Аккорд - Ава Хоуп
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Какое-то время я сижу молча, поедая индейку с овощами, словно я, блин, на Дне благодарения, хотя разбитая бровь, синяк на торсе и отвратительное чувство вопиющей несправедливости внутри – не то, за что обычно благодарят.
Вижу, что Лизи засыпает, и предлагаю Джессике отнести ее в дом.
На улице уже стемнело, темно-синее небо освещает луна в форме месяца. По тропинке, подсвеченной тусклым светом фонарей, мы поднимаемся и подходим к входной двери. Вслед за Джессикой захожу вовнутрь и направляюсь за ней в одну из дальних комнат, где аккуратно перекладываю гномика в постель, после чего Джесси снимает с нее обувь и укрывает простыней.
Я завороженно наблюдаю за тем, как Джессике идет быть матерью, и ловлю себя на мысли: а у нас с Джес получились бы красивые дети?
Дерьмо. Что за ерунда у меня в голове? Наверняка это из-за удара Рида. Сперма в мозгу взболталась.
Когда мы с Джес оказываемся в коридоре, она тихонько прикрывает дверь, и я тут же прижимаю ее к стене и целую. Она сдавленно стонет мне в рот и зарывается рукой в мои волосы.
– Детка, мне нужно оказаться в тебе, – шепчу я, покрывая ее шею поцелуями.
Дьявол.
Страдальчески стону:
– Джес, я не трахался семь дней.
Она вдруг начинает смеяться.
– Ничего смешного! – обиженно восклицаю. – Я чувствую, как мой член умирает, понимаешь? Завтра я снова улетаю до вторника. Не дай мне погибнуть!
– Я в тебя верю, – шепчет она мне прямо в губы, и я практически начинаю плакать.
– А я в себя не верю. Джесси, неделя. Целая неделя.
– Я пришлю тебе фото, чтобы скрасить твое пребывание в отъезде, – вдруг выдает она, прикусив губу, и я вскидываю от удивления брови, приоткрыв при этом рот.
– Правда? – интересуюсь с ноткой недоверия в голосе.
Джессика кивает, и ее губы расплываются в смущенной улыбке.
– Да, детка, – теперь улыбаюсь и я, а затем снова начинаю ее целовать. Впечатываюсь губами в ее и тут же раскрываю их языком. – Какая же ты вкусная… – шепчу между поцелуями, но мне приходится оторваться, когда я слышу шаги, раздающиеся неподалеку. – Позволишь мне украсть тебя на следующие выходные?
– На свидание зовешь? – шепчет она, поглаживая мое лицо пальчиками.
Киваю.
– Но только если за шестнадцать дней воздержания не отправлюсь в психушку.
Она снова смеется, и, дьявол, как же мне нравится этот звук.
– Так что скажешь? – замираю в ожидании ответа.
– Скажу «да», – произносит она, и я снова набрасываюсь на ее губы.
Да, детка.
Осталось лишь найти способ не умереть за эти двадцать три тысячи сорок минут без секса.
Глава 23
Jessia – Hell Of It
Джессика
Ветер стих. Идеальную тишину ночи нарушает лишь шум океана, волны которого тихо ударяются о песок у берега. Я сижу у бассейна, освещенного ярким светом белого фонаря над подвесным креслом, наблюдая за тем, как на темном небе сверкает маленькая звезда.
Рид меряет шагами площадку барбекю, лишь изредка бросая на меня разгневанный взгляд. В его голове определенно происходит какое-то противостояние, и этим самым взглядом он будто пытается передать мне проанализированную им информацию.
Идиот.
– Я не буду извиняться за то, что врезал ему, – наконец произносит брат.
– Окей, – пожимаю плечами.
– Окей? – Рид разводит руки в стороны. – Просто окей, Джессика?
– Я не понимаю, что такого произошло?
– Ты спишь с Морганом!
– Да, во всех смыслах сплю, – просто отвечаю я.
Он стискивает зубы, и я прям вижу, как кровь вскипает у него в жилах.
– Джес, – выплевывает братец.
– Да что? – взрываюсь я.
Рид запускает руки в волосы и издает стон отчаяния:
– Он идиот.
– Ты тоже.
– Он наркоман.
– Его дело, – выдыхаю я. – На работу члена это не влияет. Поверь мне.
Лицо брата морщится, как изюм. И мне хочется рассмеяться, но я решаю не усугублять ситуацию.
– Он перетрахал половину населения нашей страны, – бросается еще одним аргументом Рид.
– Это вряд ли. В США проживает около трехсот тридцати двух миллионов человек. Половина – это сто шестьдесят шесть миллионов. Даже предположив, что он лишился девственности в пятнадцать, а сейчас ему двадцать семь, можно понять, что за двенадцать лет он чисто физически не мог ежедневно удовлетворять по двадцать шесть тысяч человек.
Шах и мат, братец.
Рид закатывает глаза, пока я шумно выдыхаю:
– Ты боишься, что он меня обидит?
– Да, – вспыхивает он.
– Не бойся. Это просто секс.
Будет лучше, если пока он будет считать так. Ну, на случай, если у нас с Морганом все-таки ничего не выйдет. Кто знает, что произойдет, когда я отступлю и позволю Тиджею покончить с целибатом? Вдруг он получит желаемое и сразу же исчезнет?
Рид упирается спиной о стену, кладет руки в карманы и пристально смотрит на меня.
– Если ты думаешь, что силой мысли сможешь внушить мне что-то, то ты и в самом деле идиот, – комментирую его поведение я. Он усмехается, а я продолжаю: – И вообще, почему ты так на него взъелся? Если из-за Эбби, то он и пальцем ее не тронул.
– Меня тоже интересует этот вопрос, – в дверях появляется Эбс.
Она переоделась, и сейчас на ней, как обычно, одна из широченных футболок Рида. Ее длинные волнистые волосы убраны в высокий небрежный пучок, демонстрируя идеальные точеные скулы. Лицо брата смягчается, стоит ему увидеть ее, и он притягивает Эбс к своей груди, поцеловав при этом в висок.
– Тиджей странный, – пожимает плечами Рид. – Каждый раз, когда вижу его, то жду, что он подойдет ко мне, раскроет свой плащ и, поигрывая бровями, оголит член.
Мы с Эбби переглядываемся, а затем начинаем громко смеяться.
– То есть ты взъелся на Моргана за то, что считаешь его эксгибиционистом? – интересуюсь я сквозь истерический приступ хохота.
– Но ведь у него даже плаща нет, – сквозь слезы, вызванные смехом, произносит Эбс.
Рид цокает:
– Вы не понимаете.
– Прости, но это довольно сложно понять. – Я запрокидываю голову и продолжаю трястись от смеха. – В твоих словах нет логики.
– Малышка, ну хотя бы ты должна быть за меня, – обращается он к Эбби.
– Извини, но я Швейцария, – она вскидывает руки вверх.
– Малышка, а как же в болезни и в здравии? Я думал, теперь ты всегда на моей стороне! Это удар ниже пояса! – отчаянно жалуется Рид. – Почему ты не сказала мне, что в курсе их отношений?
– Между нами нет никаких отношений, – тут же встреваю я.
– Видишь, милый, – пожимает плечами Эбби. – Между ними нет никаких отношений.
– Сексуальные отношения
