Русофобия - Елена Владарчук

Суть была понятна. У Кэтрин возник только один вопрос: почему её не вызвали раньше. Если бы с самого начала расследованием руководила она, скорее всего дело было бы уже закрыто. Возможно, её бы даже премировали поездкой домой. Хотя вряд ли, слишком глубоко она проникла, никто не позволил бы ей так рисковать. О доме Кэтрин запретила себе вспоминать, даже думать старалась по-английски, чтобы не выдать себя ненароком.

Закончив изучать документы, она аккуратно сложила бумаги обратно в конверт, не заботясь о том, чтобы его спрятать. Кэтрин знала, что в случае опасности тётушка уничтожит все улики. Именно для этого многие тётушки Джудит, сменяя друг друга, делали вид, что живут в этой квартире.

Временный офис ФБР в Нью-Йорке

14.38

Из аэропорта прислали новые диски с видеозаписями, коробки с которыми небоскрёбами выстроились на моём столе. Да, мне выделили стол, как временному консультанту, приносящему федеральному бюро расследований немалую пользу. Правда, последнее я добавила уже от себя.

Майкл затребовал записи с первого июня, потому что Розалинда Голдер сообщила, что они с Джеком начали отбирать потенциальных жертв в начале лета. Точную дату сообщница Русофоба не запомнила, а по-моему, просто не захотела сказать. Поэтому придётся пересматривать всё подряд. За два с половиной месяца. Конечно, мы все понимаем, что это слишком масштабная работа. Но Майкл предложил попробовать установить личности выбранных людей и предупредить их. В таком случае у Трумэна не будет намеченных жертв. А распознать российских граждан из миллионов людей, шагающих по Манхэттену, ему не под силу.

Теперь моя задача и ещё трёх человек из рабочей группы – отмечать, кого выбрала Розалинда Голдер. Специалисты ФБР максимально улучшат качество, а я передам фотографии российским спецслужбам. По-моему, отличный план. Вот только людей у нас слишком мало для такого объёма информации. Но если Майкл сказал, что больше выделить не может, значит, действительно у него нет такой возможности. В этом я ему беспрекословно доверяла.

Я задумалась об американце и моём отношении к нему. Странно, но за эти несколько дней он стал мне очень близок. Наверное, я бы даже доверила ему свою жизнь. Осознав, что отвлеклась и совсем не замечаю того, что происходит на мониторе компьютера, я начала смотреть запись с самого начала. И всё же Майкл слишком много для меня значит. Может быть, я даже начала влюбляться в него? Так, я опять начала отвлекаться. Я постаралась взять себя в руки, сосредоточиться и выбросить из головы все лишние мысли.

49-я улица

16.40

За обедом Кэтрин и тётушка Джудит обсудили все детали задания, специальные слова, знаки, пути отхода в случае провала.

Сейчас, когда они сидели за столом и беседовали, случайный наблюдатель, который мог бы подглядывать за женщинами из окна стоящего напротив здания, принял бы их за близких родственниц, так они были похожи. У обеих одинаково развитые, тренированные тела, волосы чуть выше основания шеи, различающиеся только цветом и формой причёски, внимательный цепкий взгляд, не упускающий ни одной детали.

Готовила и накрывала на стол Джудит, сообразуясь с легендой домохозяйки. Зато Кэтрин после обеда мыла посуду, чтобы помочь тётушке.

Затем Кэтрин ушла в свою комнату, ещё раз пересмотрела бумаги и фотографии главных действующих лиц её нового задания. Заучила наизусть схему передвижений и адреса местонахождений объекта. После чего сложила всё обратно в конверт и спрятала его в верхнем ящике стола. Решив, что уже готова приступать, Кэтрин Джонс открыла дверцы шкафа, чтобы выбрать себе костюм. Одежда должна соответствовать образу, не сковывать движений и не привлекать излишнего внимания. Кэтрин остановилась на коротком сарафане и лёгких матерчатых туфлях. Захватив с собой сумку с фотоаппаратом и двумя сменными объективами, Кэтрин вышла из комнаты.

– Тётушка, – позвала она, – я немного прогуляюсь по городу.

– Не задерживайся, Кэти, – Джудит вышла из кухни, чтобы проводить племянницу.

– Обещаю, вернуться не слишком поздно, – улыбнулась девушка.

– Будь осторожна, – тётушка Джудит захлопнула за ней дверь и закрыла на оба замка.

Отель «Уолкотт»

21.45

У меня было такое чувство, будто в глаза насыпали песка, а мозг распух и перестал помещаться в черепной коробке. Я снова весь день провела за просмотром видеозаписей. Когда видела, что Розалинда выделяет кого-то из очереди, делала скрин и сохраняла фото с пометкой времени и даты. Сначала я загорелась мыслью обыграть Русофоба, но постепенно монотонная работа выпила все эмоции, оставив лишь опустошение. Когда за мной пришёл агент Мэйсон и сказал, что пора ехать в гостиницу, я даже не обрадовалась, на это просто не было сил.

Я приняла душ и по старой привычке решила отобрать одежду на завтра. Но вдруг вспомнила, что все вещи, которые взяла с собой, уже надевала. Совсем забыла об этом, а ведь собиралась попросить служащих отеля помочь мне с химчисткой. Только этого мне и не хватало! И что теперь делать? Проснуться пораньше и отправиться искать прачечную? Или рискнуть и пойти сейчас? Агент Мэйсон сказал, что на ночь отпустил охрану и просил никуда не выходить. Я ему клятвенно пообещала. Но выходить на ночь глядя из гостиницы я не собиралась вовсе не из-за обещания. Ведь где-то там, в темноте, скрывался ОН. Тот, которого я боялась до ужаса, до дрожи в коленях. Что ему мешает поджидать меня за дверью отеля? Конечно, я понимала, что, скорее всего, просто накручиваю себя. Но страх перед темнотой, свойственный мне с детства, с возрастом не отступил, напротив, затаился, ожидая моментов перенапряжения или сильного душевного потрясения, как сейчас, например. И тогда мой страх, довольный, напитавшийся эмоциями, выбирался наружу, заставляя меня спать при включённом свете. Вот и сейчас, последние несколько ночей, я начала оставлять ночник, только перенесла его подальше от кровати, чтобы свет не так бил в глаза.

Ещё раз перебрав все варианты, я выбрала платье, ткань которого точно не деформируется от стирки водой, и отправилась с ним в ванную. Вспомню студенческую жизнь, подбадривала я себя, пока терла платье мылом и полоскала его в маленькой раковине. Да уж, тот, кто изобрёл химчистку, достоин пожизненных восхвалений от женского мирового сообщества. Я, как и многие другие мои соотечественницы, вряд ли стала бы покупать дорогую одежду, зная, что после стирки она скособочится и уменьшится на несколько размеров. Наверное, американки тоже не в восторге от одноразовой одежды, раз этот сервис здесь так популярен, что встречается на каждом углу.

Понадеявшись, что к утру платье высохнет, я оставила его на вешалке в ванной.