Мстители Каррига - Джон Браннер

Прошло порядочно времени, пока он оказался способен реагировать, — он был настолько потрясен, что стремительно обнял ее.

— Маддалена! Что вы тут делаете, Галактика вас задери!

— Прибыла на паррадайле, — сказала она, улыбаясь. — Полагаю, все прошло хорошо, иначе вы не смотались бы так быстро.

— Хорошо… прошло? — озадаченно спросил Лангеншмидт.

— Да! Разве прибытие Саикмара не развязало мятеж против Белфеора, как мы и надеялись?

Лангеншмидт сделал шаг назад и смотрел на нее, не веря глазам. Сказал:

— Так это была ваша идея — приручить паррадайла?

— Ну, нам не понадобилось приручать его в обычном смысле слова. Паррадайлы, вероятно, самые разумные из негуманоидов, с которыми мы когда-либо встречались, если уж это может служить примером… Однако… да, это была моя идея — направить Саикмара в Карриг вместе со священным зверем, чтобы он лишил узурпатора трона. Сработало?

— Если бы я знал, что вы живы и задумали такой план… — Лангеншмидт вздохнул. — Каких только трудностей и неудобств я мог бы избежать… Да, естественно, это сработало! Я сам видел отрубленную голову Белфеора и… ну, да время терпит. Не хочу, чтобы нас застал врасплох новый толчок. Побежим-ка через этот мост, пока он вдруг не рухнул!

22

— Теперь мы имеем полную картину, — сказал комендант Бжешка. — Две недели назад Шимази был в Карриге, а вчера появился у Сил в Дайомаре, откуда тут же отправил донесение. Говорит, что извержение полностью выполнило свою задачу — все штольни и агрегаты для добычи руды завалены или залиты лавой. Вокруг курящихся гор возник метровый слой пепла и пемзы. Из-за оползня изменилось русло одной маленькой речки, и это лишило крыши над головой пять-шесть сотен крестьян, но единственными жертвами, кажется, оказались служащие Белфеора, которые были на руднике в момент катастрофы.

— А что с другими вещами, которые они импортировали? — спросил Лангеншмидт. — У них же было до сотни или больше энергетических пистолетов.

— Этим занялся Шимази, — ответил Бжешка. — Он распространил слух, что все вещи, которые принадлежали свите Белфеора, носят на себе неизбежную печать зла и приносят беду, и потому Саикмар издал декрет, чтобы все подобные предметы собрали, а потом бросили в кратер вулкана.

— Саикмар стал правителем? — спросила Маддалена.

— Когда Шимази покидал город, Саикмар и его род уверенно контролировали ситуацию. Пока еще трудно сказать, как решится вопрос о власти, но Саикмар за короткий срок привлек к себе массу симпатий. Это была его идея — реквизировать все наличные запасы кож и наделать из них палатки для бездомных крестьян. Он организовал также обеспечение их продуктами питания и инструментами, чтобы они могли обрабатывать землю. Думаю, он хорошо будет справляться со своим делом; во всяком случае, начало у него многообещающее.

Лангеншмидт кивнул:

— Между прочим, что вы сказали правительству Циклопа?

— Что его граждане, из которых идентифицированы еще не все, сбили патрульный крейсер. Это сразу заставило их замолчать. Безразлично, как они относятся к изоляции примитивных систем, но массовое убийство вашей команды оправдать они не смогут. Когда они выдвинули прошение выдать преступников, чтобы осудить их по законам их собственной планеты, мы ответили, что это невозможно, потому что они нелегально высадились на Четырнадцатую, нарушили местные обычаи и в итоге были наказаны туземцами. Чтобы произвести более сильное впечатление, я даже сказал, что некоторые из них живьем были брошены в вулканы. Думаем, это лучшее средство, чтобы отвадить других от новых попыток интервенции.

— Шимази сказал что-нибудь о паррадайле? — осведомилась Маддалена. — Знаете, я полюбила эту зверюгу.

— О да! К досаде главы рода Паррадайл, который хотел загнать зверя в храм как своего рода священное существо, он стал любимцем жителей Каррига. Он разгуливает по городу, все его кормят и ласкают, а некоторые отважные парнишки даже совершают на нем короткие полеты.

— Здорово! — сказала Маддалена. — Убеждена, что если паррадайлы будут вырастать среди людей, то по-настоящему проявят свой высокий интеллект. Не удивляюсь, если в один прекрасный день они научатся говорить. — Она помедлила. — Э-э… простите мой вопрос, комендант, но могу я надеяться, что ваше следующее донесение о моей работе будет более благоприятным, нежели предыдущее?

— Можете. Я уже приказал, чтобы подготовили документы на перевод вас из разряда кандидатов в инспекторы. То, что вы сделали на Четырнадцатой при таких экстремальных условиях, было отличной работой.

— Мои поздравления, — сухо сказал Лангеншмидт.

Маддалена покраснела.

— Теперь ясно, что вам не подходит работа в управленческом аппарате какой-то базы. Поэтому я рекомендовал бы вас на должность планетарного агента, если хотите. Естественно, это означает по крайней мере двадцать лет службы, так что подумайте и поставьте меня в известность через одну-две недели.

Маддалена пожевала нижнюю губу. Потом сказала:

— А можно получить должность нового агента на Карриге?

— Нет, — сказал Бжешка решительно. — По очень простой причине. Хотя я и признаю, что все сделанное вами было необходимо — при данных обстоятельствах, но и в святилище, и в Карриге вы привлекли к себе слишком много внимания. Нам нельзя рисковать и направить вас к тем же людям. Вы на слишком многих произвели сильное впечатление, а идеальный агент — тот, кто все слышит, видит, никогда не оказывает влияния напрямую, но незаметно держится на заднем плане. Вам надо бы это знать, и я удивлен, что вы вообще задаете такой вопрос.

Она дернула плечом.

— Всегда склоняешься к тому, что знаешь, — сказала она. — Я подумала, как это выглядело бы — быть знатной дамой по имени Мелисма.

— Супругой Саикмара, не так ли? — усмехнулся Бжешка. — Значит, он произвел на вас изрядное впечатление — как и вы на него. Вы знаете, что после землетрясения он отправил сорок нарочных на поиски вас?

— Ну, я ведь не соблюла наш уговор. Он ждал меня на том месте, где паррадайл высадил меня после вылета из святилища. Вы не поверите, как сильны эти животные! Первый и самый долгий отрезок пути он нес нас без остановок триста километров… Ну, довольно об этом. Бедный Саикмар!

Бжешка встал и протянул ей руку.

— Дайте мне знать, к какому решению вы пришли относительно моего предложения, договорились?

— Думаю, я приму его, — ответила она.

— А вы, майор? Уйдете на покой?

Лангеншмидт покачал головой.

— Я передумал, — сказал он. — Что мне, черт побери, делать в последующие семьдесят лет? — Он взглянул на Маддалену. — Что-то не то?