ширамуна. До достижения им совершеннолетия править должна была его мать Дорегене.

Однако, первыми собравшиеся в Каракоруме сыновья Угэдэя Хашин, Хайду, Кучу и Кадан порешили поставить императором старшего Хашина.

Младший брат Чингиза Тэмуге тоже претендовал на трон и тоже собирал своих сторонников. Его поддержали некоторые из толуидов.

Ставшие самым многочисленным родом чингизидов чагатиды вознамерились поставить Великим ханом ставшего после смерти Угэдэя старшим из сыновей Чингиза главу своего рода Чагатая, признанного всеми знатока и толкователя Ясы.

В распоряжение каждой из соперничающих групп имелись значительные вооруженные силы. Каждый из чингизидов прибывал в сопровождении нескольких тысяч воинов. В степях вокруг Каракорума расположились многочисленные воинские станы.

К июню стало ясно, что в сложившемся равновесии противоборствующих сил реальная власть оказалась в руках вдовы Угэдэя Дорегене, поскольку казной империи распоряжалась именно она.

Вскоре Тэмуге с помощью верных ему войск попытался сместить Дорегене. Остальные претенденты, объединившись вокруг регентши, разгромили его отряды. Тэмуге схватили и заточили в темницу.

В результате власть вдовы Угэдэя упрочилась. Однако, для сохранения власти ей приходилось искать компромиссы и лавировать между всеми другими группировками. Их лояльность она покупала раздачей другим претендентам всяческих льгот и прямым подкупом из средств имперской казны.

Дорегене отстранила от власти и попыталась арестовать влиятельных сановников, ближайших советников покойного Угэдэя, которые пытались ограничить разбазаривание казны и ослабляющую государство раздачу привилегий. Махмуд Ялвач и Чинкай сумели бежать и нашли убежище у Хубилая, сына Толуя. Масуд-бек, сын Ялвача бежал к Бату.

На их места Дорегене назначила верных ей людей. Упрочив свое положение, она, наконец, приняла послов русского императора. Благосклонно приняла дары, но предложенный послами выкуп за Египет в размере 30 тысяч гривен нашла не заслуживающим ее высочайшего внимания. Она потребовала 150 тысяч гривен (или 30 тонн серебра). Деньги были крайне нужны регентше для подкупа чингизидов. Послы в ответ заявили, что должны посоветоваться с Императором. С тем и были отпущены.

Опанас отправил на Русь гонцов с подробным донесением о положении в Каракоруме.

В это время Чагатай двинул войска своего улуса против хана Бату. Сорокатысячное войско в середине апреля вышло из Бухары в сторону Сарая-на-Яике.

Чормаган со своим корпусом остался воевать на востоке Персии, не желая встревать в усобицу чингизидов. Субэдэй с войском остался в Месопотамии. Однако своего сына Урянхатая отправил к Бату.

На помощь Бату, как и было оговорено, выдвинулись два пеших фема из Армении и Шервана. А также конный фем из Алании. В аланский фем вошли семь тысяч аланов и две русских конных рати, однако же, действующие под стягом царя Алании. Чтобы не раздражать Каракорум, юридически все было оформлено как наём этих войск ханом Бату. Командовал вассальным войском архистратиг Назарий, имеющий богатый опыт сражений с монголами в Булгарии.

Армяне и ширванцы прибыли на кораблях по морю, а затем поднялись вверх по Яику. Царь Армении Закария и шах Ширвана Фарибурз не слишком удивились повелению сюзерена выслать войска для участия в междуусобной войне монголов. Несмотря на то, что за пару десятилетий до того монголы весьма сильно разорили и Армению и Ширван. Обычное дело в усобицах. Сегодня воюем против одного государя в союзе с другим, а завтра — наоборот.

Бату смог собрать шестнадцать тысяч воинов, сведенных в два конных тумена, в основном из кипчаков, башкир и ногаев, под командованием нойонов Таягата и Тумбера. Командовал ими Урянхатай. Личная гвардия Бату, состоящая из монголов, в количестве двух тысяч воинов составляла гарнизон города.

В середине июня войска Чагатая подошли Яику. После марша в две тысячи верст остались позади покрытые весенним разнотравьем и алыми маками степи. Степные травы уже начали желтеть и подсыхать. Каждый нукер, как и было завещано Великим Чингизом, имел, помимо боевой, еще заводную лошадь и двух вьючных. Хотя за время перехода запасы провианта подрастратились, сами вьючные лошади могли кормить все войско еще долго.

Туменами командовали сын Чагатая Качу, нойоны Байджи и Хугэн. Большую часть воинов составляли туркмены, за исключением личной тысячи Качу и тумена самого Чагатая. С войском следовал конный обоз и осадный корпус общим числом пять тысяч человек. Чагатай предполагал, что Бату, значительно уступая в числе воинов, сядет в Сарае в осаду.

Последний бивак армия разбила в десятке верст от города Бату хана. Разведчики еще на подходе к городу сообщили, что к Бату на кораблях прибыли наемники из Ширвана и Армении — два пеших тумена. Это не слишком огорчило Чагатая. Пеший конному не противник, да общее численное превосходство сохранялось за чагатидами.

Однако, высланные в ночь разведчики доложили, что накануне к Бату подошли конные наемники из Алании, числом поболее тумена. Чагатай удивился. Он не предполагал наличия у Бату серебра в количестве, достаточном для найма 30 тысяч воинов. Однако, отступать Чагатай не намеревался.

Две армии встретились утром 17 июня у стен стольного города улуса Джучи — нового Сарая, расположенного в нижнем течении Яика на его левом берегу.

Город — крепость располагалась в большой излучине реки, образующей почти замкнутую петлю, выпуклостью обращенную на запад. За три года, прошедших со времени переноса столицы, город успели изрядно укрепить. Каменная стена длиной почти 10 верст с полусотней башен опоясывала по берегу реки весь город. Правда, стена по берегу была еще невысокой.

Перешеек, соединяющей внутреннюю часть излучины с левобережной степью, был укреплен лучше, перекрыт валом, стеной и заполненным водой рвом. На перешейке высота стены составляла три сажени, а толщина в основании — полторы сажени. На башнях стояли баллисты, а за стеной — требушеты. Большую часть площади города занимали юрты. Ханский дворец и цитадель еще строились.

Однако запасы продовольствия и фуража в городе уже были накоплены и укрыты в обширных погребах. На случай, если бы помощь от императора Юрия не пришла вовремя, хан Бату подготовился к длительной осаде.

Ширванский и армянский фемы прибыли в Сарай в начале июня. Вслед за ними приплыл в город архистратиг Назарий с пехотным и артиллерийским полком, приданными для усиления конного фема. Выгрузку пушек производили ночью. С этого момента из города никого не выпускали, караулы на стенах увеличили вчетверо.

Император Юрий Всеволодович сомневался, следует ли посылать артиллерию. По его мнению, сил было собрано и так достаточно. Но, Назарий убедил его, что лишний раз познакомить хана Бату с возможностями русских пушек будет не вредно. Да и чагатидам это тоже будет полезно. Ведь в Булгарии они видели в действии только ручные пищали.

Хан Бату, учитывая, что количество присланных Императором войск вдвое превышало его собственные силы, согласился отдать командование объединенным войском в руки архистратига Назария.

Первым делом архистратиг распорядился вырыть с напольной стороны еще один ров и насыпать еще один вал. Высота вала достигла полутора сажен, а глубина рва — двух сажен. Во рву наставили кольев, рогаток и насыпали «чеснока».

Войска Назарий построил без изысков: два пеших фема в центре перед новым рвом, слева ширванцы, а справа армяне. На левом фланге — аланско-русский конный фем, а монгольские тумены нойона Урянхатая под командованием темников Таягата и Тумбера — на правом фланге.

Полсотни полевых пушек и полсотни тяжелых пищалей разместили на городской стене, прикрыв, до времени, бойницы щитами.

На новом валу пищальники и пехота выстроили стену щитов, за которой расположили две сотни ручных пищалей.

Чагатай свои войска тоже расположил как обычно. Свой отборный тумен оставил в резерве. Хорошо вооруженный тумен Кучу — в центре, а вооруженные поплоше тумены темников Байджи и Хугена — на флангах.

Сражение Чагатай начал по монгольскому канону. Сначала лучники закрутили «карусель» перед пешими фемами, засыпая их стрелами. Пехота отвечала тем же. С городских башен по монголам тяжелыми стрелами били баллисты.

Карусель крутили почти два часа. Монголы понесли безрезультатные потери в людях и лошадях, поскольку обороняющаяся пехота спряталась за ростовыми щитами.

Поняв это, Чагатай приказал атаковать