Кодекс Охотника XXXI - Юрий Винокуров

В ответ послышался смех моего мечника.

— Да ну куда там? Из десяточки! Хорошая у тебя аура. Почему чаще не используешь?

— Есть ограничения, — хмыкнул я. — Ну а пока развлекайтесь.

В округе реально всё гудело и грохотало. Отрывались не только гвардейцы и легионеры, подтянули большинство моих сил, в том числе и военно-воздушные силы.

Это выглядело особенно весело, как Валькирия пытается разрубить мечом убегающую от неё металлическую «тезку». И как две другие мои «Валькирии» всаживают ей в задницу ракеты, одну за другой.

Судя по поведению костяных пришельцев, они начали понимать, что попали куда-то не туда и им тут явно не рады.Они одна за другой падали на землю, чаще всего без лап и без крыльев, где их тут же оприходовала моя гвардия, отрубая оставшиеся конечности.

— Самое время позвать маму, — улыбнулся я, интуитивно почувствовав приближение Костяного Матриарха.

И да, прямо над моей усадьбой, со звуком рвущейся бумаги, вылезла одна большая, зубастая харя.

Я взглянул на свою усадьбу, прикрытую артефактным куполом, и прикинул, что он вроде как должен выдержать. Но лучше, чтобы на него она не падала. Поэтому без разговоров я взлетел в воздух, ухватив тварь за голову.

К слову, вылезла она почти наполовину. Примерно поняв, что происходит, она попала под действие моей ауры, и у меня сложилось чёткое впечатление, что вылазить дальше она передумала.

Нет, были исследования, что этим тварям неведомо чувство страха, но всегда это бывает в первый раз. И как ни странно, что в подавляющем случае этот первый раз случается в тот момент, когда какой-нибудь дятел решает, что может что-то противопоставить Ордену Охотников.

В общем, работать психотерапевтом Костяных Валькирий я не собирался, точно также, как не собирался и успокаивать их.

А чего их успокаивать? Я собирался их уничтожить. Что тут скрывать? Поэтому, вцепившись ей в череп, я резко дёрнул, вытаскивая тварь из портала полностью.

Ну, схватил за голову — это звучит так смешно. На самом деле только её башка была размером с мою усадьбу. Тело-то было сравнимо с Левиафаном. А если она расправит крылья, то ещё больше.

Надо отдать должное твари, что она собралась сопротивляться до конца. Вот только у меня было ещё кое-что в запасе.

— Мочи козлину! — рявкнул я и ушёл в Тень.

Все точно знали, кому был отдан этот приказ, потому что «Акула» и весь её экипаж, который наверняка находился в нетерпении, наконец бабахнул из своей суперпушки.

Самое главное, попали куда нужно. Ну, ещё бы они не попали! Аня провела много-много лекций на тему, сколько стоит один выстрел «Акулы». Дошло до смешного, мне пришлось даже реально выбивать у Ани бюджет, дабы ребятам устроить учебные стрельбы. Тогда Аня встала буквально намертво.

Пришлось найти компромисс. Бюджет на выстрел она согласовала, вот только учёбы у ребят не было. Как и в случае с неудавшейся марионеткой тёмных богов в Европе, каждый их выстрел тратился на что-то эпичное. «Акула» немного полетала по нашему шарику с гастролями. Когда мне на глаза попались отчёты, то я понял, что жена у меня действительно чёртов гений. Супруга продала выстрелы из «Акулы» государственным деятелям разного уровня по всему миру, поимев на этом небольшой гешефт для нашего Рода. Так что, по факту, мы не то, что не потратились, мы ещё и заработали. При том, что экипаж «Акулы» получил необходимый опыт.

Вот и сейчас их выстрел вломился куда нужно, а именно в череп клыкастой твари. А ведь этот выстрел не должен был выдержать ни один материал в этом мире, да и большинство материалов самой Вселенной. Точно также, как и вряд ли пережил бы хоть кто-то из живущих в этом мире, ну, возможно, кроме меня. Да и то, я был бы не такой дурак, чтобы подставляться.

Короче, жахнуло знатно, но недостаточно. Часть черепа Костяного Матриарха отсутствовала. Ну и, в принципе, мне это было на руку. Потому что я улыбнулся и вступил в бой.

* * *

Матриарха я вырубил, изначально пробив одиннадцать из двенадцати её сердец, а в итоге отрубив ей голову.

Весь костяк полудохлого Матриарха упал на моё картофельное поле, земля на котором подозрительно зашевелилась и пошла волнами. Я прямо чувствовал, как корнеплоды подбираются под землёй к своему новому удобрению.

Первое моей мыслью было утащить тело подальше. А затем я хмыкнул и решил оставить всё просто так, просто вырвал бьющееся, всё ещё живое сердце с верхней частью грудины, подхватил башку и поднялся в воздух, увидев интересную картину.

Вы видели, как пираньи обгладывают случайно зашедшую корову в реку Амазонка? Вот и я не видел, только слышал. Но теперь представляю, как это должно выглядеть. Потому что злобные корнеплоды уменьшали огромнейший костяк буквально на глазах. А я поставил в голове отметку, что за этим конкретным полем присматривать нужно более тщательно. Непонятно, кто здесь родится, но, возможно, при небольшом усилии у меня будет настоящая картофельная армия. Вот Исида порадуется. Хотя она может и уши надрать. Не любит она, когда над её творениями так издеваются. Ну а с другой стороны, я, можно сказать, и не виноват. Так получилось.

Я летел обратно к усадьбе и увидел интересную картину, как Волк стоял на шее одной из Валькирий и с чувством, с расстановкой, через определённый промежуток времени, дубасил её ногой по голове.

Меня это заинтересовало, я спустился.

— Это что за футбол ты тут устроил? — поинтересовался я.

— Да эти твари в какой-то момент, по ходу, решили сожрать свои сердца, чтобы сдохнуть. Вот я и не разрешаю.

У меня внутри немного ёкнуло.

— Надеюсь, безуспешно?

— Да. Я вот просто не могу и по башке стучать, и лапы отрывать. Может, поможешь? — посмотрел на меня Волк.

— Да не. Вон к тебе уже летит помощник.

Расплывчатой стрелой рядом образовался Бурб. Его такая хрупкая с виду шпага закрутилась в режиме мельницы, и во все стороны полетели кости. Через некоторое время остались только хребет и башка.

— Почему сам так не сделал, не понимаю, — скривился я. — Думаю, Один будет недоволен.

Вспомни самурая, вот и он. Тоже появился из ниоткуда. Крысюк неплохо научился использовать Тень.

— Хорошая работа, мой лысый падаван, — сказал Один, глядя на лысого.

У меня аж дёрнулось веко. Неужели Один научился шутить? Но нет, походу это не было шуткой. Он просто сказал очевидную насчёт него вещь.

— В