Шлак - Николай Капитонов

Тихий стук в дверь отвлек девушку от созерцания заката. Полторы сотни лет жизни за плечами, а красоту природы ничто не может затмить. Даже вид металлических конструкций за окном не мешал наслаждаться закатом. Хватит размышлений, дела не терпят промедлений.

— Входи, — приятным голосом тихо сказала женщина.

За дверью ее услышали и в комнатку вошел здоровенный детина с весьма устрашающей внешностью. Под два метра ростом, широкий в плечах с многократно ломанным носом он производил устрашающее впечатление. Только с хозяйкой кабинета он вел себя очень почтительно.

— Докладывай, — не поворачиваясь к нему приказала женщина.

— Их нигде нет. Мы даже к местным шаманам обратились, чтобы они весь континент опросили. В других племенах тоже подтвердили, что этапа в назначенное время не было.

— Этап должен был прийти, я точно знаю, — женщина говорила уверенно, но в глубине сознания понимала, что проколы со стороны ее скрытного партнера могут случиться. Только он никаких сигналов не подавал, а до следующего сеанса связи еще целый месяц.

— Объяви всем, что за любую информацию о них плачу двести монет. Только плата по результату, мошенников ждут плети.

— Будет исполнено госпожа, — здоровяк обозначил головой поклон, хотя хозяйка не смотрела в его сторону и тихо вышел из комнатки. Женщина продолжала смотреть в окно, лишь слегка прикусив губу. В нынешней ситуации, при всей своей власти, она ничего не могла сделать. Больше информации у нее будет лишь через месяц.

Пробуждение получилось обыденным. Просыпаешься, словно ничего и не произошло, а потом накатывают воспоминания. Резко распахиваю глаза, ожидая чего угодно. Потолок из пальмовых листьев над головой и никого рядом. Лежу в хижине на тряпичной подстилке, накрытый легким покрывалом, под рукой жезл шамана с камнем. Рядом стоит кувшин, рука тянется к нему — внутри вода. Выпиваю кувшин до дна. Не станут меня заботливо укрывать, чтобы отравить водой. Одежда поблизости не наблюдается, поэтому завернувшись в одеяло, выбираюсь из хижины наружу. Щурюсь от яркого света, понимаю, что забыл главное и возвращаюсь обратно.

Жезл с белым камнем, как я мог про него забыть. Последний раз я его видел в руке Зилии, теперь он здесь. Получилось ей помочь или нет? Сколько прошло времени? Думаю, скоро узнаю, ладонь прикасается к камню. Я ожидал вспышки, погружение в море света, но ничего не произошло. Пытаюсь сконцентрироваться, результат есть, я чувствую камень, чувствую его энергию. Знаний по применению по-прежнему не обнаружилось. Действовать приходится по интуиции. Получается, заставить камень светиться, выделять тепло, на большее не хватает знаний. С Зилией ведь тоже все не гладко пошло. Подумав о девушке, получаю непонятный отклик камня. Не знаю, как, но чувствую связь камня с девушкой. Даже показалось, что я чувствую направление, где она сейчас находится. Чувство расстояния отсутствует.

Выбираюсь из хижины, привыкаю к свету и двигаюсь в нужном направлении. Получается хижина рядом с моею. Заглянув внутрь, обнаруживаю там девушку. Зилия спит, укрытая покрывалом, аналогичным моему. Руку не видно, поэтому приподнимаю край покрывала. Да, чуда не произошло, но жить будет. Припухлость осталась, но нет больше страшной синевы и неприятно сочащихся ран. Рука заживает, ранки затянулись розовой кожицей. Опасность заражения девушке не грозит. Пока я разглядывал руку, Зилия очнулась и тут же попыталась натянуть на себя покрывало. Я ей не препятствовал. Голышом в яме сидели, успели друг на друга насмотреться, так нет — все скромничает.

— Извини, что разбудил. Я руку хотел посмотреть.

— Все нормально, спасибо.

— Долго мы спим?

— Вроде с вечера, а сейчас утро.

— Еду не предлагали?

— Нет.

— Жаль, есть хочется ужасно.

— Мне тоже.

— Я пойду, поищу, у кого еды раздобыть.

— Виктор, — позвала меня девушка, пока я не успел свалить из хижины. — Что теперь будет?

— У тебя с рукой все в порядке, погони нет. Ты свободна. Можешь с местными остаться, можешь идти копать камешки.

— А ты?

— Не знаю.

— Ты на самом деле посвященный их богине?

— В некотором роде.

— Разреши остаться с тобой. Я уже привыкла. Вместе ведь легче выживать, — глаза девушки полны надежды.

Ей конечно легче за моей спиной, а мне она никаким боком не сдалась. Да, вылечил, чувствовал, что обязан — таскать ее за собой по всему континенту я не собирался. С другой стороны бросить после всего вроде не по-человечески получится.

— Я не буду обузой, если не успею за тобой, сможешь бросить, — принялась уговаривать Зилия, по-своему оценив мое молчание.

— Хорошо. Я тебе ни чем не обязан, ты мне тоже.

— Спасибо, — в голосе напарницы чувствовалось облегчение. Угораздило же меня с ней так вляпаться. Ведь давно решил в одиночку здесь жизнь налаживать. Во всяком случае, первое время.

— Очнулся, посвященный, — в дверном проеме появился старейшина.

— Очнулся. Мое имя Виктор.

— Старейшина Уранг, — уважительно поклонился мужчина. Я ничего не сказал про поклон, имидж посвященного на данном этапе мне не помешает.

— Уважаемый Уранг, мы несколько дней не ели, нельзя ли организовать еду для меня и моей спутницы.

— Еда ждет вас в гостевом доме.

— Кстати, наши вещи?

Мысль одеть оранжевый комбез не казалась столь плохой. Убегать ни от кого пока не нужно, ходить в простыне не очень удобно.

— Все в сохранности. Вашу одежду постирали утром, боюсь, она не успела высохнуть.

Придется походить завернутым в покрывало, но остальные новости обнадеживали.

— Зилия, поднимайся, пора завтракать.

Девушка довольно проворно поднялась на ноги. Раненую руку она оберегала, но чувствовала себя вполне нормально.

— Веди старейшина, — с улыбкой обращаюсь к мужчине. Улыбка всегда способствует налаживанию отношений, почти всегда.

Уранг повел нас в просторную хижину в центре поселения. Скорее всего, это его собственный дом. В доме на полу была расстелена простая циновка, сервированная различными яствами. Я не разглядывал, что именно в мисочках, есть хотелось зверски. Пришлось приложить усилие, чтобы сохранить лицо и не кинуться на еду сразу.

— Прошу вас к столу, — предложил устраиваться старейшина.

Когда мы уселись, Уранг сложил ладони перед собой и принялся читать молитву, поглядывая на нас из-под опущенных ресниц. Черт, изображать монаха мне никак не хотелось, идея пришла сама собою. Я попросту коснулся камня в жезле, заставив его засветиться. Зрелища светящегося камня старейшине вполне хватило, чтобы прокатило вместо молитвы. Зилия наоборот, сложила ладони и что-то читала про себя.