Любовь со смертью - Ольга Вадимовна Гусейнова

любопытство, страсть или тупую кратковременную похоть. Чаще этим все и заканчивается. Если нет, первично возникшая жажда может перейти на второй уровень. Перерасти в более глубокую жажду обладания. Здесь подключаются другие чувства, помимо страсти. Появляется ревность, нужда защитить свою собственность, принарядить, позаботиться о ее сохранности… У всех по-разному.

Дальше подхватил Ринх, видимо, тот самый кровник и напарник Томаша, раз тот ему позволил продолжить:

– Ваша любовь – жалкое подобие того, что чувствует темный, когда его жажда не просто разрослась, а пустила корни в душе. И достигла последнего, третьего уровня. Стадии одержимости. Вот тут все серьезно. Как и темная энергия, она приходит неспешно, но накрывает неотвратимо и беспощадно. И навсегда!

– Разве это плохо? Любить так сильно? – глухо спросила я, ни к кому не обращаясь.

– Что-то мне подсказывает, что ни один из светлых не захочет познать все грани темной любви, – сухо ответил Анриш ди-ре Сол.

Как романтичная девушка я не согласилась с его выводом. Мне очень-очень хотелось любви, яркой, сильной, страстной. Мне двадцать пять, я дважды умирала, училась и работала как проклятая несколько лет, столько и стольких потеряла. И я мечтала, чтобы пришел ОН и полюбил, навечно, меня одну, как ничто и никого другого… Только неожиданно вспомнилась маленькая такая особенность, свойственная магам жизни. Любовь у нас одна и на всю жизнь, а если не любишь или не любят в ответ – умри! И словно сосульку проглотила.

– А как же любовь к детям? – уточнил наш Ален Мандич, довольно сильный огневик с боевого.

– Родная кровь для нас всегда в голове и сердце. На первом месте, – ровно ответил Анриш ди-ре Сол.

Хоть чем-то порадовал!

Дальше занятие пошло почти по привычной колее, хотя в том же направлении, разбор отличий и схожестей светлой и темной магии. Похоже, преподаватель пытался не только светлым хотя бы азы по высшей некромагии дать, но и темным на элементарных примерах провести параллели между полярными видами магий. Особенно, когда есть мы – этакий демонстрационный материал, на ком или на чем эти параллели провести. Удивительно, но мне было очень интересно. Вроде все люди, а отличаемся не только менталитетом и культурными особенностями, но и, оказывается, восприятием. Хотя у нас подобные различия изучали на всеобщей истории и культурологии. Только, как выяснилось, многое в нашей учебной программе упущено.

Прозвучавший звонок стал неожиданностью. Темные ушли первыми, светлые потянулись к дверям сплоченной группой. Пока не раздался сухой приказ, заставивший меня вздрогнуть:

– Эйта фин Ришен, останьтесь!

Одногруппники замерли, но я кивком предложила им подождать меня за дверью. А сама подошла к столу преподавателя, напряженно спросив:

– Вы что-то хотели, мэтр?

– Вы можете написать реферат и больше не ходить на мои занятия. Я поставлю вам зачет. Мы оба понимаем, что вам здесь делать абсолютно нечего, – удивил меня предложением декан.

Значит, я не ошиблась: теперь он абсолютно точно определил уровень моей магии. И несмотря на наши самые нехорошие прогнозы, решил пойти мне навстречу. Моргнув пару раз, я осторожно ответила:

– Я очень благодарна вам за предложение, мэтр, и с удовольствием его приму, написав реферат по той теме, которую вы сочтете нужной. Но если позволите, продолжу посещать занятия по высшей некромагии.

– Зачем? – недоуменно спросил он.

– Мне интересно, – призналась я, а потом, поморщившись, добавила, – и еще, к сожалению, мне лучше всегда и везде быть со своей группой. А не в одиночестве слоняться по коридорам академии… темных. Это не безопасно.

– Ясно, – сложив руки на груди, кивнул мэтр, но по-прежнему смотрел внимательно в непонятном ожидании.

Что еще он хочет или хотел услышать от меня?

– Я могу идти? – тихо уточнила я.

– Можете, – кивнул некромант.

Весь путь до двери я ощущала спиной его тяжелый изучающий взгляд. И отчего-то очень хотелось обернуться, чтобы еще раз взглянуть на этого мужчину. Что же с тобой случилось, Машенька? Ведь мы совершенно из разных миров и, как оказалось, по-разному чувствуем!

Глава 10

– Вы заметили? Стихии с темными работают тяжело, сопротивляются! – захлебывался довольством Лесь Ружич, пятикурсник с природного, пока мы переходили с одного тренировочного полигона на другой.

– Потому что они их прогибают, покоряют, а не договариваются, – поморщился его одногруппник Гледар Очич.

– Что ты хочешь этим сказать? – вскинулся Лесь, – Что они лучше?

– Нет, просто подход другой, а результат тот же. Поэтому нечему тут радоваться, – отмахнулся от друга Гледар, потирая грудь в распахнутой мантии.

Занятия на полигонах походили на боевую практику, либо на суровую физическую подготовку. Сегодня как раз проходили полигон с препятствиями с использованием стихий. Поэтому вся наша группа пятикурсников была уставшая и слегка расхристанная, потому что парням было лень приводить себя в привычный для светлых порядок. Так и шли, только длинными мантиями, болтавшимися на плечах, отличаясь от темных. Я же скорее ковыляла, выжатая как лимон. Спрашивается: зачем высокородной лее, целителю эти экстремальные тренировки?

Первая неделя в академии Далейта прошла для нас, светлых, трудно. Под градом насмешек и мелких провокационных нападок темных. С ехидными замечаниями преподавателей, не упускавших возможности пройтись по отсутствию тех или иных знаний, привычных для них. Так еще и друг на друга периодически срывались. Мрак!

И тем не менее, мы еще живы и даже относительно целы! Как говорила фельдшерица Жаба, лечившая Буратино, пациент скорее жив, чем мертв.

Спор о стихиях прекратился, когда навстречу нам из-за высоких кустов выскочила перепуганная, бледная Мирна Роуш, природница с четвертого курса. Столкнувшись с высоким, плечистым Алесаном, она сначала, дико испугавшись, взвизгнула, а рассмотрев, прорыдала:

– На мою группу напали!

Я аж споткнулась от неожиданности. Среди шестерых светлых с четвертого курса трое девушек. «Как можно нападать на девушек?» – едва не вырвалось у меня, когда догоняла своих однокурсников, которые рванули на помощь, ловко перепрыгивая любые препятствия. И пусть на мне брюки, я не сайгак и не боевичка, чтобы так скакать. Пришлось обегать, отчаянно надеясь не отстать, ведь тоже опасалась нападения, если останусь без товарищей.

Вскоре мы оказались на соседней тренировочной площадке, походившей скорее на футбольное поле из-за подстриженного ромбами газона, который, несмотря на осень, еще и не думал увядать, радуя яркими зелеными оттенками.

На поле в окружении десятка темных жались друг к другу наши четверокурсники. В самом центре сжимала кулаки белая от страха Адеис, перед ней, пока еще просто обмениваясь ругательствами с темными, стояли Этеис Мар, друг Алесана, Алиса Шаль с боевого факультета и двое природников, Молен Ослен и Ройлен Акади. Причем, я узнала, оба из одного аграрного