Истина или пропоганда - Джордж Вандеман

Не этим ли вызван гнев, побудивший Господа высказать самое мрачное предостережение в Библии? Не затрагивает ли это Его Закон? И (смеем ли предположить?) не подразумевается ли здесь день отдыха?

Счетчик Гейгера начинает громко трещать, когда мы задумываемся о поспешности, с которой вводятся в действие воскресные законы. Не истоки ли это того, о чем говорили священные предсказания? Не замешано ли здесь воскресенье? Как воскресенье может быть начертанием?

Вернемся к Тридентскому собору. Вспомним слова д-ра Хольцмана:

«Наконец на последнем заседании 18 января 1562 года все сомнения были отброшены: архиепископ Реджио произнес речь, в которой открыто заявил, что традиция стоит выше Писания. Следовательно, авторитет Церкви не зависит от авторитета Писания, ибо Церковь заменила… субботу воскресеньем не по заповедям Христа, а своей собственной санкцией» (Канон и традиция, с. 263).

Что решило исход борьбы, когда все пребывало в неустойчивом равновесии? А именно то, что Церковь изъяла из Закона Божьего одно из его предписаний. Тот факт, что день богослужения был перенесен не по заповеди Христа, а санкцией Церкви — именно это деяние Церковь приводит как самое веское доказательство своего авторитета в религиозных вопросах!

Это деяние, друзья мои, и по сей день выставляют напоказ перед всем миром в качестве знака церковной власти. Послушайте этот отрывок из «Катехизиса» Стивена Кинана:

«Вопрос. Имеются ли у вас доказательства того, что Церковь имеет право устанавливать праздники по своему усмотрению?

Ответ. Если бы у нее не было такого права, она не смогла бы сделать того, в чем современные религиозные люди согласны с нею; она не смогла бы заменить празднованием воскресенья, первого дня недели, празднование субботы, седьмого дня, то есть совершить замену, для которой нет основания в Писании» (с. 174).

А вот отрывок из «Краткого изложения христианского учения» Анри Тюбервиля, д-ра богословия из Франции:

«Вопрос. Чем вы докажете, что Церковь имеет право устанавливать праздники и святые дни?

Ответ. Самим актом замены субботы воскресеньем, что было признано протестантами; поэтому они наивно противоречат себе, строго соблюдая воскресенье, но нарушая при этом большинство остальных праздников, установленных Церковью» (с. 58).

Освобождение от одной из заповедей Десятисловия и замена ее днем, который Господь никогда не устанавливал, преподносится как доказательство власти, обязывающей людей подчиняться. Как ни ужасающе это разоблачение, но утверждение первого дня недели в качестве дня богослужения вопреки ясному слову Господа о том, что седьмой день является Его субботой, — это, по многочисленным свидетельствам и откровенным признаниям, и станет тем начертанием, которое скоро будет положено!

Вы начинаете понимать, что будет истинным предметом спора в этом последнем конфликте? Такие вещи не делаются тихо и незаметно. Суть спора занимает центральное место в библейском пророчестве о конце времен. И тем не менее некоторые беспечно спрашивают: «Разве это имеет значение?» Господь поможет нам увидеть, что значение этого неизмеримо велико.

Господь привлекает внимание людей к данному вопросу в канун того времени, когда он встанет со всей непреложностью. Правда, Церковь может внешне измениться. Ее нынешние, достойные одобрения высказывания основаны на Писании, а не на традиции. Но ее стремительные реформы имеют отношение только к внешним проявлениям религиозности и не затрагивают основ учения. Они не сглаживают серьезного нарушения Закона Божьего, за которое Церковь в течение столетий несет ответственность.

Не отказывается современная Церковь и от поисков сотрудничества с государством. А если Церковь объединяется с государством для регулирования духовных вопросов, это всегда кончается преследованиями.

Да, именно этому, уставшему от фанатизма поколению Господь предлагает суровое испытание. И мы выстоим только в том случае, если усвоим основные принципы. Ибо, подобно тому, как пилигримы, сами того не сознавая, превратились в преследователей, современные люди, ненавидящие фанатизм, сами вносят свой вклад в тот поток нетерпимости, который приведет в ужас людей и ангелов!

Помните супермаркеты? Поскольку первая поправка в нашей Конституции запрещает принимать любой закон, касающийся религии, некоторые торговые дома настаивали на том, что законы штатов, предписывающие не работать по воскресеньям, являются, таким образом, неконституционными. Дело рассматривалось Верховным судом. Я присутствовал на этом историческом заседании и слышал, как сей высокий суд — хотя трое судей и выразили свое несогласие — постановил, к удивлению многих, что законы, предписывающие не работать по воскресеньям, больше не являются религиозными, а постепенно превратились в обычные социальные установления, обеспечивающие благоденствие и здоровье нации.

Таким образом, при поддержке Верховного суда проходят новые законы, предписывающие считать воскресенье нерабочим днем. К тому же старые законы, многим из которых более ста лет, выкапываются из архивов и неуклюже насаждаются.

Странное разграничение между тем, что можно и чего нельзя продавать в воскресенье, невольно вызывает улыбку. Бегло просмотрев различные законы, мы обнаружим неправдоподобную мешанину запретов и исключений. Вы можете купить молоток, но не гвозди, птичку, но не клетку для нее. Вы можете купить себе пива, но не молока своему ребенку. Вы можете приобрести антиквариат, но не имеете права купить новую мебель. Спрашивается, какое отношение эта бессмыслица имеет к здоровью и благоденствию?

Нет, друзья мои. Дело не только в супермаркетах. Здесь нечто большее, чем продолжительность рабочей недели, установленная с учетом интересов трудящихся. Поверьте, это серьезно затрагивает проблему религиозной свободы в целом. То, что мы наблюдаем, — это трудноразличимое, но преднамеренное посягательство на права свободного человека. Однако оно незаметно протаскивается под дымовой завесой напускной невинности и ослепляет тысячи людей, которые отдали бы жизни за религиозную свободу — если бы. знали, что поставлено на карту.

Позвольте привести пример. Допустим, на вашей улице расположено небольшое предприятие, возглавляемое адвентистом седьмого дня. Один из его наемных работников — молодой, заслуживающий доверия мусульманин. Закон предписывает, чтобы предприятие не работало по воскресеньям. Адвентист седьмого дня, искренне веря в то, что суббота является днем отдыха по Божественному установлению, должен закрывать свое предприятие и по субботам. А работнику-мусульманину, у которого днем отдыха является пятница, приходится терять три рабочих дня еженедельно или насиловать свою совесть. Одно из двух!

А теперь представим, что политическая власть в нашей стране перешла в руки друзей нашего мусульманина, которые бы провели закон, предписывающий считать пятницу нерабочим днем. Признаем ли мы его без всяких возражений как обычное социальное установление? Подумайте.

Однако тысячи преданных и верных христиан, не осознающих, чем это чревато, ведут борьбу с воскресным хождением по магазинам с помощью наклеек на бамперах своих автомобилей. Они и не подозревают, что, несмотря на свою ненависть к фанатизму, они невольно оказались втянуты в водоворот самого ярого фанатизма. Они и не подозревают, что очень скоро наступит время, когда невозможно будет ни продать, ни купить, не имея начертания. Они и не подозревают, что от борьбы до гонений всего один шаг.

На карту поставлено сознание. А сознание не находится в сфере владения государства. В человеке есть нечто более важное, чем кости, нервы и клетки; нечто большее, чем мышцы, уставшие после сорокачасовой рабочей недели. Сознание — это нечто принадлежащее Создателю, нечто такое, во что и Господь, и отцы-основатели нашей Церкви запретили вмешиваться государству.

Человек рожден свободным — свободным мыслить, делать выбор, действовать в соответствии со своими убеждениями независимо от того, верны они или нет. Он свободен отдать жизнь за правое дело — или даже за неправое.

Сознание — это тайное святилище, куда Сам Господь никогда не входит без приглашения. Именно в этом священном тайном пространстве человек принимает решения. Господь внушает, Господь руководит, Господь обо всем написал, но Господь не принуждает. Он не войдет и никогда не позволит кому-нибудь еще войти туда, если человек сам этого не захочет.

Сатана предпочитает вторгаться силой. Наши близкие тоже хотели бы войти — те близкие, которые ничего этого не понимают. Иногда хотели бы войти церковные власти, иногда — государственные. Но Господь Сам охраняет вход. Его пылающий меч пресекает попытки принуждения со стороны друзей или врагов. Душа свободна. Христос сделал ее свободной на Голгофе!