Второе правило семьи Райс - Оксана Гринберга

меня нападать. Потому что он был совсем другого склада ума, чем дух предка, которого Джей вызвал на кладбище Изиля.

Его родственник обладал буйным нравом, и после смерти тот только ухудшился.

Наконец дух обратил внимание на меня. И еще на братьев Торсонов – на что оба попятились, мужественно схватившись за мечи.

– Говорила же, следите за небом! – поморщившись, сказала им. – Ничего он нам не сделает и мой контур тоже не преодолеет.

Хотя, наверное, мог бы. Но по нему было видно: не хотел.

– Кто ты такая? И зачем ко мне взываешь? – со скукой в голосе поинтересовался дух.

Говорил он на центинском, и я возликовала. Значит, это был все-таки Густав Тэрис, и я по неосторожности не вызвала никого другого из соседних могил, где лежали почившие жители Гуртеша.

– Хотя я и так обо всем знаю, – добавил Тэрис. – Вам, глупым магам и неумелым магессам, не дает покоя артефакт моего доброго друга Джеймса Офина. – Вновь посмотрел на меня: – Лучше бы замуж вышла, право слово! Красивая же девица… Вместо этого полезла невесть во что!

– Вообще-то, у меня только некромантия слабая, – обиженным голосом заявила ему. – Все остальное очень даже ничего. И замуж я бы тоже не отказалась… Можно сказать, я здесь именно по этой причине. Ищу своего жениха, который навещал вас два дня назад, а потом пропал!

Дух Тэриса вместо ожидаемого мною рассказа развернулся и засобирался меня покинуть. Ну да, вернуться в свою могилу, наплевав на несколько заклинаний Призыва!

– Погодите! – воскликнула я в отчаянии. – Прошу вас, не исчезайте так быстро! Мне нужно узнать, что вы сказали моему жениху. Для меня это очень важно!

Дух все-таки остановился. Завис над своим надгробием с нечитаемой в полумраке надписью.

– Но почему никто из вас, глупых потомков, ни разу не поинтересовался, что важно для меня?! – повернувшись, ядовитым тоном произнес он.

И я моргнула.

Это был довольно-таки неожиданный поворот – ни в одном учебнике по некромантии не говорилось о том, что у мертвецов могут быть собственные желания и потребности.

– А что именно для вас важно, господин Тэрис? – спросила у него. – Вы правы, с самого начала разговора я повела себя довольно легкомысленно и эгоистично. Мне нужно было уделить вам больше внимания. Возможно, в свете вашей ситуации…

– Моей ситуации?!

– Того, что вы мертвы уже три сотни лет, – осторожно сказала ему, вспомнив, что духи более обидчивы, чем обычные люди. – Я читала, что в таких ситуациях призванные души в состоянии улавливать эмоции. Надеюсь, вы сможете почувствовать, что мой интерес к вам искренний…

Он смотрел на меня и молчал.

– Расскажите, что для вас важно, – не сдавалась я. – Обещаю, я сделаю все, что в моих силах, чтобы вам помочь!

Тэрис склонил голову, но покидать меня все-таки передумал. Колыхался в воздухе рядом со своим надгробьем, продолжая размышлять.

– Ну что же, три сотни лет я искренне мечтаю лишь об одном, – наконец произнес он, и в его голосе мне послышалось недовольство. – Чтобы мой покой наконец-таки перестали тревожить маги – как умные и сильные, так глупые и забавные!

Услышав конец его фразы, я подумала, что он говорит обо мне, и украдкой вздохнула.

Ну правда, у меня нелады только с Некромантией! Зато команды, над которыми мы одержали верх на Все-Магических состязаниях, вряд ли находили меня глупой или забавной. Особенно, когда в них попадали мои боевые заклинания.

– У меня есть отличное решение, – сказала я духу. – Вы прекрасно знаете, по какой причине вам не дают упокоиться, вместо этого продолжают тревожить все эти годы.

– И что же это за причина?

– Ваши потомки мечтают узнать, где находится древний артефакт, потому что ваш учитель, Джеймс Офин, успел натворить с его помощью серьезных бед. И если вы мне скажете… Поведаете то же самое, что открыли моему жениху, то мы с Джеем обязательно отыщем «Сердце Центина»! После этого вас уже больше никто и никогда не побеспокоит.

Тэрис склонил голову и усмехнулся, хотя мне казалось, что с моей стороны прозвучало вполне резонное предложение.

– С чего ты решила, глупое дитя…

– О Трехликий, не называйте меня глупой! – не выдержала я.

– Глупое и обидчивое дитя, – возвестил он, и я закатила глаза. – Неужели ты до сих пор не поняла?!

– Что именно я должна была понять, господин Тэрис?

– То, что я не сказал ни слова об артефакте твоему жениху!

– Но как же так?! – изумилась я.

То есть, если Тэрис не раскрыл Джею, что такое Алерон и где находится «Сердце Центина», куда же тот мог отправиться, раз он так и не вернулся в Меерс?!

– Я не смог открыть это ни ему, ни всем остальным из множества вопрошавших у меня три сотни лет подряд. И все потому, что я скован магическими печатями молчания! – возвестил Тэрис.

С этими словами дух поднял призрачные руки, явно собираясь показать мне свои печати, – и показал.

Я почувствовала чужеродное присутствие – легкий его отголосок, – не имевшее никакого отношения к Некромантии. Затем в темном воздухе Гуртеша проявились неизвестные рунические символы на руках и над головой духа, и руны тотчас же принялись наливаться алым магическим светом.

Заодно я почувствовала едва уловимый отзвук недавнего присутствия Джея. Если быть точнее, его Темной магии. Он явно пытался что-то сделать с теми печатями!

– Погодите, но мой жених… Вы ведь тоже рассказали ему о сковавшем вас заклинании, после чего он постарался его снять?

Дух кивнул.

– Но ему это не удалось по той причине, что он плохо пытался! – недовольным голосом изрек он. – А ведь мне показалось, что подобное в его силах. Но юноша был слишком нетерпелив. Завил мне, что он все понял. Догадался, кто именно запечатал мои уста и где находится Алерон, и что до конца снимать печати ему нет никакой нужды.

– И он…

– После этого он ушел. Но дело в том, что твой жених понял далеко не все, поэтому его судьба крайне незавидна.

Я уставилась на Тэриса, округлив глаза.

– О, клянусь, я постараюсь довести начатое Джеем до конца! Но ведь вы расскажете, какая опасность угрожает моему жениху?

– До тех пор, пока мои уста скованы печатями, такое выше моих сил. Эти узы накинули на меня сильнейшие маги того времени, и вот уже триста лет я отвечаю молчанием на подобные вопросы. Так что вряд ли я в состоянии тебе помочь. Ты расстроена, дитя мое?

– Немного, – призналась ему.

– Ну что же, я не тот человек… То есть не тот дух, к которому стоит приходить за утешением.

Вместо