Драконий родич - Энн Маккефри

— Ну, от меня он этого не узнает, — заверил его Киндан.

Он не без удивления узнал за время своих обходов зала во время Встречи, как плохо горняки относятся к Тарику. Больше того, у Киндана сложилось четкое впечатление, что его вообще терпят в кемпе только из уважения к Наталону, которому он всё же приходится родственником. О, действительно, было несколько человек — двое, если быть точным, — державшихся очень высокого мнения о Тарике, но Кердал и Панит считались его старыми близкими друзьями, а из подслушанного разговора их жен у Киндана сложилось впечатление, что лояльность этих двоих рождена надеждой на хорошую награду от Тарика, а вовсе не дружескими чувствами.

— Нет, но всё-таки, как насчет ее родителей? — не отступал Зенор.

Прежде чем Киндан смог хоть что-то ему ответить, у Зенора отвисла челюсть. Он схватил Киндана за руку и с силой дернул.

— Слишком поздно.

Киндан увидел, что в зал вошли Наталон и Дженелла с младенцем на руках. За ними Киндан увидел Далора, который сразу принялся осматривать переполненное помещение. Киндан подбежал приветствовать их.

— Мой лорд, моя леди, — сказал Киндан Наталону и Дженелле, изобразив глубокий сложный поклон, которому мастер Зист обучал его несколько семидневок. — Мастер Зист приглашает вас к себе. Во-он он сидит, — Киндан указал пальцем, — и беседует с торговцем Тарри.

Затем Киндан указал в сторону стола, на котором располагались музыканты. Нуэлла как раз играла на флейте бойкую танцевальную мелодию.

— Мне очень повезло, нашелся человек, который решил помочь мне сегодня вечером, — сказал он. — Я уверен, что вы никогда прежде ее не видели. Мне дали понять, что она входит в группу торговцев и просто захотела поучаствовать сегодня в нашем празднике. Я надеюсь, что вы не возражаете.

Наталон слушал речь Киндана с отсутствующим видом, но тут жена схватила его за руку и повернула к Нуэлле, одновременно бросив на Киндана испепеляющий взгляд.

— Если я поступил неправильно, моя леди, — сказал Киндан, — то, уверен, можно в любой момент попросить ее уйти.

Наталон несколько мгновений стоял, переводя взгляд с Киндана на Нуэллу и обратно. Дженелла еще крепче сжала его руку и покачала головой.

— Я давно хотел послушать флейту, — сказал Наталон, немного подумав.

Далор, так и стоявший позади отца и матери и поначалу не прислушивавшийся к беседе, внезапно напрягся, заметив наконец Нуэллу, но тут же успокоился, услышав, о чем родители говорят с Кинданом.

— Как же хорошо она играет, — объявил он и метнул на Киндана взгляд, в котором нетрудно было прочесть и благодарность, и предупреждение.

Киндан кивнул.

— Что ж, мне нужно вернуться к своим обязанностям. — Киндан еще раз поклонился Наталону и Дженелле и быстро зашагал обратно к столу музыкантов.

Когда Нуэлла закончила, Киндан прошептал ей:

— Всё прошло хорошо.

— Не очень, насколько я слышала, — тоже чуть слышным шепотом отозвалась Нуэлла.

Киндан покраснел от мысли о том, что она слышала его слова — вернее, из-за того, что он так неловко передал их смысл.

Огорченный, он повернулся к толпе. Люди заволновались, ожидая нового музыкального номера. Но вместо того, чтобы снова сесть к барабанам, Киндан встал и запел первую же песню, которая пришла ему на ум. Это оказалась «Песня об утреннем драконе».

Уже после первой строки к его пению присоединился удивительно точный контрапункт. Это вступила Нуэлла на флейте. Красота мелодии так поразила Киндана, что он чуть не замолчал. Впрочем, сразу же спохватившись, он немного прибавил громкость и предоставил своей партнерше украшать песню музыкальными узорами.

Когда умолкли последние слова, флейта Нуэллы прощебетала последнюю фразу, и наступила полная тишина — первый раз за весь вечер. А потом раздались громовые аплодисменты. Киндан ужасно разволновался, увидев, что мастер Зист поднялся из-за стола и с силой бьет в ладоши, как и все остальные. Еще больше поразил его голос Нуэллы:

— Может быть, сделаем еще одну песню?

В итоге, они исполнили еще шесть дуэтов. Зенору даже удалось — при содействии Киндана — потанцевать с Нуэллой.

— У нее получится, если ты будешь ее вести, — сказал ему Киндан. И когда Зенор засомневался, добавил: — Вот что, делай всё так, будто танцуешь с одной из своих сестер.

Нуэлла светилась от счастья, когда Киндан помогал ей сойти со стола в объятия Зенора. Киндан заставил себя сдержать улыбку, глядя на то, как Нуэлла торопится вернуть лицу спокойное выражение, прежде чем Зенор сможет заметить ее радость. С видом «а давайте-ка позабавим Киндана» они закружились среди других пар.

Мастер Зист поднялся на стол к Киндану со своей скрипкой и заиграл разухабистую танцевальную мелодию. Киндан с улыбкой наблюдал, как Нуэлла и Зенор пляшут под эту музыку, время от времени сдержанно вскрикивая, когда кто-то из них наступал партнеру на ногу.

— Они еще слишком не доросли для того, чтобы заводить роман, а ты слишком молод, чтобы сводничать, — прошептал мастер Зист на ухо Киндану, когда танец закончился.

— Они друзья, — ответил Киндан. — А Встреча — это для них единственная возможность потанцевать.

К столу-сцене вернулась усталая, но оживленная Нуэлла.

Мастер Зист многозначительно взглянул на Киндана.

— Сделай перерыв, парень. А мы с этой малышкой посмотрим, на что способны скрипка и флейта.

Киндан кивнул в ответ и отправился к столу, на котором была расставлена еда. Ни одного из разнообразных изделий Миллы, конечно же, не осталось, да и вообще еду подмели почти подчистую. Впрочем, оставалась отличная чистая вода, остывший глинтвейн и кла в больших кувшинах. Он съел немного овощей, заставив умолкнуть урчавший живот, но на самом деле ему больше всего хотелось воды. Он долго пил, прежде чем почувствовал, что его жажда успокоилась. Можно было отправляться в очередной обход зала.

Он с удовольствием выслушивал от торговцев и горняков похвалы своему пению, помня при этом, что мастер Зист ожидал от него отнюдь не охоты за комплиментами. Поэтому он ссутулился, чтобы сделаться незаметным, и как бы случайно подошел к кучке людей, которых выделил для себя во время пения и игры.

— Значит, стража порога так и не привезли? — услышал он чей-то голос.

— Ну и что из того? Что-то я не помню, чтобы от этих тварей был хоть какой-то толк. — Этот голос принадлежал Паниту, одному из прихвостней Тарика.

Его собеседники, похоже, не были с ним согласны. Сразу несколько человек принялись гадать о возможных причинах, помешавших ученику со стражем порога приехать в кемп. Киндан слышал в их голосах оттенок беспокойства.