#Потерянные поколения - Ив Престон

– Как вы оказались в тюрьме? – спрашиваю я прямо.

Смех Кондора обрывается так же внезапно, как возник.

– В мое время не было Справедливости.

# Глава 5

Берт куда-то унесся, с невероятно важным видом, а все остальные члены отряда на тренировке, рассчитанной только на Совместимых. Первая мысль: потрачу свободное время на видеозаписи для Министра, но потом вспоминаю, что на днях уже передала Министру камеру со всеми файлами. Надеюсь, это хоть немного поможет силентам, пока мы здесь. На самом деле…

Мне их не хватает.

Я почувствовала это особенно сильно, когда, пытаясь зафиксировать все самое важное, восстанавливала в памяти целые рабочие дни, вспоминая какие-то неординарные случаи. Я очень скучаю, но все еще не могу набраться храбрости и спуститься к ним. Наверное, этот момент никогда не настанет, ведь я вряд ли когда-нибудь буду готова увидеть свою группу без вышитого тигра на комбинезоне Гаспара. Мне кажется, что, когда я увижу их, смерть Гаспара станет реальностью, а пока я все еще могу позволить какой-то части себя верить, что он по-прежнему там, он среди силентов…

Чтобы скоротать время, я отправляюсь в общий тренировочный зал Корпуса, находящийся по соседству с Большим залом. Общий спортзал есть и на уровне Смотрителей, но я туда не ходила, ведь у меня был Просвет, была оранжерея, где гораздо лучше, чем в тесном помещении, заставленном тренажерами. На уровне Корпуса, конечно же, зал просторный. Он делится на две части: тренажерная зона и небольшой полигон, который является продолжением Большого зала, находящегося за стеной; на этом полигоне тоже можно моделировать пространство. Сегодня он разделен на три небольших сектора, и в каждом идет тренировка с атакующими мишенями. Я с удивлением замечаю в одном из секторов Юна, который поражает одну мишень за другой метательными ножами. Он не пропускает ни одной мишени – они рассыпаются с громким звуком, и, присмотревшись, я понимаю, что вместе с ними исчезают и ножи – значит, они тоже часть полигона.

Полигону Дирижер не нужен – он уже запрограммирован, остается только выбрать нужный сценарий и настроить его под себя. Юн явно выставил частоту появления мишеней и скорость их движения чуть ли не на максимум. Он расправляется с ними быстро и ловко, создается впечатление, что Юн может видеть затылком.

В зале много курсантов, почти все тренажеры заняты. Но все, что мне нужно сейчас, – это свободное пространство. Заняв место у края тренажерной зоны, я сбрасываю ботинки и, стянув носки, встаю на прохладный пол, начиная разминку со стоп, перенося вес тела с пятки на носок. Я скучаю и по разминке с Гаспаром; на занятиях в Корпусе мы, конечно, тоже разминаемся, но Гаспар усложнил нашу с ним разминку, дополнив ее движениями, которые смог вспомнить.

Я закрываю глаза и вытягиваюсь до хруста суставов, поднимаюсь на пальцах ног, подставляя лицо мертвому свету ламп. Оторвав одну ногу от пола, медленно очерчиваю ею в воздухе полукруг. Упражнения на баланс – моя любимая часть разминки. Со стороны эти движения могут выглядеть довольно просто, но здесь чем медленнее – тем сложнее, тем больший контроль необходим.

В поединке нет ничего важнее баланса. Баланс – это неоспоримое преимущество. Когда твой противник нетвердо стоит на ногах – уже не имеет значения, насколько он силен, если ты знаешь, как лишить его равновесия, лишить контроля над собственным телом. Даже если он крупнее тебя раза в два – грохнется громче, да и только. Хочешь контролировать хоть что-то – начни со своего тела, со своего равновесия. Я поняла это, когда Нина бросила меня, и я осталась единственным Смотрителем. Скорость и собранность помогли избежать множества травм и потерь.

Но не самой страшной потери.

Я открываю глаза, чтобы увидеть, как Юн выходит с полигона. Поймав мой взгляд, он едва заметно кивает в сторону пустого сектора, затем вопросительно приподнимает брови.

Почему бы и нет?

Обувшись, я подхожу к Юну, который стоит у экрана с выбором сценария.

– Оружие? – говорит он бесстрастным голосом.

– Шест… Двусоставный, если можно, – добавляю я, но Юн никак не комментирует странность моего выбора. На самом деле, это все еще единственное оружие, которым я владею достаточно хорошо.

Юн выбирает на экране оружие, и на краю свободного сектора появляется шест. Я успеваю заметить нечто странное, что никак не вяжется со сдержанным, отстраненным обликом Юна: у него на запястье синий ниточный браслет из узелков, сплетенный не очень аккуратно.

– Советую надеть перчатки.

Голос Юна все так же бесцветен, и это настораживает. Пожалуй, я уже привыкла слышать раздражение в его голосе. Обычно он заговаривает со мной только для того, чтобы высказать, что я делаю неправильно.

И кстати, почему Юн сейчас здесь, а не с отрядом?

Но я не успеваю спросить – развернувшись, он уходит.

Выставив все параметры на минимум, я беру в руки шест. Юн был прав, перчатки бы не помешали: шест немного скользит в руке. Хорошо, что в кармане обнаруживаются перчатки из комплекта моей боевой формы.

Полигон выстреливает в меня первой мишенью: отделившись от стены, в мою сторону летит небольшой шар. Бью по нему шестом – и шар лопается. Я завороженно наблюдаю, как мелкие частицы мишени разлетаются во все стороны, и потому не успеваю заметить шар, который атакует меня со спины. Столкнувшись с моей спиной, он тоже лопается. Щекотно.

Больше ни одной мишени я не упускаю. Их появлению предшествует тихий щелчок, который позволяет понять, с какой стороны ожидать атаки. Мишени появляются все чаще, и я разделяю шест на две части.

Кондор прав. Мне нужно было увидеть, как часто я загоняю себя в рамки, и что будет, если их разрушить. Я смогла найти выход из ситуации, которая казалась безвыходной. Но на то, чтобы восстановиться после знакомства с близнецами в стазис-контуре, мне потребовалось несколько дней: наутро после чудесного вечера, так любезно устроенного для меня Кондором, болело все, что только могло болеть. Хорошо, что в тот день были только теоретические занятия. Наверняка Кондор это учел, но это не спасло его от проклятий, которые я адресовала ему, пытаясь подняться с постели.

Две мишени с разных сторон летят на одном уровне, и я резко приседаю, позволяя им столкнуться, осыпая меня осколками.

Интересно, что бы произошло, если бы в тот далекий день я бы не встретила Виктора в Архиве? Если бы он не помог мне – где бы я была сейчас? Какой бы я была?

Что-то мне подсказывает, что если бы в Архиве я встретила Нестора – он бы не раздумывая сдал меня Справедливости. Гектор вряд ли – скорее, просто прошел бы мимо, заговорщицки подмигнув.

А вот Виктор…

Я слышу шорох позади себя. Тело реагирует быстро, и шест замирает в сантиметре от лица Виктора: я мигом узнаю его полуулыбку.

– Не стоит подходить со спины, – сбившееся дыхание делает мой голос прерывистым. Что он здесь делает?! Жутковатое чувство, когда думаешь о ком-то – и тут же обнаруживаешь его позади себя. – Это… небезопасно, – добавляю я.

– Вот как? – брови Виктора поднимаются в напускном удивлении. Ловкое движение – и, выхватив оружие из моей левой руки, он разбивает шар прямо около моей головы. – Не за что, – говорит он, возвращая часть шеста. – Отвлекаться тоже небезопасно. Ты последнюю мишень пропустила.

– Благодарю за ценный совет, командор Виктор.

Я даже не стараюсь подавить сарказм в голосе, соединяя две части шеста в одно целое. Виктор пристально смотрит на меня. Сегодня он снова предпочел форме темную тренировочную одежду без каких-либо опознавательных знаков. И не скажешь, что командор. Искоса поглядывая на него, я замечаю еще одну, новую деталь, которая совершенно не вяжется со статусом командора: красные пряди в волосах.

– Так ты узнала меня.

Встретившись с ним взглядом, я понимаю, что говорит он вовсе не о сегодняшнем дне.

– Командор Виктор, – повторяю я. – Наш Дирижер и…

– О, нет, нет, нет, – с улыбкой перебивает меня Виктор. – Смотри внимательно. – Он делает пару шагов назад, сходя с полигона. – Дирижер и командор. – Затем снова подходит, ступая на матовую поверхность полигона. – Виктор. Чувствуешь разницу?

– Те же правила, что и у Кондора? – догадываюсь я.

Виктор кивает.

– Как насчет спарринга? – спрашивает он, продолжая улыбаться.

– Хватило и предыдущего, – я качаю головой.

Улыбка Виктора становится шире.

– На этот раз все по-честному. Один на один, и без… – Он запинается, и его улыбка увядает. – И без сломанных ребер, – тихо заканчивает Виктор, опуская взгляд. – Кондор не сказал, как собирается поступить с тобой. Он… просто приказал нам не останавливаться.

– Ничего страшного, – я пожимаю плечами. – Я в порядке. Это ведь сработало. Кондор оказался прав. Мои показатели стали намного лучше, когда я перестала тормозить себя.

– Я сейчас наблюдал за твоей тренировкой. Это… завораживает. Но ты все еще зациклена на том, чтобы контролировать себя. Тебе порой не помешает немного… потерять голову. – Виктор хмыкает и вдруг неожиданно интересуется: – А о чем ты задумалась под конец?