Вся в белом - Мэри Хиггинс Кларк

Оба джентльмена направлялись прямо к старым знакомым.

— Ла-ди-да! — пропела Фултон, когда к ним подошел Остин Пратт. — Слышу, ты прилетел на личном самолете. Кто бы мог подумать, что такого добьется тот самый Остин, которого мы знали в колледже?

— Не нарывайся, Кейт, — шутливым тоном предостерег ее бывший однокашник. — Как знать, быть может, у меня сохранились от старых времен несколько снимков, на которых ты запечатлена основательно навеселе.

Двое старых приятелей, очевидно, имели привычку к дружеской перебранке.

Лори заметила, как Ник Янг подтолкнул локтем Остина.

— Выше голову, — распорядился он, — возможно, нам с тобой сегодня придется попотеть у стойки бара, чтобы добиться женского внимания.

Обернувшись, Моран увидела, что в бальный зал вошел Алекс, и у нее даже перехватило дыхание. Лицо его успело слегка загореть, а смокинг идеально облегал фигуру. Лори немедленно посмотрела на собственное платье и тихо порадовалась, что потратила на него уйму денег. Правда, и тут же пожалела о том, что почти совсем пренебрегла косметикой.

— Ты, как всегда, прекрасна, — проговорил Бакли, когда она подошла к нему.

— Ну а ты являешь собой воплощенную мужественность. — Произнося эти слова, Моран ощутила, как ее охватывает особенно теплое чувство, вызванное близостью их тел.

Последним явился патриарх семейства Пирсов, Уолтер. В отличие от своей бывшей жены Сандры он направился сразу к Джеффу и поприветствовал его крепким рукопожатием. Он даже поздравил его и Меган с браком и пожелал им долгой и счастливой жизни.

Обозревая ансамбль персонажей, Лори не могла не заметить, как изменилась его внутренняя динамика после появления Уолтера. Поздоровавшись с бывшим женихом своей дочери и их с Амандой друзьями, он направился к своим родным, среди которых и оставался до конца вечера. Разговоры между Сандрой и ее детьми теперь происходили не столь естественно. Внимание всех членов семейства Пирс теперь сфокусировалось на Уолтере. Как прошел его полет? Понравился ли ему номер? Не налить ли ему еще бокальчик? При всем том, что случилось в его семье, он до сих пор оставался ее главой.

«Но существовали ли на белом свете такие дети, которые были бы безразличными к мнению о них своего отца? — подумала Лори. И сама же ответила на собственный вопрос: — Нет».

Через десять минут она подошла к своему главному оператору.

— Я только что попросила свадебных гостей и родителей Аманды встать рядом для группового кадра, — проговорила она. — На этом закончим.

Когда все выстроились лицом к камере, стало ясно, что типичного для свадьбы снимка здесь не получится. Прежняя видимость вежливости испарилась. Рука Джеффа легла на плечи Меган, как бы защищая ее. По лицу Сандры текли слезы. Никто даже не пытался улыбнуться.

«Возможно ли, чтобы кто-то из этих людей настолько ненавидел Аманду, чтобы лишить ее жизни?» — задумалась Лори. Если только убийцей не был тот мужчина с мутной ленты видеокамеры внешнего наблюдения или какой-то другой случайно подвернувшийся незнакомец, убил Аманду скорее всего один из этих людей, глядевших сейчас в камеру.

Но кто из них?

34

В десять часов утра следующего дня камеры были установлены в номере 217 отеля «Гранд Виктория». Джерри выбрал это помещение для беседы с Сандрой и Уолтером Пирсами. Он выяснил, что именно в нем они останавливались, когда прилетели в Палм-Бич на свадьбу дочери, превратившуюся в ее поиски.

Согласно плану, согласованному Лори с Алексом, Сандре предстояло первой появиться перед камерой. За последние пять лет эта женщина превратилась в символ поисков пропавшей дочери. Она регулярно появлялась на телеэкране, умоляя общество о помощи и поддержке.

Заметно взволнованная, сжимавшая кулаки, миссис Пирс расположилась на небольшом диванчике, находившемся напротив кресла, в котором поместился Алекс. На ней была полотняная блузка бирюзового цвета и свободные белые брюки. Именно в этом самом наряде она узнала об исчезновении своей дочери. Сандра сказала Лори, что не смогла заставить себя избавиться от этих вещей.

Глубоко вздохнув, она кивнула Моран, давая знак, что готова.

Бакли начал с того, что попросил ее описать тот момент, когда она впервые осознала, что Аманда исчезла.

— Кажется, что я ощутила это буквально своими костями, как только вошла в вестибюль, — стала рассказывать женщина. — Я увидела Джеффа, Меган и Кейт, собравшихся вместе возле столика портье, и сразу поняла, что случилось нечто плохое. A потом Джефф сообщил мне, что Аманда исчезла, и я почувствовала, как земля уходит у меня из-под ног. Все вокруг были встревожены, но и уверены в том, что в конечном счете все утрясется вполне благополучным образом. Все, кроме меня. Я сразу ощутила, что произошло большое несчастье.

— А был ли такой момент, когда вы почувствовали, что ваши страхи полностью подтвердились? — спросил Алекс.

Миссис Пирс покачала головой.

— Нет, незнание — худшая часть подобной ситуации. Я была ошеломлена, лишилась дара речи, находилась в полном замешательстве. Однако то, что Аманды больше нет, окончательно до меня дошло в тот момент, когда полиция затребовала ее белье, чтобы дать понюхать разыскным собакам. Мысль о том, что собаки пойдут по следу моей девочки… — Голос ее прервался.

— В первые дни поисков, — продолжил ведущий, — многие представители прессы называли вашу дочь Сбежавшей невестой…

Сандра презрительно покачала головой еще до того, как он договорил.

— Это было ужасно. Какие-то нелепые шуты гадали, как скоро она объявится подшофе на танцплощадке в Майами. Моя дочь не легкомысленная и вздорная девица, решившая пофорсить под белой вуалью. Она — серьезная и умная женщина.

— Вижу, вы говорите о ней в настоящем времени, — заметил Бакли.

— Да, я пытаюсь. Потому что хочу этим сказать, что никогда не перестану бороться за свою дочь. Она где-то там — неведомо где, но Аманда Пирс находится где-то там, жива она или мертва — и она требует, чтобы ее нашли. Я уверена в этом так, как не была уверена ни в чем другом во всей своей жизни.

Алекс посмотрел на Лори, проверяя, не хочет ли она передать ему какую-нибудь записку, прежде чем последовать дальше. Продюсер не шевельнулась.

— Сандра, — проговорил Бакли, — если вы не возражаете,