Шепот Рун. Том 9 (СИ) - Викторов Виктор

Треск ломающихся многотонных глыб совпал с ещё одним подземным толчком, а затем огромный зал, из которого по— прежнему не было ни единого выхода, начало лихорадить. Словно содрогаясь в глубоком кашле, Дон-Мор вознамерился навсегда похоронить нас с Лиэль в своих недрах, не дав ни единой возможности выбраться из-под нависающей над нами многометровой толщи камня над нашими головами.

Лихорадочно соображавший мозг начал подсовывать мне картинки, словно опытный следователь при показе единственному свидетелю.

Фигура Лиэль, застывшая на корточках с осторожно протянутой рукой к щупальцу. Причём, уже было не понять, где начинается кусок, оставшийся от Поланеи, а где — «Кровавая плеть» девушки… Они полностью слились, став единым целым и поменяв цвет на пронзительно-алый…

Ослепительная вспышка, безжалостно сметающая всё на своём пути и вжимающая меня в камень до хруста в рёбрах, словно я оказался в огромной центрифуге…

Замкнутое сводчатое помещение, в котором через несколько секунд станет непонятно, где потолок, а где пол…

Красное зарево суматошно мелькающих перед внутренним взором «системок» заполонивших весь обзор…

Зазмеившаяся россыпь глубоких трещин, ринувшаяся по стенам…

Стремительно уходящая из-под ног поверхность и чувство свободного падения, которое мы явно не планировали…

Последнее ощущение, перед стремительным падением, было и вовсе невероятным: мой игровой аватар начал самостоятельную трансформацию в ипостась Тиамат.

Когда вместо красного зарева перед глазами мир обрёл невероятную чёткость, я ещё успел подумать, что такого зрения в теле дроу быть не может.

На моей памяти это было первое перевоплощение в ипостась богини, когда от меня, ровным счётом, ничего не зависело. При этом, Тиамат, по своему обыкновению, ничего мне не удосужилась сообщить, просто прислав волну одобрения и тепла в момент перевоплощения.

Первородная Мгла уже в который раз снова приняла меня в свои тёплые объятия, даря чувство всевластия и невероятного могущества.

В ипостаси пятиглавого дракона мне не нужно было взмахивать крыльями, чтобы хоть как-то замедлить свободное падение. Божественной сущности этого не требовалось, поскольку сейчас было достаточно одного моего желания, чтобы драконья туша зависла в воздухе.

Каменного пола главного зала Круга Ведьм, как такового, больше не существовало.

Вместо него зияла бесконечно огромная пропасть, дна у которой было не рассмотреть даже с моим зрением. Если это, в данный момент, происходило со всем Дон-Мором, то мне остаётся только посочувствовать Лиэль, которая с обретеним силы и власти над Кругом, тут же лишилась не только своей резиденции, но и тех, кем вообще можно было править.

Лиэль!

Ничем другим, кроме как огромной удачей и божественным промыслом, нельзя было обосновать, как именно я смог рассмотреть мелькнувший в непроглядной темноте слабый отсвет, чтобы с ужасом осознать, что завис в воздухе только я, сейчас провожая взглядом ту, которая летать была совсем не обучена.

Распахнувшиеся крылья сложились на спине без моего на то участия, а сам я камнем рухнул вниз, придавая ускорение непреодолимым желанием побыстрее нагнать стремительно удаляющуюся точку.

Даже несмотря на то, что глаза огромной рептилии закрывала прозрачная плёнка, всё равно чувствовалось яростное биение воздуха, настолько высокую скорость я сейчас развил.

И я мог только взывать молитвами ко всем тем божествам, которые хоть как-то лояльно относились к моей персоне, чтобы дно этой пропасти не оказалось внизу раньше, нежели я смогу нагнать Лиэль. Зрение обрело ещё большую четкость, и я с ужасом понял, что не успеваю.

Каменные стены вокруг внезапно завертелись, и я вообще лишился хоть каких-то ориентиров в пространстве.

Нелёгкое, скажу я вам, занятие, болтаясь как известная субстанция в проруби, каким-то невероятным усилием суметь подцепить хрупкую девичью фигурку, бережно сжав её в когтистых лапах, чтобы, не дай Боги, не сломать или не раздавить, банально не рассчитав приложенного усилия. Одно неосторожно движение — и я даже не хочу представлять, что останется в драконьих лапах. А уж выгребать последствия этого, вступая в противостояние с Мистик, мне совсем не хотелось…

Я лишь сумел сгруппироваться, гася инерцию, чтобы непрочное тело хуманки не размазало по когтистой лапе от перегрузок. Не знаю, защищает ли её тело то непонятное сияние, которым она окуталась, но очень хотелось надеяться, что её богиня в этот щекотливый момент наблюдает за своей последовательницей и хоть как-то заинтересована в сохранении жизни девушки.

Поджав лапы к брюху, я распахнув крылья во всю ширь, чтобы хоть немного уменьшить скорость падения, чувствуя, как их чуть ли не выворачивает из суставных сумок.

Страшный удар заставил недра земли вновь содрогнуться, а новый шквал системок опять заполонил взор, отвлекая от окружающей действительности. И никто точно уж не смог услышать тот полный боли рёв, который исторгли пять драконьих глоток, когда наша туша с грацией метеорита врезалась в каменную твердь практически под прямым углом.

Удар был настолько чудовищным, что я даже находясь в ипостаси Тиамат, смог ощутить себя качественной отбивной, причём на несколько минут в глазах просто будто выключили свет.

Даже не представляю, как я удержался на той тонкой грани между забытием и реальностью, где первое сулило медленную смерть на дне огромной пропасти поскольку ждать неделю, пока я снова смогу перевоплотиться — было слишком долго, и той реальностью, где я мог только бережно сжимать в лапах хрупкую сияющую фигурку, стараясь не совершить ни одного лишнего движения, но, в то же время, боясь разжать лапу и убедиться, что всё нормально.

«Ради неё я готов был расшибиться в лепёшку, — промелькнуло мрачное. — И пусть теперь мне кто-то посмеет сказать, что это было не так».

Когда первоначальная волна боли схлынула, я смог пошевелиться. Болело абсолютно всё тело. Чувствуя плач каждой чешуйки, я осторожно попробовал подняться на лапы.

Вокруг клубилась поднятая пыль, густо смешанная с мелкой каменной дисперсией, так противно скрежетавшая на зубах, но первым делом я взглянул на раскрытые драконьи лапы, где тусклый огонёк снова начинал разгораться, плавно примешивая к яркому свету едва видимые багровые разводы.

Осторожно, почти бережно, я переместил Лиэль на твёрдую каменную поверхность. Убедившись, что с ней всё в порядке, я, наконец, смог выдохнуть спокойно и перевести дух.

Интерфейс, каким я его привык видеть в теле дроу, в ипостаси пятиглавого дракона отсутствовал. Вместо этого весь обзор, занимала пелена Мглы, сквозь которую можно было рассмотреть, что происходит вокруг, но вот чёткость слегка хромала. Из этого я сделал вывод, что «хитпойнты» ипостаси, просели больше чем мне думалось. Вероятнее всего, всё будет плохо тогда, когда я вообще лишусь обзора. А пока — живём и даже слегка двигаемся. Конечно, моё предположение было ничем не подкреплено, поскольку настолько сильно я это тело никогда не «ушатывал».

Внезапно от маленькой светящейся фигурки девушки выстрелили тонкие красные нити, отчего Лиэль стала похожа на ощетинившегося дикобраза, если бы последний мог владеть магией Крови.

Что-то прокричав мне, под аккомпанемент сыпящегося сверху камня, девушка отчаянно принялась жестикулировать. Вот только я её сейчас абсолютно не слышал. Прекрасно помня, что когда Тиамат находилась в ипостаси дракона, мы общались вполне без затруднений, я всё же не мог найти тот переключатель, который позволит превратить голос Лиэль снизу во что-то менее похожее на тот комариный писк, который звучал сейчас.

Я уже было открыл пасть, чтобы сказать, что не понимаю, но вовремя одумался, побоявшись к довольно экстремальной посадке присовокупить оглушение, или не дай Боги, разрыв барабанных перепонок моей собеседницы. И это хорошо, если обойдётся без выдоха истинной Мглы, сформировавшейся в форму пламени.

Вместо этого я сумел пожать плечами, и непонимающе развести лапами, попытавшись выразить своей позой изображение того, насколько я её не слышу.