Непутевый Демон-2 - Антон Викторович Текшин

щепетильны во многих вещах, так что я отнёсся к внезапной трапезе с пониманием. Сам с утра ничего не ел, а энергия не берётся из воздуха.

Камешек же я высосал досуха, оставив в руке мелкодисперсный песок от рассыпавшегося кристалла. Горячая волна разлилась по телу, заставив засиять магические жилы в руках.

«Димон, это перебор!» — тут же запротестовал Авери.

Ну что поделать — не вижу я, сколько надо черпать из магической батарейки. В висках застучало, но в целом мой внутренний Источник пока что справлялся с перегрузкой. Зато усталость полностью растворилась, как будто кофе запил энергетиком после ночной смены.

Дальше мы продвигались со всей осторожностью, ожидая засады в любой момент. Гнилевики отнюдь не тупорылые зомби — они даже простенькие гарпунные орудия смогли освоить. В их действиях чувствовалась логика, пусть и не совсем понятная. Чёрт его знает, чего от них ждать. Может, они хотят не просто размножиться, как принято у паразитов, а ещё и отжать заодно весь порт, провозгласив его своей колонией.

Я уже подустал удивляться в этом мире от очередной дичи.

Наконец за следующей приоткрытой дверью обнаружилось основное помещение припортовой харчевни. Внутри царил густой полумрак — люди успели закрыть ставни, а вот зажечь свечи и светильники — уже нет. Сейчас здесь было полным полно заражённых, передвигавшихся в привычной манере — на четырёх конечностях, словно лягушки-переростки. Потомственный рудокоп, который отлично видел в темноте, насчитал свыше десятка особей. Они доедали остатки еды, а так же парочку посетителей, которые почему-то не стали превращаться.

Можно было их тут благополучно запереть, да только не все вели себя прилично. Несколько выродков осаждали наспех забаррикадированную лестницу на второй этаж, где укрылись люди. Вряд ли они там долго продержатся, когда на них навалятся все разом.

— Многовато… — поморщился Калдан, притворив обратно створку двери.

— Тогда будем валить их быстро, — улыбнулся я, сконцентрировав бурлящую в теле энергию в правую руку. — Но сначала нужно вежливо постучаться, а то подумают, что мы невоспитанные. Зажмурься-ка покрепче.

Меня давно интересовало, что там у гнилевиков со зрением, и теперь представилась отличная возможность проверить свои догадки. Если это действительно глубоководный паразит, то скудное освещение — его родная стихия. Я тихонько приоткрыл дверь и просунул зудящую руку в проём. Жилы под кожей раскалились так сильно, что она практически светилась, как у заправского девственника.

— Вам привет от Эхарта!

Гнилевики ответили раздражённым шипением, но затем в зале грохнул оглушительный взрыв, на мгновение рассеяв тьму. Всё, можно сказать что вежливость соблюдена. Я рванул створку на себя и бросился вперёд. На противоположной стене, куда прилетел огненный шар, горели какие-то тряпки и тлела деревянная обивка. Но главное, что почти все гнилевики пребывали в полном замешательстве, тряся головами, словно мокрые собаки.

Сработало!

Сам зал представлял из себя три неравнозначные секции. Первая от входа отводилась под барную стойку вполне классического вида. Пришёл, выпил и уполз — всё просто. Дальше же шли столы для тех, кому нужно ещё и закусить. Мебель здесь была простая и крепкая — такую так просто друг об друга не расколотишь. Кое-что и вовсе было накрепко приколочено к полу. Ещё из интересного здесь имелся внушительный камин, внутри которого тлели свежие угли. И тепло, и атмосферно, и еду можно подогреть, если остыла.

В самом дальнем конце, где мы и выскочили, остался небольшой пятачок чистого пространства. Чёрт его знает для чего. Вряд ли тут танцевали — публика не та.

Стены заведения украшала всякая морская атрибутика, включая парочку чучел и чей-то пустой панцирь, размером с колесо от грузовика. Всё это пришлось рассматривать буквально на бегу, пока я не достиг крайнего стола. Вскочив на него, я оттолкнулся с ускорением и полетел дальше, поджав под себя ноги, чтобы ни за что не зацепиться ненароком. Миг, и половина зала осталась за спиной, а тесак с хрустом вонзился в бледную шею гнилевика, выступившего в качестве моей подушкой безопасности. Врезался я в него со всей дури, едва не отбив себе колени. Но пришлось начать именно с дальнего, потому что он выглядел наименее пострадавшим от вспышки. Тесак напрочь перерубил ему кости с гортанью, и голова повисла на жалком клочке кожи.

Остальные лягушата слепо тыкались в мебель и стены, пытаясь отыскать нас на ощупь. Одним из таких занялся Калдан с молотком, быстро забрызгавшись новыми потёками голубой крови. Хорошо что мы в непромокаемых рабочих халатах, но даже их скорее всего придётся выбросить.

— Десять лягушат решили праздник сделать, — придумал я на ходу. — Один из них упал, и вот их уже девять…

Следом я подкинул огоньку тем, что топтались на лестнице, чтобы они там не скучали, а сам занялся следующим прыгуном, что шлёпнулся неподалёку. Этот экземпляр выглядел наиболее мерзко, окончательно потеряв сходство с человеком. Возможно, это один из экипажа той злосчастной шхуны. Можно сказать — нулевой пациент. Двигался он пусть и слепо, но очень резво. Подвернувшийся ему под лапу массивный табурет оказался разбит в щепки, будто дешёвая поделка из фанеры.

С таким противником шутки плохи, так что я сначала слегка прижарил его, а уж потом применил холодное оружие. Удар вышел что надо — прямо в голову, но тут случилась неприятность — тесак намертво застрял в расколотом черепе. Пока я дергал его в бесплотных попытках вытащить, ко мне устремились сразу двое. Ослепление продлилось не так уж и долго, но мы с Калданом всё равно успели воспользоваться заминкой на полную катушку. Зверолюд выколачивал дух из очередного гнилевика, сократив численность стаи ещё на одну особь

Трое на лестнице, двое у меня, ещё трое слепо крушат зал. Итого восемь, а с учётом погибших тут их тусовалась целая дюжина.

— Всю считалочку мне портите, — посетовал я, отпрыгивая от преследователей.

Те вывалили острые языки, не хуже чем у Рины Кавано, и вовсю пытались меня сцапать. Один за это тут же поплатился — в его распахнутый рот со свистом влетел металлический диск подноса для еды. Края у него были закруглёнными, но дикая скорость вращения позволила ему без труда рассечь сухожилия и мягкие ткани, глубоко увязнув в шейных позвонках. Урод закашлял собственной кровью от такого острого угощения, схватившись за края руками, а я следом со всей дури пнул поднос ногой, окончательно отделив верхнюю часть головы от нижней.

— Восьмой лягушонок поперхнулся, и их осталось семь…

Всё бы хорошо, но большая часть энергии уже исчерпалась —