Лабиринты - Кристина Щукинская

Ксения задрожала, передернула плечами. От Андрея не укрылся нервный жест, и он еще крепче сжал ее хрупкие плечи.

- Ксю, ты замерзла? Или боишься? - спросил он тихо.

- Да, - односложно, на грани слуха выдохнула Ксения, понимая, что просто устала, выбилась из сил и хочет закрыть глаза, не думать ни о чем. Но она позволила рефлексам руководить измученным телом, продолжала идти к кованым воротам, за которыми жил привычный шумный город.

- Хочешь, я тебя провожу домой? Автобусы еще ходят, мы успеем на метро. Где ты живешь?

- На Котельнической, - ответила Ксения, а в мыслях всплыл совершенно другой голос.

- Неплохо устроилась, - хмыкнул парень.

Сердце дрогнуло от чувства дежавю. Подобный диалог уже происходил в ее жизни, но вместо хрустальной сентябрьской ночи был жаркий июнь, за рулем машины сидел Вадим, и Ксения ловила черты его лица в веренице фонарей, освещавших автостраду. Воспоминания больше не приносили острой боли, лишь саднящее ощущение безвозвратной потери оставляло в душе тонкий шрам. И с каждым новой картинкой, извлеченной из омутов памяти, таких рубцов становилось всё больше и больше.

Наконец-то, показались ворота, которые по-прежнему были распахнуты настежь. Неподалеку горел уличный фонарь, бросая неровное пятно света на выщербленный асфальт. Ксения замерла на мгновение, не решаясь сделать шаг вперед, покинуть место, где Вадим нашел свое последнее пристанище. Однако Андрей не понял ее замешательства, он просто шел вперед, потянув девушку за собой. И ей ничего не оставалось делать, как двинуться дальше, пересекая невидимую грань, разделяющую два мира.

Едва они оказались за оградой, то ночь обрела иные краски, наполнилась звуками, словно в динамиках прибавилась громкость, до этого сведенная к минимуму. Стали слышны проезжающие по дорогам автомобили, торопливые шаги пешеходов, а тишина осталась по другую сторону массивных ворот.

Неожиданно, из-за поворота показалась машина. Она резко остановилась недалеко от того места, где стояли Ксения и Андрей. Девушка непроизвольно дернулась, пытаясь высвободиться из объятий парня, которые казались уже неуместными и ненужными. Тот намек понял без слов, убрал руки, и она едва не упала, покачнувшись на неровном асфальте. Между тем, автомобиль остановился, водитель заглушил двигатель, погасил фары, выбрался из салона и направился к молодым людям.

- Андрюш, зачем так делать? Я-то сразу понял, куда ты пойдешь, а вот мать волнуется. Ушел, не сказал, куда, да еще с Анькой поругался. Не стоит она того.

Ксения судорожно сглотнула ком, образовавшийся в горле. Костя стремительно приближался к ним, а девушка не знала, что ей делать, как себя и вести. Ей было страшно от того, что друг сейчас всё расскажет сыну Вадима. Ксении захотелось скрыть правду от парня, который на мгновение стал ей близким. Они пережили одно горе на двоих, и ей теперь не хотелось делать ему еще больнее.

- Дядя Костя! - наивно, по-детски выкрикнул Андрей. Ксения невольно усмехнулась. Складывалось ощущение, что она ровесница Меркулова, а парень, стоящий рядом с ней - ребенок их лучшего друга. - Зачем ты приехал? Я сам могу добраться домой.

- Да знаю я, что можешь. Вера совсем извелась, пришлось мне обещать, что верну сына целого и невредимого. Матери тяжело, как и всем нам.

- Всем? - зло выплюнул парень. - Анна не очень-то горевала, я смотрю. Даже у простых поклонниц в душе горя больше. Да, Ксюха?

Ксения замерла, не зная, как реагировать на последнюю фразу Андрея. Сердце подскочило к горлу, дыхание в груди сперло. Она всего лишь поклонница. Не больше, не меньше. Та, которая последний год была с Вадимом, видела, какие демоны терзают его изнутри, знала о его слабостях и пороках, чувствовала неистовую страсть, - просто поклонница таланта, у которой от горя душа разорвалась в клочья.

- Ксюша?! - Костя подбежал к ней, прижал к себе, и у девушки не было сил сопротивляться. Слезы сами потекли ручьем. - Ну всё, тихо, тихо, моя хорошая. Где ты была? Я так испугался за тебя, - шептал ей на ухо Меркулов.

- Вы знакомы? - удивленно спросил Андрей, наблюдая за развернувшейся картиной в тусклом свете фонаря.

- Да, - пробормотала девушка, все еще прижимаясь к Косте, как будто он был единственной опорой, способной удержать ее от шага вникуда.

- Ксюша почти родственница, - отстранившись, сказал мужчина. - Она была невестой моего племянника, ее родители дружны с моей сестрой. Мы давно не виделись, да еще последние события. Правда, Ксеня? - с нажимом спросил Костя.

Она просто кивнула головой, не желая отвечать, говорить половину правды сыну Вадима. Сейчас ей хотелось оказаться хоть где-нибудь, лишь бы подальше от этого места. Ксения не могла больше видеть кованые ворота, распахнувшие беззубый рот, в надежде проглотить живого человека, решившего навестить последнее пристанище своего близкого, не могла больше думать о том, что Вадима нет рядом, и он не вернется. Ей хотелось забыться и не думать о том, что же будет завтра.

- Ничего себе! Мир тесен! А ты знаешь отца лично? - не хотел униматься Андрей.

- Кто его не знает, - устало обронил Костя, но тут же поправился: - Не знал.

- На даче познакомились. Я с женихом бывшим туда приезжала, - произнесла Ксения, - не смогла быть на... Не смогла попрощаться, решила прейти просто так.

- Давайте разговоры все потом, - быстро произнес Костя. - Садитесь в машину, по пути поговорим. - Он открыл заднюю дверцу для Ксении, Андрей же сел на переднее кресло.

Девушка забралась в машину, закрыла глаза, пытаясь отогнать воспоминания трехдневной давности, раскрутившие колесо событий. Прошло так мало времени, а ей кажется, что от южной ночи, в небе которой сгорали звезды, и сегодняшней чернильной темноты пролегли столетия.

Давным-давно она лежала в объятиях Вадима на теплых камешках, прогретых солнцем, наслаждалась его близостью. Много лет назад она так же сидела на заднем сиденье в автомобиле, смотрела в синие глаза, ловила в них нежность и сожаление. Как безвозвратно всё ушло, смешалось в вихре времён. Одна секунда - мир раскололся на две неровные части с острыми краями, на которых застыли события того года, что Ксения провела с Метлицким. Даже если она будет аккуратно касаться этих осколков, то все равно ее душа будет резаться об их неровные края, возрождая новые и новые события в памяти, причиняя неимоверную боль.