Дон Алехандро и его башня - Инди Видум
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Исабель остановилась, положила руку мне на плечо и уставилась гипнотическим синим взором прямо в глубину моей души. Все, с кем она проделывала это раньше, наверняка сразу поднимали лапки, махали хвостиками и вообще выражали желание исполнить любой каприз прекрасной донны.
— Я и прихожу вам на помощь, донна Болуарте, предоставляя возможность выбора: либо ехать со мной, либо перемещаться в Гравиду самостоятельно. И я готов не только оплатить ваш телепорт, но и поделиться деньгами, полученными в качестве компенсации с похитителей.
— Говорите прямо: теми, что вы намарадерили с тел, — резко бросила она, оскорбившись, что ее чары в этот раз дали сбой.
Руку с моего плеча она не убирала на что внимания обращал только я. Рука эта сжимала мое плечо все сильнее и сильнее, потому что хозяйка этой руки теряла над собой контроль.
— Не намарадерил, а затрофеил. Или вы обижаетесь, что затрофеил только деньги, а не вас?
Она зло рассмеялась.
— Всевышний, откуда у вас в голове такие глупые мысли, дон Контрерас? Нас слишком многое разделяет, чтобы вы могли рассчитывать на какие-нибудь чувства с моей стороны. Кроме признательности и дружбы, разумеется.
Я прям оскорбился от того, что меня, без пяти минут наследного принца Мибии, считают плохой партией для какой-то там герцогини, чью репутацию в ее стране уронили так, что там чистого места не осталось.
— Думаете, будет так много желающих сочетаться с вами браком, донна Болуарте? После того, как вам приписали роман с младшим принцем, и после того, как вы валялись голой в компании кучи мужчин.
Она вспыхнула и высокомерно процедила:
— Я начинаю сомневаться, что обращение «дон» по праву ваше. Благородный человек не стал бы напоминать о столь унизительной ситуации, в которой я сегодня оказалась. И вот что, дон Контрерас. — Она сжала мое плечо так, что были бы у нее ногти чуть длинней — уже проткнули бы насквозь мантию и то, что под ней. — Даже если бы они меня сегодня не только разглядывали, но и…
Она замялась со словами, и я любезно подсказал, припомнив замечательную формулировку донны Сильвии:
— Радовали вас и себя телесно.
Она вспыхнула не столько от стыда, сколько от злости, и выпалила:
— Вот именно, даже если бы это было так, то я все равно оставалась бы самой завидной невестой Гравиды, потому что…
— Потому что у вас очень много денег, — закончил я за нее. — И папенька — герцог.
Мне нравилось ее дразнить, потому что она забывала, что должна держать лицо благородной донны, и на поверхность прорывалась настоящая Исабель — живая и горячая.
— И не надо со мной с такой снисходительностью разговаривать, дон Контрерас. Вы не намного меня старше. На год, не больше, так что незачем себя вести, как дряхлый всезнающий чародей. Кроме того, из тех, кто видел меня в неподобающем виде, остались только вы, а это всегда можно исправить.
Она угрожала, но угроза была такой беспомощной, что я бы рассмеялся, если бы не решил, что развлечение пора заканчивать.
— У вас личина слетела, донна, — скучающе сказал я. — И поскольку мы уже подходим к Уларио, предлагаю ее вернуть, а еще обращаться друг к другу только по именам, чтобы не вызывать лишних подозрений. И определитесь, донна Болуарте, куда вы направитесь из Уларио: со мной в Дахену или без меня в Гравиду?
— С вами, Алехандро, — с отвращением выдавила она, признавая, что принимает мои правила игры.
Глава 15
Хоть что-то в этой жизни радовало стабильностью: постоялый двор под названием «Посада дель ками» стоял на месте и с тем же перекошенным изображением ками на вывеске. И за стойкой сидел тот же самый дородный мужик, мечтательно таращившийся в пространстве. Вспоминал, наверное, идеальные формы сеньориты Фуэнтес…
Впрочем, сеньорита не нуждалась в том, чтобы о ней вспоминали. Она сидела за одним из местных монументальных столов и заботилась о собственной красоте так, как могла: количеством блюд перед нею можно было только восхититься. Но идти сразу к ней посчитал неразумным — я же не должен был с ней встречаться раньше.
— День добрый, — постучал я по стойке перед хозяином постоялого двора. — Нам бы поесть и порталиста.
— Поесть из горячего у нас сейчас мало чего, — с тяжелым вздохом сказал он. Это не казалось чем-то удивительным — конкуренты закончились, пришлось сеньорите Фуэнтес переходить на обычную человеческую пищу, вот и не хватает теперь остальным посетителям. — Рис со свининой да пирог с курицей. Мало пирога, если честно. Будете?
— Еще бы пирога не было мало — вон он, весь стоит на столике у этой Фуэнтес, — без всякого энтузиазма сообщил Шарик. Теперь некромантка покушалась не на конкурентов, а на ту еду, на которую рассчитывал Шарик. — И что с вяленым мясом для меня?
— Будем, — согласился я, невзирая на то, что острый локоток Исабель воткнулся мне в бок с намеком, что не время жрать, пора убираться. — И рис будем, и пирог будем. И вяленого мяса связку. И запить нам чего-нибудь.
— Вина? Пива?
— Вина, — подала голос Исабель и закашлялась, чтобы сбить впечатление от недостаточно грубого голоса.
Договаривались же, что она молчит, потому что голос наемницы у нее не получается убедительным. Но стоило появиться на горизонте возможности выпить алкоголя — и все договоренности оказались забыты. Только пьяной донны мне не хватало для полного счастья. На себе я ее не утащу, а бросать где-нибудь по дороге — тоже не выход. Подберет еще кто-нибудь не тот.
— Чего-нибудь мозги не дурманящего, — твердо сказал я. — Морса или травяного отвара. Сеньорите тоже. Никакого ей вина.
— Сеньорита может сама выбирать, — намекнул хозяин постоялого двора, сообразивший, что вино будет подороже, чем травяной отвар.
— Может. Но поскольку плачу я, то заказанное ею вино будет за ваш счет.
Энтузиазм мужика увял прямо на глазах. Он вздохнул и проорал куда-то себе за спину наш заказ. Потом уставился с намеком, что мы заслоняем прекрасную картину. Но я ему напомнил:
— Так что там с порталистом?
— Вам повезло. Здесь как раз сидит сеньорита Фуэнтес — лучший порталист нашего забытого Всевышним местечка.
Я обернулся и сделал вид, что разглядываю посетителей. Было их не так много, и дама там нашлась одна.
— Сеньорита Фуэнтес — это?..
— Да-да, та самая дама с роскошными формами, — сразу выдал свою слабость к посетительнице хозяин постоялого двора. — Но она не любит, когда ее отвлекают от еды. Вот перейдет к сладкому, тогда и
