Танцы на снегу. Геном. Калеки - Лукьяненко Сергей

– Но можно ведь сделать исключение! – не выдержал я.

– Нет, – ответил Стась. – Вся беда в том, мальчик, что некоторые правила мы обязаны выполнять. Мы генетически принуждены их выполнять. Фаг не может нарушить своего слова. Фаг не может употребить свои способности для достижения личной власти. Фаг не может нарушить верность законно правящему правительству человечества. Фаг не может передавать гражданскому лицу особо опасные устройства… в том числе плазменный бич.

Я чуть не рассмеялся. И сказал:

– Но это же глупо! В армии есть куда более страшное оружие! И какой-нибудь офицер, который вовсе не фаг, может нажать кнопку и уничтожить целую планету! Что по сравнению с этим бич?

– Ты прав, – согласился Стась. – Но мы не можем нарушить данного правила.

Я обвел взглядом стол. И мне показалось, что за мутными экранами я угадываю выражение лиц. Они все мне сочувствовали. Вовсе их не радовала перспектива разбираться с мальчишкой, по их же вине заполучившим в руки оружие.

– Вы же взрослые люди, – сказал я. – Умные и добрые. Ну неужели вы не можете ничего придумать? Вы же хотите мне помочь, так помогите!

На лице Стася появилась мучительная гримаса. Кто-то пробормотал «если бы могли…».

– Тиккирей, тебе нравится на Авалоне? – вдруг спросил мулат.

Я кивнул.

– Существует положение об институте временных уполномоченных, – сказал мулат как бы в пространство.

– «Доверять часть информации и оборудования при условии контроля и сокращенных возможностях применения»? – быстро произнес Стась.

– «В кризисной ситуации», – так же, цитатой из неведомого документа, ответил мулат. – Фактически именно это ты уже предпринимал, верно? Когда попросил Тиккирея помочь тебе на Новом Кувейте.

– Спасибо, Рамон. Это можно…

Тот фаг, что сидел во главе стола, кашлянул и добавил:

– «Если этого требует выполнение оперативной задачи особой важности».

Они все замолчали. Что-то они сейчас обдумывали… и мне не нравилось, как сосредоточенно.

– Тиккирей, – сказал Рамон. – Есть одна возможность. Но она не очень-то приятная.

– Говорите, – попросил я. Покосился на Стася. Лицо у него было ледяное, даже свирепое.

– Ты знаешь, что происходит на Новом Кувейте?

Я покачал головой.

– Мы тоже не знаем, мальчик. И сейчас готовится миссия на эту планету. Трое фагов попробуют выяснить, что происходит с населением, попавшим под психоатаку Инея. Если ты тоже отправишься на Новый Кувейт, мы вправе присвоить тебе статус временного уполномоченного. И ты можешь сохранить бич… без главного аккумулятора, конечно.

Я думал. Страха не было, только удивление – как все ладно складывается.

– Это надолго? – спросил я.

– Полагаю – два-три месяца, – сказал главный фаг. – Потом мы тебя выдернем. Твой дом, твоя работа – все это будет тебя дожидаться.

– Со школой дела, полагаю, уладим, – добавил кто-то и добродушно рассмеялся.

– И что мне надо будет делать? – спросил я.

– Ничего особенного. Наблюдать и делать выводы. Любая информация окажется крайне полезной для нас… для вас… Империи.

– А бич? Потом, когда я вернусь?

Рамон пожал плечами:

– Сроки возврата временно выданного оборудования не оговорены законом. Пусть останется с тобой.

Я смотрел на Стася. Мне не нравилось выражение его лица.

– А Лион? – спросил я.

– Что Лион? – нахмурился Рамон.

– Что будет с ним?

– Наши ученые постараются понять, какое действие оказала на него программа… так удачно тобой прерванная. Потом поможем ему с гражданством и…

– Лион отправится со мной, – сказал я. И услышал, как по залу прошел легкий шум.

– Почему? – с недоумением спросил Рамон.

– Потому что они друзья, – ответил за меня Стась. – И потому, что на Новом Кувейте осталась семья Лиона.

– А он захочет туда вернуться? – Рамон прищурился. Мне показалось, что между Стасем и Рамоном минуту назад пролегла какая-то неприятная недоговоренность.

– Это надо его спросить, – ответил Стась.

Вновь заговорил фаг во главе стола:

– Господа, вам не кажется, что мы торопимся? Пусть Тиккирей подумает, прежде чем принять решение. Все-таки я надеюсь, что он решит сдать бич и остаться на Авалоне. Его другу также надо принять решение. Если ребята все-таки решат лететь на Новый Кувейт, то я предлагаю Рамону заняться подготовкой операции.

Послышалось несколько голосов. У всех мнение сводилось к тому, что нечего забегать вперед и надо «дать парнишке время все осмыслить».

– Я отвезу мальчика домой, – сказал Стась, касаясь моего плеча. – Благодарю… всех.

Он посмотрел на Рамона, и несколько секунд два фага изучали друг друга. Потом Рамон неловко пожал плечами и отвел глаза.

Лиона мы ждали еще часа два. Уже не в этом холле, а внизу, в уютном баре. Стась вроде бы повеселел и о делах больше не говорил. Сказал, что ему вовсе не нужно сегодня возвращаться на совещание, и стал заказывать себе разные коктейли.

Я пил сок, в который веселый бармен влил «для запаха» чайную ложку апельсинового ликера, потом просто болтал со Стасем, потом фаг стал учить меня, как по внешнему виду человека определять его настроение и характер. По-моему, он в основном шутил, но получалось смешно. Народу в баре было немного, человек десять, не фагов, конечно, и про каждого Стась рассказал что-нибудь забавное.

И ни разу – ничего обидного.

Лион спустился вниз (или поднялся, если мы были под землей) вместе с доктором Анной Гольц. Он уже не боялся и мрачным не был. Наоборот, смеялся, а когда Анна его на прощание обняла – покраснел.

– Ну и как он? – спросил Стась, кивнув Анне будто старой знакомой.

– Я думаю, – Анна сразу стала серьезней, – что молодой человек успел вовремя.

Я понял, что речь обо мне.

– Что-то стало яснее? – полюбопытствовал Стась.

Анна покачала головой.

Вроде бы фаг другого ответа и не ждал.

Мы пошли на стоянку.

– Сильно мучили? – спросил я Лиона тихонько.

– Беседовали, – серьезно ответил Лион. – Про мой сон.

– Ну и что?

– Анна говорит, что ценной информации в нем нет. Это пропагандистская программа, но ее прервали до того, как она успела сработать. Сейчас она понемногу проходит, забывается, как обычный сон. Там дальше должно было быть что-то важное… из-за чего люди верят Инею. Но у меня эта часть не сработала.

– Так что, ты нормальный? – спросил я. И торопливо уточнил: – Они тебя врагом не считают?

– Нет. – Лион энергично замотал головой. – Мне надо будет еще написать подробный рассказ про свой сон, заполнить анкеты и пройти несколько тестов. И все, больше ничего не требуется…

Стась легонько подтолкнул его к «Дунаю». Я забрался на заднее сиденье вслед за Лионом, Стась сел на место водителя, включил автоматику. И сразу же спросил:

– Ты хочешь согласиться на предложение совета, Тиккирей?

– Какое предложение? – шепотом спросил Лион. Но ему я отвечать пока не стал.

– Да, Стась.

– Я не считаю, что игра стоит свеч, Тиккирей. – Стась покачал головой. – Бич – это не живое существо. Это механизм.

– Не совсем, – упрямо сказал я.

Стась вздохнул, потер лоб.

– Пусть не совсем. Пусть это смесь механики, электроники и живой ткани… не важно. Как ты думаешь, Тиккирей, разумно ли рисковать жизнью для спасения… ну, пусть любимой собаки?

– Неразумно.

– Тогда зачем ты соглашаешься отправиться на Новый Кувейт?

Лион вздрогнул и уставился на меня.

– Честно? – спросил я. – Чтобы Лион мог туда попасть.

– А Лиону это зачем?

– Там же мои родители! – вскинулся Лион. – А как это? Можно попасть на Новый Кувейт? Он ведь в карантине, нет?

Стась замолчал. Потом заговорил, тщательно подбирая слова:

– Лион, я понимаю твою тревогу и тоску по родителям. Но поверь мне, что на захваченных Инеем планетах не происходит каких-либо массовых арестов, уничтожения населения, репрессий…

– Тогда чего же нам бояться? – вопросом ответил Лион.