Дворец вожделений - Лора Роулэнд

— Но прошлое — это вода под мостом, — смиренно проговорил Нарая. — Мы должны принимать то, что несет нам судьба, и идти дальше. — Нарая помолчал, потом осторожно спросил: — Могу я узнать, какое отношение к похищению матери сёгуна имеет наша давняя вражда с Хосиной-сан?

— Его превосходительство получил от похитителя письмо, — пояснил Сано. — В нем содержится требование осудить Хосину и казнить как убийцу в обмен на освобождение госпожи Кэйсо-ин.

Глаза Нараи вылезли из орбит, челюсть отвалилась, словно он проглотил камень и тот застрял у него в горле. Нарая явно понял, в чем его подозревают, откинул голову и расхохотался.

— Так, значит, Хосина-сан, в конце концов получил свое! — ликовал он. — Все-таки есть справедливость на свете! — Он едва не прыгал от радости. — Я обязательно приду посмотреть на его казнь, — торжественно обещал торговец, потирая руки, и воздел их к небу. — Хвала богам за то, что они услышали мои молитвы. Кто-то наконец покончил с этой свиньей!

— Но не вы? — В душе Сано шевельнулось сомнение, так искренне был удивлен Нарая, услышав об условиях выкупа. Не каждый талантливый актер смог бы изобразить подобную реакцию. Если бы Нарая украл женщин, он должен был встревожиться в связи с тем, что Сано связал письмо с его персоной, обеспокоиться, что его интрига против Хосины раскрыта, и испугаться, что его ждет наказание за преступление, а не возможность насладиться концом Хосины.

— Я даже жалею, что это не я, — сказал Нарая. — Какое умное, умное возмездие за все зло, причиненное Хосиной-сан. — Торговец сжал кулаки и засмеялся, но тут же, видимо, осознав всю опасность своего положения, согнал радость с лица. — Но я не похищал женщин на Токайдо. Я несколько месяцев вообще не выезжал из Эдо. Спросите любого, — махнул он рукой в сторону цеха.

Однако Сано не сомневался, что рабочие хранят верность хозяину и спокойно солгут ради него.

— Когда вы узнали, что госпожа Кэйсо-ин собирается в поездку? — спросил он.

— Когда информация о похищении появилась в уличных листовках, — сказал Нарая. — Я не мог этого сделать. — Неожиданная мысль заставила его прищуриться. — Кроме того, я слышал, что была вырезана вся свита госпожи Кэйсо-ин. Что было убито сто человек! — Нарая покачал головой, с ужасом представляя эту резню. — Я ни за что, ни за что не пролил бы кровь… даже из-за дочери. И не настолько я глуп, чтобы идти на измену ради мести Хосине-сан.

Сано вспомнил, как судья Уэда поступился профессиональной честью и обошел закон ради Рэйко. Он знал, что и сам, невзирая ни на какую опасность и последствия, наказал бы любого обидчика Масахиро. Отцовская любовь сильнее благоразумия, и слова Нараи Сано не убедили.

— Возможно, вы не стали бы своими руками убивать пли похищать, — заметил он. — Вам и не потребовалось бы покидать Эдо, чтобы выполнить грязную работу.

— Где мне взять столько людей и денег, чтобы организовать такую засаду? — презрительно хмыкнул Нарая.

Сано знал, что наемные бандиты теперь дешевы и Нарая вполне мог их нанять, однако вряд ли головорезы из Эдо способны с легкостью разделаться с солдатами Токугавы. Убежденность Сано в виновности Нараи таяла на глазах. Он решил сменить направление разговора:

— Когда вы переехали в Эдо?

— Два года назад, — заморгал сбитый с толку торговец.

— Многие поколения вашей семьи трудились в Мияко. Почему вы перевели дело сюда?

— Конкуренция из года в год росла, — пояснил Нарая, и Сано заметил, что он пытается понять, к чему эти вопросы. — А в Эдо положение намного, намного лучше.

— Ваше решение никак не связано с тем, что годом раньше сюда перебрался Хосина-сан? — спросил Сано.

— Нет, — недоуменно нахмурился торговец, и вдруг глаза его округлились, как у умудренной знаниями совы. — Вы считаете, что я последовал за Хосиной-сан, — ткнул он пальцем в Сано. — Вы думаете, я приехал в Эдо разделаться с ним. Но это не так. Услышав, что он покинул Мияко, я радовался, что он больше не будет портить здесь атмосферу. И если бы был другой такой же большой город, как Эдо, я бы поехал туда, лишь бы не дышать с ним одним воздухом.

Терпение Сано лопнуло: он больше не мог вести допрос хладнокровно и неторопливо. В его душе вспыхнуло неодолимое желание во чтобы то ни стало раскрыть дело, спасти Рэйко и избежать казни.

— Больше никаких отговорок! — закричал он, схватив Нараю за грудки. — Если ты украл женщин, лучше скажи об этом!

Испуганный торговец судорожно втянул в себя воздух. От страха у него округлились глаза.

— Я этого не делал!

Если есть хоть малейший шанс доказать, что этот человек — Царь-Дракон, Сано его не упустит. Он с силой прижал торговца к стене.

— Не смей мне лгать!

— Это чистейшая правда, — защищался Нарая. — Я ни кого не похищал. Клянусь честью предков.

— Что ты сделал с моей женой?! — Обычно Сано не прибегал к грубой силе, сейчас у него было два варианта: либо он позволит торговцу себя одурачить и уйдет с пустыми руками, либо, как следует надавив на Нараю, получит необходимые доказательства. — Где она?! — затряс Сано торговца.

— Я не знаю! — Голова Нараи глухо билась о стену. — Пожалуйста, пустите меня! Вы делаете мне больно!

Сано затряс Нараю еще яростнее.

— Говори, и я тебя отпущу!

Торговец тщетно пытался оторвать от себя руки Сано.

— Помогите! Помогите! — вопил он.

— Говори! — приказал Сано.

Рабочие, вооруженные веслами, дубинами и железными лопатами, выбежали из цеха, готовые защитить хозяина. Детективы обнажили мечи.

— Я ни в чем не виноват! — крикнул Нарая. — Пытайте меня, пока я не сознаюсь, потом убейте… но это не поможет вернуть женщин, потому что я их не крал! Я не знаю, где они!

Сано видел искаженное ужасом лицо Нараи и сознавал, что вот-вот начнется драка. Он зашел слишком далеко. Разбитая в кровь голова торговца ничем не поможет Рэйко, даже если Нарая и есть Царь-Дракон. Сано отпустил его кимоно. Нарая тяжело сел на замусоренную землю.

— Возвращайтесь к работе, — велел Сано рабочим.

Те подчинились; детективы вложили мечи в ножны. Сано прислонился к стене, опустошенный своей вспышкой, и с ужасом подумал, что его жизнь похожа на ночной кошмар — он вновь и вновь приступает к расследованию, но так и не находит Рэйко. Он взглянул на подозреваемого, которого едва не убил. Нарая полулежал с закрытыми глазами и стонал. Стена возле разбитой головы была испачкана кровью.

— С вами все в порядке? — спросил Сано, опасаясь, что забил Нараю до бесчувствия.

— Не совсем, и это благодаря вам, — отозвался торговец, открывая глаза, и слабо усмехнулся. — Но я не держу зла. Понимаю, что вы очень-очень огорчены, ведь мне известно, что значит потерять того, кого любишь. И я действительно хочу вам помочь. — Охнув от боли, он поднялся и робко спросил: — Могу я кое-что посоветовать?

Сано устало махнул рукой:

— Давайте. — Надежда, что Нарая является Царем-Драконом, стала совсем призрачной, а значит, пригодится любой совет… пусть даже от подозреваемого.

— Если вы в самом деле хотите найти похитителя, — сказал Нарая, — вам следует позабыть обо мне и приглядеться к другим обиженным Хосиной-сан людям. Он был крайне, крайне непопулярен в Мияко и окрестностях. Возможно, кто-то из старых врагов приехал сюда за его головой и похитил мать сёгуна.

— Или вы просто пытаетесь скрыть собственные преступления, переводя подозрение на других, — презрительно произнес Сано, хотя и понимал, что, не добыв улик против Нараи, ему придется последовать совету торговца.

— Я всего лишь хочу оказать сёгуну услугу, а вас удержать от большой ошибки. Могу я сказать, где еще, по-моему, вам следует поискать похитителя?

Сано молча кивнул.

— Внутри «Черного Лотоса», — выдохнул Нарая.

— «Черного Лотоса»? — нахмурился Сано, удивленный, что секта опять всплыла — и это после того, как расследование повернуло в другую сторону. Он недоверчиво посмотрел на торговца, раздумывая, не намерен ли тот просто переключить внимание на заведомый объект гонений. — Почему вы так считаете?

Нарая опасливо огляделся и заговорил тихим, доверительным тоном:

— Я слышал, что полиция очень-очень жестоко обращается с арестованными членами «Черного Лотоса». У Хосины-сан имеется собственная тайная тюрьма, где он и его люди пытками заставляют их оговаривать своих товарищей. Когда он задает вопросы, его люди льют им в глаза расплавленную медь. В конце концов, говорят все.

Новость встревожила Сано. При всей ненависти к «Черному Лотосу» он не одобрял пытки; к тому же его захлестнула новая волна неприязни к человеку, которого он обязался спасти. И он не мог отмахнуться от рассказа Нараи как от досужей сплетни. Полиция за последнее время арестовала множество приверженцев учения Черного Лотоса. Если их связать с облавами, возглавляемыми лично Хосиной, то его можно назвать виновным в казнях, которые секта считает убийствами.