Содружество кольца - Джон Толкиен

— Наверное, вы правы, — сказал Фродо, избегая смотреть фермеру в глаза и поэтому уставившись на огонь.

Мотыль задумчиво окинул его взглядом.

— Да, я вижу, у вас свои соображения есть, — сказал он. — Яснее ясного, что вы тут не случайно оказались в одно время с этим всадником. Мои новости для вас, поди, и не удивление. Если вы желаете оставить то, что вам известно, при себе, спрашивать не буду. Но сдается мне, вы в затруднении. Наверное, думаете, что теперь будет нелегко добраться до Парома и не попасть к этому Черному в лапы?

— Да, я думал как раз об этом, — сказал Фродо. — Но придется все равно идти: сидеть и думать бесполезно. Боюсь, что нам пора прощаться. Большое спасибо за вашу доброту! Я ведь вас и ваших собак больше тридцати лет боялся, господин Мотыль, хотите — смейтесь. Жаль, что мы с вами раньше не подружились. А сейчас расставаться жаль. Но я, может быть, еще вернусь. Когда-нибудь, если удастся.

— Возвращайтесь — гостем будете, — сказал Мотыль. — А пока у меня есть предложение. Скоро солнце зайдет, мы ужинать собираемся, потому что ложимся сразу после заката. Будем рады, если вы с господином Перегрином и всей компанией перекусите с нами!

— Мы тоже были бы рады, — сказал Фродо. — Но боюсь, что нам надо спешить. Мы и так до темноты к Парому не дойдем.

— Да погодите вы! Я не договорил. После ужина я повозочку возьму и довезу вас до парома. И ноги бить вам не придется, и другого беспокойства можно будет избежать.

Фродо с благодарностью принял приглашение — к большой радости Пипина и Сэма. Темнело. Подошли два сына и три дочери Мотыля, на большом столе появился обильный ужин. В кухню принесли свечи, подбросили дров в камин. Мотылиха захлопотала у стола. Пришло еще несколько хоббитов — работники Мотыля. Когда все уселись, за столом оказалось четырнадцать едоков. Пива было много, пища простая и сытная, в том числе громадное блюдо грибов с ветчиной. Собаки, лежа у камина, грызли хрящи и кости.

После ужина фермер взял фонарь и пошел с сыновьями запрягать повозку. Гости вышли во двор в полной темноте. Забросив мешки, они вскарабкались в повозку под тент. Фермер сел за кучера и хлестнул двух крепких пони. Его жена стояла в дверном просвете.

— Ты там поосторожнее, Мотыль! — крикнула она. — Не ввязывайся в разговоры с чужаками, и сразу домой!

— Ладно! — сказал он и выехал за ворота.

Ветер улегся, в прохладной темноте было совершенно тихо — ни звука, ни шелеста. Ехали без фонарей и очень медленно. Через пару миль проселок сбежал в глубокий ров, вылез из него на крутую насыпь, уперся в дамбу и кончился. На дамбе Мотыль сошел с повозки, попробовал вглядеться в темень на севере и на юге, но ничего не увидел. Было по-прежнему очень тихо. Тонкие полосы тумана еле различались над Рекой и ползли вдоль канав по полям.

— Темная будет ночь, — сказал Мотыль. — Но фонари я зажигать не стану, пока домой не поверну. Если кто нагонять нас будет, мы его издалека услышим, а он нас не увидит.

До Парома от усадьбы Мотыля было миль пять. Хоббиты завернулись в плащи, только уши навострили, ловя всякий звук, не похожий на скрип колес и мерный стук копыт пони. Фродо казалось, что повозка движется медленней улитки. Пин рядом с ним клевал носом, Сэм вглядывался в туман.

Вот уже подход к Парому — впереди справа два белых столба. Они словно выросли вдруг из темноты, и фермер Мотыль резко натянул поводья. Повозка заскрипела и остановилась. Хоббиты собирались было вылезти, как вдруг услыхали то, чего все боялись: стук копыт на дороге впереди. Звук приближался.

Мотыль спрыгнул на дорогу, обхватил лошадиные морды и вгляделся в темноту. К ним подъезжал всадник: клик-клак-клок… Клацанье копыт громко разносилось в сыром воздухе.

— Спрячьтесь лучше, господин Фродо, — встревожено сказал Сэм. — Лягте и накройтесь одеялами, а мы этого всадника пошлем, куда надо!

Сэм вылез из повозки и встал рядом с Мотылем. Теперь Всадники подъедут к повозке только через его труп.

Клик-клак, клак-клок… Всадник совсем близко.

— Эй, там! — крикнул фермер. Клацанье копыт прекратилось. В тумане всего в нескольких локтях от них показались очертания всадника в плаще.

— А ну, стой! — окликнул его фермер, бросая поводья Сэму и выходя вперед. — Ни шагу дальше! Что тебе надо и куда едешь?

— Мне нужен господин Торбинс. Вы его не видели? — раздался приглушенный голос, очень похожий на голос Мерри Брендибака. Подъехавший открыл фонарь, его луч упал на удивленное лицо фермера.

— Господин Мерри! — воскликнул он.

— Ну конечно! А вы думали, кто? — сказал, приближаясь, Мерри.

Выехав из тумана, страшный всадник вдруг уменьшился до обычных хоббичьих размеров. Ехал он верхом на пони, а шею до самого носа замотал шарфом, спасаясь от сырости.

Фродо выпрыгнул из повозки ему навстречу.

— Так вот вы, наконец! — сказал Мерри. — Я начал бояться, что вы сегодня не появитесь, и уже собирался вернуться и поужинать, но тут туман упал, и я поехал наперерез, к Слупкам, посмотреть, не упали ли вы где-нибудь в канаву. Чтоб я пропал, понять не могу, откуда вы появились. Где вы их подобрали, господин Мотыль? У себя в утином пруду выловили?

— Нет, я их поймал, когда они в мою усадьбу без спросу забрались, — сказал фермер. — Хотел собаками травить. Но они вам, конечно, все сами расскажут. А вы меня извините, господин Мерри, господин Фродо и все остальные, я уж теперь домой поеду. Как еще стемнеет, моя Мотылиха будет волноваться.

Он развернул повозку на дороге.

— Доброй ночи вам всем, — сказал он. — Чудной сегодня день был, это уж точно. Но все хорошо, что хорошо кончается, хотя это мы с вами скажем, когда до своих дверей доберемся. Не стану отрицать, я буду рад поскорее дома оказаться. — Он зажег фонари и встал в повозке во весь рост. Но вдруг нагнулся и достал из-под сиденья большую корзину. — Совсем забыл, — сказал он. — Госпожа Мотылиха собрала это для господина Торбинса и велела передать ему большой привет!

Они посмотрели, как растворяются в туманной ночи бледные круги света вокруг его фонарей. Вдруг Фродо засмеялся: он унюхал запах грибов из закрытой корзины.

Глава пятая. РАСКРЫТЫЙ ЗАГОВОР

— Теперь нам лучше бы поскорее под надежной крышей оказаться, — сказал Мерри. — Я понимаю, Фродо, это все забавно, но сейчас некогда, дома разберемся.

Они свернули к Парому. Дорога к нему была прямая, ровная, обложенная крупными белеными камнями. Примерно через сотню ярдов она привела их на берег Реки, к широкому деревянному причалу. Возле него стоял большой бревенчатый Паром. Белые причальные тумбы у края воды освещались двумя фонарями на высоких столбах. Позади на полях туман накрывал даже загородки, но над темной водой плыли лишь тонкие завитки пара, запутываясь в прибрежных камышах; за рекой, казалось, туман редел.