Ледяная Цитадель - Павел Корнев

— А вот ни разу не угадал, — покачал головой капитан. — Видел в кино, как штатовские полицейские стреляют? Да, вот так. Сперва плотно обхвати рукоятку тремя пальцами. Указательный положи на рамку, и вообще, пока не стреляешь, спуск не трогай, а то шарахнешь кому-нибудь в спину или себе в ногу. Прицелился — перенес его на спуск, опустил ствол — убрал. Большой палец все равно как, хоть в сторону отставь. Смотри, чтобы ствол шел вот так… как лучевая кость, тогда и палец на спуск ложится правильно, подушечкой. Пожми спуск вхолостую, смотри, чтобы ствол из стороны в сторону не гулял, найди свое положение. Теперь другая рука: четырьмя пальцами левой плотно обхвати пальцы правой, так чтобы указательный снизу в скобу уперся и держал ее. Большой вытяни вперед и прижми к рамке… так… он тебе еще стабильности в горизонте добавит. И самое главное — выстрела не жди и его не бойся, просто повторяй движение пальца, а пистолет сам выстрелит, когда надо.

— Что еще?

— В голову не целься. Ни к чему это. Стреляй в корпус.

А еще лучше в таз или в задницу. Там центр тяжести, там легких ранений вообще не бывает, там болевой шок убить может, а броник обычно не прикрывает, разве что совсем новый, военный. В башку потом дострелишь, с контролем. Даже если бронежилет будет, мало не покажется. Может, с ног и не собьешь, но темп точно потеряют. В общем, два выстрела в корпус и только потом в голову. Все, давай магазины снаряжай.

— Вас понял, товарищ капитан, — вздохнул я.

— И еще, — печально глянул на меня Евстафьев. — Будешь вдруг от бедра стрелять, учти — пули выше уходят.

— Да я вообще стрелять не собираюсь. Вы ж меня просто без оружия из Форта не выпустите!

— Дай-то бог. Но мало ли как оно там сложится.

— Да все нормально будет, — попытался я успокоить не столько капитана, сколько себя самого. — Меня встретят, проводят.

— Патрон в патронник дослать не забудь. И ружье заряди. Евстафьев хотел еще что-то добавить, но промолчал, а тут

уже и Смирнов с ворохом тряпья вернулся.

— Переодевайся, — сунул он мне одежду и вытащил из пластикового пакета высокие кожаные ботинки на меху. — Примерь, вдруг менять придется.

— Да нет, нормально все.

— Подпиши.

Смирнов протянул капитану какую-то бумагу, Евстафьев глянул на нее, поморщился, но свою закорючку все же поставил.

Я наскоро переоделся, несколько раз подпрыгнул на месте и принялся рассовывать по карманам коробки с патронами. Чехол с ножом повесил на широкий пояс поближе к кобуре, ремень двустволки закинул на плечо. И патронташ еще. Ну чистый Рэмбо.

А вот подшлемник надевать пока не стал — успею еще упреть.

— Пошли, — позвал меня Петрович, оглядев с ног до головы, — чего время терять?

Мы прошли через служебные помещения и заглянули в небольшую комнатушку, в дальнюю стену которой был вмонтирован стальной люк. Дежурившие в предбаннике караульные проверили документы, скучавший рядом с хрустальным шаром колдун дал отмашку, и люк медленно отодвинулся в сторону.

Вновь вернулись сомнения, захотелось бежать отсюда без оглядки, но вместо этого я широко улыбнулся, махнул на прощание Петровичу и прошел в крохотный — размером не больше кабины лифта — закуток.

Вздрогнув, начала закрываться дверь за спиной, мигнули алым нарисованные на полу и потолке пентаграммы, а потом, с секундной задержкой, ушел вбок перегораживавший дорогу толстенный стальной лист, и я выбрался в ведущий за стену подземный переход.

Темно, холодно, страшно…

Ешкин кот, пустите меня обратно!

ГЛАВА 4

Промерзнуть до костей я успел, пока еще пробирался по подземному переходу. Холод внизу стоял просто жуткий. Не помогали ни новая теплая одежка, ни бурливший в крови адреналин.

А может, дело было в охватившем меня ужасе?

Ведь за городские стены только раз всего и выбирался: в составе каравана по окрестным деревням проехался — и сразу обратно. А вот россказней от бывалых людей наслушался — просто жуть. И если хотя бы десятая их часть правдой окажется, можно сразу стреляться. Чтобы без лишних мучений, значит, в мир иной отойти.

Но стреляться было не менее страшно и куда более противно, поэтому я продолжил механически переставлять ноги, неуверенно приближаясь к светлому пятну выхода. Светлому лишь потому, что в подземном переходе царил и вовсе уж кромешный мрак.

Ну да мне темнота помехой не служила: куда ногу ставить, и без света понятно. Что ни говори, в некоторых ситуациях ясновидение исключительно полезная штука. Впрочем, предвидение предвидением, а на обледенелых ступеньках я едва не растянулся. Отвлекся поправить неудобно висевшее на плече ружье — и в тот же миг поскользнулся и чуть не скатился вниз.

Сердечко так и екнуло, но зато сразу в себя пришел. И это здорово. А то бы и до проводников-телохранителей не дошел. Вот сломал бы сейчас ногу, и что делать?

Когда поднялся наверх, пусть ненадолго, но стало теплее. А потом задул ветер, и я сразу пожалел, что не озаботился надеть подшлемник. Как бы нос со щеками не обморозить. Но на студеном ветру шапку снимать последнее дело.

Ладно, побегу. Вдруг меня на машине встречают?

Мечта идиота, конечно, но вдруг?

И я поспешил по тропинке, уходившей от пропускного пункта к окружной дороге, стараясь в темноте случайно никуда не свернуть. Чревато оно — поле минами и магическими ловушками по самое «не могу» засеяно. Да и караульные наверняка разнервничаются — вон лучи прожекторов так и бегают. Еще пальнут. Уж сколько таких случаев было!

А ведь, казалось бы, чего им дергаться? Пять этажей сплошного железобетона и кирпича. И еще выше — мотки «егозы». Бойницы и вовсе зарешечены, в них и не пролезть никому сроду.

Никому? Вот насчет этого не уверен. Человеку точно не пролезть, а кому другому — вовсе не факт. Вероятно, поэтому и перестраховываются.

Помаргивавший в темноте огонечек я приметил, уже подходя к кружной дороге: едва заметная точка налилась сиянием, какое-то время посветилась и начала медленно тускнеть. А потом вновь вспыхнула и опять почти погасла.

Что за чертовщина? Не пора ли за ружье хвататься?

Уже замедлив шаг, я вдруг сообразил, что кому-то просто вздумалось раскурить папироску, и немного успокоился. Но ружье с плеча все же снял. Мало ли кто там меня дожидается. Это не Форт, где каждый встречный пусть и не друг, товарищ и брат, но и, скорее всего, не бандит с большой дороги. Тут дикие земли практически. Проще простого на беспредель-щиков каких-нибудь, а то и вовсе на нечисть наткнуться.

Нечисть, правда, табачком не балуется, но вот бандиты — запросто. И пусть где-то здесь меня комитет по встрече дожидаться должен, расслабляться не стоит. Мало ли какие на