Контракт на Фараоне - Рэй Олдридж

Корыто Руиза было возле дальнего конца конвейера, поэтому у Руиза было время пронаблюдать за троицей, пока она медленно продвигалась вдоль конвейера, обсуждая прочие экземпляры пойманных рабов.

Голос у женщины был как колокольчик, сладкий, нежный, высокий и отчетливый. Она разговаривала на торговом пангалактическом наречии со следами добравитского акцента.

— Мармо, — сказала она, обращаясь к пирату-киборгу, — тебе придется поломать голову над алгоритмом захватывающего поля. Пузырь поля захватывает слишком много посторонних и зевак. Это серьезное упущение. Захватчики Лиги никогда не бывают такими неряшливыми. Ведь не хотим же мы дать начало каким-нибудь новым религиозным движениям, правда? Очень скоро деревенские дураки начнут взбираться на сцену, надеясь, что мы заберем их немедленно в рай, а у нас появится разрушительная перегрузка. Кроме того, зачем подбирать мусор?

Она остановилась перед корытом, в котором лежал простолюдин с лицевыми татуировками и крупными мышцами каменотеса.

— Например, вот этот. Видишь, какие у него татуировки? На кой черт он мне? Наша специальность — изысканный товар. Этот тип не стоит даже переработки.

Крестьянин покатал головой по сетке, рассеянно улыбаясь и пытаясь схватить женщину.

Она бесстрастно изучала его. Потом она откинула крышку предохранителя и нажала кнопку. Внутренняя сторона корыта вспыхнула белым огнем. Секунду спустя пепел просочился в решетку в полу и исчез.

— Я обязательно со всем вниманием займусь этим предметом, Кореана, как только доставим этих, как следует, в бараки, — ответил пират сочным рокочущим басом. Она посмотрела на него, потом нажала пластинку на его панели управления. Когда он заговорил снова, голос его стал заметно слабее.

— Банш-мозг отказывается производить селекцию — ты же знаешь, каким упрямым он может быть в некоторых вопросах, поэтому я должен прогонять алгоритм по вспомогательным системам. Еще одна трудность заключается в том, что стоит нам сделать захватывающий купол слишком маленьким, как мы рискуем потерять часть труппы или их оборудования.

— Тогда сделай лучшее, что возможно в этих условиях, — сказала она.

Мармо потер рот тыльной стороной своей человеческой руки.

— Может быть, — сказал он, — может быть, мне удастся разработать утилиты, которые смогут распознавать узоры татуировки. У нас есть весьма обширная база данных, с которой можно было бы работать. Таким образом, селекция будет производиться до того, как сомкнется купол.

Она кивнула.

Прежде чем они достигли корыта, где лежал Руиз, еще двое пойманных были сожжены, и Руиз понял, что ему очень трудно сохранять маску невинного идиотизма. Он слышал запах духов женщины, их сладкий запах перебивал вонь сожженного мяса, самые разные мерзкие запахи трюма и перекрывающую все на свете вонь Мока. Неожиданно, из-за какого-то извращения чувств, этот цветочный запах стал для него воплощением смерти или, по крайней мере, смерти бессмысленной, неожиданной и жестокой. Хотя он знал, что он ничего, по сути дела, не может предпринять, его самые потаенные отделы мозга выли и молили об освобождении. Когда она остановилась перед ним, он почти был парализован страхом. Он изо всех сил старался не показать ничего, кроме ошеломленного и веселого любопытства. Он увидел, как отвращение и досада молнией мелькнули на этом прекрасном лице, а затем какая-то другая, менее понятная мысль промелькнула в ее чертах — но она не потянулась к кнопке разрушителя.

— Еще один случайный, — сказал Мармо. — Судя по татуировкам, торговец змеиным маслом. Наверняка у него все мозги выжжены, а он сам болен.

И Мармо откинул крышку предохранителя.

Кореана ударом откинула руку Мармо без малейшего усилия. Это произошло так быстро, что Руиз не успел даже отреагировать.

Прошло много времени, прежде чем она решила отвернуться от него и сказала:

— Этого отметь для моего личного использования. Может, мы из него сделаем мальчика для удовольствий. У него очень интересные черты лица. Продадим его, это точно, или я уже ничего не понимаю в рабах. Хоть что-то, чтобы покрыть расходы на нашу перегруженность, правда?

Она просунула руку под сеть и поставила ему на плечо голубую точку, что-то вроде опознавательного знака.

Облегчение дрожью пробежало по спине Руиза. Все еще жив, все еще жив… У него не было непосредственной угрозы со стороны смертной сети, это не произойдет до тех пор, пока взявшие его в плен не опознают его окончательно и бесповоротно как агента Лиги. Ему можно было оставаться в живых и собирать сведения до тех пор, пока он был в безопасности.

Его облегчение длилось до тех пор, пока трио с обходом не дошло до конца трюма. Он почувствовал неожиданное сильное напряжение в атмосфере, в настроении и услышал, как женщина, Кореана, выругалась, короткий взрыв ругательств на самом грязном жаргоне Добравита. Руиз повернул голову, чтобы сквозь сеть разглядеть, что происходит.

Она вернулась к пангалактическому наречию.

— Это еще что за черт? — прошипела она, показывая на корыто в самом конце конвейера.

Руизу было видно только колено, прижатое к сети, необыкновенно гладкое и хорошенькое колено. Почему-то это зрелище воскресило в Руизе беспокойство, которое он почувствовал при пробуждении.

— Это медицинская прилипала, как мне кажется, — сказал пират неуверенным тоном.

— Это я и так вижу! Что это вообще делает на моем корабле? Это пангалактическая штука! Каким образом она оказалась на шее какой-то фараонской шлюхи?

Руиз неожиданно полностью уверился, что он сделал какую-то ошибку, страшную, непоправимую, во время путешествия в захватывающем куполе. Он пытался вспомнить, но наркотический газ все-таки смутил его мышление как раз настолько, чтобы ему невозможно было ничего вспомнить. Что же такое он сделал?

Пират никак не ответил на риторический вопрос Кореаны.

— Ну, — рявкнула она, — спроси корабль, идиот!

— Сию секунду, — ответил пират.

Он стал нажимать кнопки на консоли, которая выдвинулась из борта его летающего пузыря. Потом он поднял взгляд и сказал:

— Корабль ничем не может нам помочь, Кореана. Когда корабль рассортировывал добычу из купола, женщина была в таком виде, как ты ее сейчас и нашла. Ее жизненные функции были тогда практически на нуле, однако корабль решил, что стоит попробовать оставить на ней прилипалу.

— Он врет, Мармо?

Пират пожал плечами.

— Ну… трудно сказать. Банш был страшный бабник, надо сказать, а женщина очень привлекательна. Банш так стар и так хорошо защищен, что я счел бы его вполне способным на такое вранье. Может, это он сам прикрепил прилипалу… Но я понятия не имею, где он смог бы раздобыть такую штуку.

Кореана посмотрела на киборга холодным взглядом.

— Это непонятное происшествие я не могу допустить. Узнай, в чем дело, Мармо.

Кореана шлепнула ладонью по панели управления, и сеть исчезла. Она протянула руку вовнутрь. Рука ее снова появилась в поле зрения Руиза, и она держала прилипалу, которая извивалась, показывая щупальца, испачканные красным. Почему-то сердце Руиза сжалось. Он сам не мог понять, по какой причине. Прелестное колено вздрогнуло, потом опустилось.

— Ты, пожалуйста, позаботься о том, чтобы разобраться, почему так произошло, Мармо. И надо бы прекратить сжигать излишки. Надо бы сохранить их, пока мы не узнаем, кто нацепил на нее эту штуковину. А пока что держи ее вместе с прочими. Для фараонки она очень ничего, мы найдем ей подходящее применение.

Кореана швырнула прилипалу на палубу, раздавила ее каблуком.

Прилипала издохла с коротким траурным жужжанием.

Руиз быстро отвернулся, прежде чем они заметили его интерес к происходящему.

Корыто стало снова двигаться на конвейере. Когда конвейер вывалился из беспилотного кораблика на колесном транспортере, Руиз увидел, как новая серия корыт наклонилась вертикально, чтобы удобнее было осматривать захваченную добычу.

Когда они вышли из трюма, Кореана уставилась на Мармо недобрым взглядом.

— Это тот симпатичный продавец змеиного масла. У него опасная физиономия.

— Я его немедленно убью, — ответил приглушенно Мармо.

— Идиот! А что, если он — агент Лиги? Что, если у него смертная сеть?

— Мы его заморозим и положим в гибернатор.

— Нет. Нам надо узнать побольше. Посмотри за ним. Может, он сам покажет нам, что он такое.

Посадочный круг был очень сильно укреплен, поэтому Руиз ничего не видел, кроме бетона и стали, освещенных ослепительными голубыми прожекторами. Крыша была свернувшимся цветком черного металла. Возле корабля стояли десятки маленьких человекоподобных инопланетян, сероватого цвета, представители расы, которых Руиз никогда непосредственно не встречал. Они были приземистые, с крепкими мышцами, кожа у них была бородавчатая, вся в складках. На голове был пучок перьев тускло-пурпурного цвета. Сами головы были довольно плоские. На них были мундиры, в лохмотьях которых можно было заметить былую пышность и великолепие, и вели они себя с большим достоинством и осторожно. Руиз порылся в памяти. Пунги? Название казалось правильным, хотя он не мог вспомнить никаких подробностей.