Армия Карла XII. Золотой век шведской армии - Александр Викторович Беспалов

Капрал Уппландского третьеочередного пехотного полка, включенного в октябре 1708 г. в состав лейб-гвардии Пешего полка, Эрик Стемпуст, ветеран, принимавший участие в сражениях при Дюне (1701 г.), Салатах (1703 г.), Якобштадте (1704 г.), Гемауэртгофе (1705 г.), Лесной (1708 г.), писал в своем дневнике: «Утром наш полк по приказу короля вышел из Зенькова и, пройдя три мили, развернулся у городка Веприк. Нам объявили о штурме. Кроме нас, в нем участвовали 1. Вестманландцы, 2. Уппландцы, 3. Крунубергцы, 4. Ёнчепингцы, 5. Эстгётландцы, 6. Вестгетландцы (нёрке-вермландцы. – Прим. авт), 7. Драгуны Альбедиля.

Ожесточенный штурм на глазах короля натолкнулся на свирепое сопротивление гарнизона. Мы понесли тяжкие потери, а неприятель сдался на аккорд»[175].

По приказу Карла XII в ночь с 5/6 на 6/7 января шведы стали готовиться к повторному штурму. Предварительно король снова послал к коменданту парламентера. Гарнизону предлагалась либо почетная сдача в плен, либо, в случае штурма, поголовное уничтожение. Учитывая перевес сил противника и незначительный запас неизрасходованного пороха, полковник Фермор сдал крепость на почетных условиях. Шведы пленили 1300 пехотинцев, 100 драгун, 400 казаков, полковника, 2 подполковников, 2 майоров и 30 обер-офицеров[176].

«Несколько сотен русских и украинцев, нанесших под Веприком своим отчаянным сопротивлением такой тяжкий урон значительным шведским силам, оказали громадную услугу русскому делу. Карл XII, который, как сказано, вообще не любил штурмы, только потому велел штурмовать Веприк, что не имел понятия о возможности подобных тяжких потерь при взятии такого ничтожного укрепления»[177].

Контузия и свела впоследствии фельдмаршала в могилу. До конца жизни его мучили страшные боли, которые он переносил с большим мужеством. В апреле 1709 года королевская армия осадила Полтаву, но уже к июню ее положение стало критическим. Она оказалась в стратегическом окружении. Король был вынужден стянуть к Полтаве почти все части своей армии, но осады не снял. Исчерпав все средства для спасения Полтавы, русское командование решило дать шведам генеральное сражение.

Обеспокоенный активизацией действий русской армии, Карл XII лично стал следить за ее маневрами. Вечером 16/17 июня 1709 г., в день своего рождения, наблюдая за перемещениями русских войск у д. Нижние Млыны, король был тяжело ранен в ногу. Русская пуля пробила ступню левой ноги короля и застряла в кости, раздробив ее. Последствия ранения Карла XII оказались для шведов роковыми. «Фактически с этого момента Карл XII как верховный вождь армии, ведущей далекую, опаснейшую, уже явно наполовину проигранную войну, выбыл из строя»[178].

По сути дела, шведы попали почти в полное окружение. Их войска были стиснуты между крепостью и русским укрепленным лагерем. Единственная дорога, по которой можно было еще отступить к Днепру, вела вдоль берега Ворсклы через Старые Сенжары и Кобеляки, но ее заняли казаки. Назревало решающее сражение, исход которого должен был определить не только дальнейший ход войны, но и судьбу стран, в ней участвующих.

Благодаря растерянности шведского командования, наступившего вследствие тяжелого состояния короля, и умелым действиям своего генералитета, русские получили достаточно времени для выбора поля боя и постройки укреплений.

Пожалуй, никогда в истории своих многолетних походов шведы не оказывались в столь плачевном положении. Высший командный состав был буквально парализован тяжелым ранением Карла XII. Ни Рёншильд, ни Левенгаупт, ни тем более другие, менее талантливые генералы шведской армии не желали брать ответственность на себя. С 16/17 по 19/20 июня король находился между жизнью и смертью. Правда, уже 20/21 июня, опасаясь немедленной атаки главных сил русских с целью деблокады Полтавы, шведы предприняли отчаянный штурм города. Карл во что бы то ни стало пытался овладеть крепостью, не желая оставлять в тылу своих войск боеспособный отряд русских. 22/23 июня был предпринят последний штурм города. Кроме новых потерь, для и без того обескровленных шведских полков эти атаки ничего не принесли.

Положение войск Карла XII к 24/25 июня стало критическим. Все те, кто изучал этот период деятельности шведского монарха, отмечают, что у него было два выхода. Первый состоял в немедленном отступлении за Днепр. К тому моменту он был уже невыполним. По сути дела, даже если бы шведы и стали отступать, то вероятность того, что они успешно уйдут от преследующего противника, была мизерной. Слишком близко и плотно стояли русские полки. Возможность оторваться от преследования, маневрируя с огромным обозом, была минимальной. Единственным шансом на спасение было победоносное сражение, так как вести переговоры с русскими о мире король категорически отказался. В отличие от русских шведы не знали о численности войск противника и его планах.

Зато только 21/22 июня от прибывших из Бендер и Крыма полковника Сандул Кольца и письмоводителя Отто Вильхельма Клинковстрема король узнал, что турки и татары не вступят в войну, а корпус Крассау и армия Станислава Лещинского не придет к нему на помощь. Именно поэтому шведам пришлось дать сражение на условиях, навязанных Петром I.

26/27 июня 1709 г. в полдень король собрал военный совет. На нем присутствовали фельдмаршал Рёншильд, граф Пипер и командир Далекарлийского полка полковник Сигрот. На совете было принято единогласное решение атаковать. Промедлить несколько дней означало дать русским возможность еще прочнее укрепить свои позиции. План шведского командования, по утверждению большинства шведских историков, состоял из двух пунктов и в общих чертах выглядел примерно так:

1. Необходимо прорвать систему русских укреплений.

2. Не дав русским развернуться, атаковать их в укрепленном лагере и сбросить в Ворсклу.

Главный упор делался на быстроту и внезапность. Поэтому атака назначалась на раннее утро. Пехота и кавалерия согласно принятому плану должны были внезапно, не ввязываясь в бой, миновать систему редутов и нанести комбинированный удар по стоявшей за ними русской кавалерии. После этого шведская кавалерия, продвигаясь на север, должна была отрезать единственный, северный, путь отступления противника и действовать против северного фронта укрепленного лагеря. Пехота, сразу после прохода мимо редутов, должна была атаковать укрепленный лагерь русской армии.

При удачном стечении обстоятельств русская армия могла подвергнуться страшному разгрому. Вместе с тем план шведского командования имел ряд существенных недостатков. Приведем мнение Энглунда: «План был проникнут непозволительно низкой оценкой способности русских на инициативу. Он исходил из пассивности противника, который будет спокойно сидеть и глазеть, пока шведы своими элегантными маневрами будут захлестывать удавкой его шею… если, упаси господи, что-нибудь пойдет не так, шведским частям, уже проскочившим между редутами, будет трудно отступить с поля боя. В этом случае редуты преградят им единственную дорогу на юг и им придется отступать с поля брани через неудобную заболоченную и лесистую территорию вокруг деревни Малые Будищи»[179].

Шведские историки указывают, что фактор