Обратная сторона Истока (СИ) - Шашкова Екатерина Владимировна

Когда в соседних комнатах началось активное шевеление, знаменующее начало нового учебного дня, Алина поняла, что битва с бессонницей окончательно проиграна.

Встала, умылась, кое-как замазала синяки под глазами, присела на табуретку, чтоб застегнуть босоножки… и очнулась через несколько часов. На щеке отпечатался рельеф стены. Ноги затекли. Время приближалось к полудню.

В итоге на встречу с Мариной девушка не шла, а бежала во весь опор.

И в этот раз — совсем без страховки.

Никаких писем с объяснениями для Долана и указаний «Если я не вернусь к обеду…» для Лизы. Да и никакой Лизы. Судя по тому, что соседка не дубасила с утра в стену, она всё-таки обиделась.

По-крайней мере, Алина бы на её месте точно обиделась. А потом полезла искать ответы самостоятельно и следить за подругой. Но то она!

Лиза, к счастью, была не только любопытной и упрямой, но и очень ответственной. Так что сейчас она наверняка сидела на занятиях и строчила конспекты. И хорошо! Нечего ей в это дело лезть, пусть живёт спокойно. И за Церой присмотрит, если что.

Марина оказалась на месте. Нервно болтала в чашке ложечкой, изредка поглядывая на часы.

«Канарейка» была типичной студенческой кофейней, и среди молодёжи и конспектов дама в старинном платье смотрелась чуждо.

Впрочем, даже сейчас она оказалась не самой странной личностью среди посетителей. За соседним столиком поправляла макияж шикарная девица в таком тонком и обтягивающем платье, что отсутствие под ним белья было вызывающе-очевидным.

В дальнем углу обосновалась влюблённая парочка в полумасках. Легко представлялось, что оба тайком удрали от супругов или строгих родителей, чтоб пообщаться наедине. А что в масках — так наверняка какие-нибудь известные личности, вот и скрываются.

В другом углу притулился здоровенный бугай, который вдохновенно строчил в малюсенькой записной книжке. Ручка в его руках выглядела на толще зубочистки.

За большим столом прямо в центре зала пятеро парней с весёлым гоготом брили налысо шестого, далеко не такого счастливого. На его спине красовалась табличка «Я сам виноват, что проспорил».

Между столиками сновали официанты: высокая фигуристая блондинка выглядела знакомо, а вот длинноволосого парня в очках Алина видела впервые. Новенький, наверное.

— Извините, я опоздала, — выпалила Алина, плюхаясь за столик.

— Ничего страшного, — вежливо улыбнулась в ответ Марина. — Можно считать, что ты дала мне время собраться с мыслями.

— Тогда рассказывайте.

— Вот так сразу?

— А что такого? С мыслями же вы собрались.

Вместо ответа женщина полезла за сигаретами.

В этот раз она предусмотрительно запаслась спичками, так что помогать не пришлось. Но пауза всё равно затянулась. Алина воспользовалась ей, чтоб заказать себе кофе и пирожное — иначе голова после бессонной ночи и сонного утра совершенно отказывалась работать.

Пирожное принесли сразу же, кофе — через несколько минут.

Марина молчала.

— Если не хотите говорить, могли бы просто не приходить, — не выдержала Алина.

— Может, стоило выбрать более укромное место? Здесь так людно…

— Людно, шумно и официанты задолбались настолько, что даже не пытаются запоминать лица. Если боитесь, что нас подслушают, то совершенно зря. Всем наплевать.

— Я не хочу, чтоб у тебя начались проблемы из-за всего этого.

— Не знаю, что вы подразумеваете подо «всем этим», но проблемы у меня начались примерно год назад и заканчиваться не планируют. Вас, судя по всему, жизнь тоже не балует. Поэтому давайте договоримся: вы или уходите прямо сейчас — или начинаете говорить, но тогда уже рассказываете всё до конца. Не прикрываясь заботой обо мне и прочими глупостями. За себя бойтесь, а я уж как-нибудь сама разберусь.

— Ты такая взрослая стала, — заметила Марина. И не понять сходу, то ли похвалила, то ли поддела. Алина предпочла верить в первый вариант. — Ладно, если настаиваешь, давай начистоту. Но тогда и ты ответишь на все мои вопросы. И ответишь честно.

— Ладно.

Видимое хладнокровие далось нелегко. Алина поймала себя на том, что снова расчёсывает руки, и заставила себя положить ладони на стол. Потом подумала, что это выглядит глупо, и обняла кофейную чашку.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Почему ты не носишь кольцо? — спросила Марина.

— А почему вы носите перчатки? Чтоб отпечатки не оставлять?

— Нет, совсем нет. Но если хочешь, объясню. Наверное, с этого всё для меня и началось. Точнее, с того момента, когда тебя отослали в другой мир.

«Отослали» звучало грубо. Алина хотела поправить, но смолчала. Во-первых, так и не придумала, что предложить взамен. Во-вторых, не хотела перебивать. Марина и без того говорила медленно и неуверенно, постоянно делала паузы в самых неподходящих местах. Но постепенно она разогналась, ожила.

— Твой дядя… он не самый простой в общении человек. Я пыталась с ним спорить. Говорила, что твой дом здесь, в Истоке. Что ты хорошая девочка, что я смогу тебя воспитать. Можешь не верить, но я правда очень к тебе привязалась. Наверное, если бы он сказал, что оставит тебя дома, но не будет мне платить, я бы всё равно согласилась стать твоей няней. Но он избавился и от тебя, и от меня, а затем и от дома. И даже рекомендаций не написал. Я пыталась найти другую работу. Снова устроилась няней к одним людям. Приличная богатая семья, потомственные маги. У них рос прелестный мальчик, постарше тебя. Ему около шести тогда было. Такой шустрый, любознательный. Слишком любознательный, наверное. Однажды утащил с кухни спички и устроил пожар. Причём ночью, когда я его спать уже уложила. Да и все вокруг спали. Потом проснулись, забегали. Мать его первым делом платья и драгоценности спасала, отец — документы какие-то. А я — их сына. Он спрятался за кровать, в самый угол забился. А кровать такая… старинная, с балдахином. И балдахин этот уже горит. Я его сорвала… — Марина остановилась, выдохнула. Перевела взгляд на свои руки, пошевелила пальцами, словно до сих пор примеривалась, как бы половчее ухватить горящую ткань. — До Мика дотянуться не получалось, а сам он вылезать боялся. Я пыталась отодвинуть кровать, а она такая тяжёлая была. Я сильнее за столбик дёрнула, а он, оказывается, уже почти прогорел. Я просто не заметила. Ну и она перекосилась вся: балки, столбики, занавески эти, и падать начала…

— И рухнула? На вас? — не выдержала очередной паузы Алина.

— Если бы на меня — я бы с тобой сейчас не разговаривала. Но и по мне тоже попало.

— А дальше?

— Я его вытащила. Он и не пострадал почти, только руку обжог немножко. Быстро зажило. А у меня… не очень быстро…. В общем, короткие рукава и открытое декольте лучше не носить.

— То есть вы, получается, героиня?

— Да какая из меня героиня? — Марина неловко улыбнулась. — Честно говоря, я тогда ни о чём героическом и не думала. Только о том, что если с Миком что-то случится, его родители меня убьют. И не в фигуральном смысле, а в самом прямом.

— Но обошлось же! Они вас отблагодарили хоть?

— О да! От всей души. Сначала просто наорали и уволили, потом сообщили милитам, что пожар начался по моей вине. Мол, это именно я не уследила за ребёнком, хотя должна была. Меня арестовали. Потом суд был. Решили, что я должна возместить весь ущерб. За всё, что сгорело. За кровать эту злополучную. За моральное потрясение. А у меня откуда деньги? Работы нет, зато долгов за лечение целый ворох. Заняла по всем знакомым, полной суммы всё равно не набралось. Только ещё и им должна осталась.

— Это же нечестно!

— Нечестно. Но я обычный человек, а они — маги. А глава семьи — ещё и большая шишка в совете магнатов. Какая уж тут честность.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Марина говорила без драмы и лишнего пафоса, и от этого становилось ещё более неловко. Потому что все злоключения начались именно с переезда Алины. Потому что мир вокруг всё чётче делился на тварей дрожащих и право имеющих. И потому что магическое кольцо в кармане однозначно относило свою обладательницу ко второй категории.