Каприз - Ирина Комарова

Немного отдохнув, пары начали подниматься и отправлялись погулять под деревьями. Ларин предложил и ей размять ноги. Они пошли лесом вдоль реки и скоро густые кусты скрыли их от остальных, хотя смех и обрывки разговоров были хорошо слышны.

– Ах, мадмуазель Александра, – проговорил Роман, сохранявший весь день некоторую мечтательную задумчивость, что не мешало ему, впрочем, проявлять непрерывно внимание к Сашеньке и особо заботится о ней. – Если бы вы знали, как я благословляю ту минуту, когда Евгений пригласил меня в гости. А я глупец, еще раздумывал, стоит ли ехать! Если бы я знал, что встречу здесь девушку – воплощение идеала, девушку-мечту… Я знаю, у меня скверная репутация, если вы спросите, про меня вам бог весть чего наговорят, но клянусь, три дня знакомства с вами изменили меня на всегда!

– Ну что вы, господин Ларин, – Сашеньке было приятно, что она вызывает такое восхищение, но при этом ситуация становилась тревожной. – Вы очень любезны, но…

– Нет, Александра, – перебил ее Роман, – не говорите мне, что вы самая обыкновенная, вы сами не знаете какая вы чудная! В ту же минуту, что я увидел вас, я понял, что именно вас я искал всю жизнь…

– О, господин Ларин, – теперь уже она, испугавшись, прервала его. – Простите, но я не привыкла к таким комплиментам. – Девушка быстро наклонилась и сорвала первый попавшийся цветок. – Посмотрите, какая прелесть! Вы не знаете, как это называется?

Он не глядя взял тонкий стебелек с блеклым лиловым колокольчиком и отбросил его в сторону.

– Не бойтесь меня, дорогая! Может быть я говорю слишком много, но говорю о свои чувствах, я не могу их сдерживать. Вы созданы для меня, Александра, и вы не можете этого не понимать! Разве, когда мы увиделись впервые, ваше сердце не забилось так же, как мое, разве не почувствовали вы близость наших душ?

– О-о! – только и смогла сказать Сашенька.

Боже, да ничего подобного она не чувствовала, ни в первую минуту знакомства, ни сейчас! Конечно, откровенное внимание человека, слывшего светским львом, было лестно, но что теперь-то делать? Теперь-то понятно, как прав был Дмитрий, настаивавший, чтобы она выезжала только в его сопровождении. Был бы он сегодня здесь, она не попала бы в эту ужасную ситуацию, он просто не допустил бы этого!

А Ларин уже завладел ее рукой и, прижимая ее к сердцу, вдохновенного и пылко говорил о своих чувствах.

– Дорогая моя, милая моя Сашенька, ведь вы позволите мне вас так называть? Я верю, наша встреча – это знак судьбы, несомненно, она была предопределена свыше! Вы и только вы можете подарить мне вечное блаженство…

– Что? – ахнула девушка, только собравшаяся объяснить, как можно более деликатно, что вовсе она не его дорогая, не милая, и тем более не считает допустимым, чтобы он называл ее так по-домашнему – Сашенькой.

– Позвольте мне просить вашей руки! Я обожаю вас, дорогая, будьте моей женой! Только согласитесь и я сегодня же переговорю с вашими опекунами. Поверьте, я смогу доказать серьезность намерений и искренность своих чувств, госпожа Домбрович и графиня Сотникова согласится на наш брак, не сомневайтесь! Мы поженимся завтра же!

Мысль, что Ларин действительно сумеет уговорит тетушку Магдалену, заставила близкую к истерике Сашеньку, собраться и успокоиться.

Она постаралась изобразить на лице улыбку доброжелательную, но холодную и уже открыла рот, чтобы спокойно и решительно поблагодарить уважаемого господина Ларина за высокую честь и вежливо от этой чести отказаться, объяснив, что не чувствует себя достаточно готовой к замужеству. Кроме того, она не может оставить тетушку Магдалену, перед которой имеет моральные обязательства… Если этого будет мало… значит придется найти другие причины, делающие это замужество невозможным.

Но она не успела сказать ни слова. Ларин, с тревогой следящий за сменой выражений на ее лице, неожиданно прижал палец к ее губам.

– Нет, Сашенька, – спокойно и нежно сказал он. – Молчите, моя дорогая. Вы все-таки испугались, мне не надо было так торопиться. Но поверьте, это всего лишь следствие той огромной любви, которую я испытываю к вам. Не надо, не отвечайте мне сейчас. Вы не из тех, кто принимает столь скоропалительные решения, вам надо подумать, просто привыкнуть к этой мысли. Я не хочу торопить вас…

– Господин Ларин… – тем не менее начала Сашенька, сделав шаг назад.

– Нет, моя любовь, – снова перебил он ее. – Ничего не говорите, я не хочу слышать того, что вы собираетесь мне сказать. Мы встретимся завтра и тогда вы объявите свое решение. Я не буду больше говорить о своей любви к вам, но знайте, моя дорогая, что каждый раз, когда вы взглянете на меня, вы увидите человека, сердце которого бьется только ради вас. И вы не останетесь равнодушной к моей преданности и нежности. – Он закончил свою вдохновенную речь и прижал ее пальцы к губам в долгом и пламенном поцелуе.

Ларин был доволен собой – он очень хорошо поработал и есть все основания полагать, что успешно. Сейчас девица, конечно, смущена и готова нести всякую ахинею, но придя в себя она начнет вспоминать все, что он ей сейчас наговорил. Несомненно, ей понравились его излияния и она будет повторять их себе снова и снова, пока не уговорит себя сама, что именно он, Роман Ларин и есть тот человек, которому суждено стать ее мужем. Да, завтра утром вполне можно будет ехать с официальным предложением, девица дозреет.

Сашенька тихо потянула руку назад:

– Господин Ларин, нам, наверное пора вернуться к остальным?

Дмитрий бесцельно бродил по улицам. Все дела шли хорошо, сделки были заключены выгодные, необходимые договора подписаны, но настроение было отвратительным. До последней, назначенной на сегодня встречи, было еще два часа и на этом все дела будут завершены. Можно будет навестить кого-нибудь из приятелей, пообедать, вечером сходить в театр… а завтра с утра – домой.

Странно, но эти ежемесячные поездки в Москву не только перестали доставлять удовольствие, но превратились в наказание какое-то. Если раньше он мог задержаться и на неделю, то теперь старался уложиться в три дня и, как можно скорей вернуться туда, где его ждали три женщины – бабушка, тетушка Магдалена и Сашенька. Или может, все дело в том, что там, дома, остается Сашенька? И именно к ней он так торопится вернуться?

Дмитрий увидел, что он находится перед небольшим ювелирным магазинчиком, над дверью аккуратная вывеска «Золотая роза», никакой вычурности, все очень строго. Под деликатное звяканье колокольчика он открыл дверь и вошел. Несмотря на скромную вывеску и небольшое помещение выбор украшений был не просто богатый, а изысканный. Да, конечно, стояла одна витрина, с довольно небрежно разложенными драгоценностями, стоимость которых определялась скорее весом, чем ювелирной работой, но на остальных… Дмитрий залюбовался.