Вредители по найму (Бюро гарантированных неприятностей) - Иван Магазинников

— Спасибо на клюв не намажешь. Каррр! — отозвалась мудрая птица.

— Надеюсь, этот не вернется? — высказал свои опасения Руди.

— Нет. Однажды изгнанные, они больше не возвращаются на это место. Надо бы его вообще развоплотить, чтобы не повадно было, но такое мне не по силам, я его и материализовал-то с трудом.

И тут в дверь снова постучали…

Глава 14. Три безумных дня

Я вздрогнул. Почему-то в мою дверь стучали исключительно неприятности в лице тройки каких-нибудь вымогателей таких размеров, что стоя и лежа на боку, они были одного роста. Или безумный древний домовой, пытающийся завладеть моим жилищем насильно. Неужели это вывеска их всех так притягивает? Наверное, название не такое удачное, как мне казалось вначале…

— Войдите, — устало выдохнул я. После боя с домовым сил совсем не осталось.

Бочком-бочком, в комнату протиснулась женщина средних лет, больше похожая на базарную торговку, чем на жительницу Золотого Квартала. На ее уставшем лице явно читались страх и любопытство. Руди замер в своем углу, не издавая ни звука, а ворон пристроился на моем плече.

— Чем могу навредить? — улыбнулся я.

Женщина вздрогнула и выронила сверток, который сжимала в руках.

— Н-не надо, не надо мне вредить, господин хороший… — испуганно зачастила она.

— Не вам… Вашим врагам. Вы ведь за помощью пришли?

— Это да, помощь нужна, сильно нужна.

— Рассказывайте.

И она начала рассказ, если, конечно, так можно было назвать этот водопад слов, проклятий и хватаний за голову. И с каждой новой фразой я все больше скучнел, а Руди, напротив, ухмылялся шире.

Проблема у нее была, да еще какая! Целый огород вредителей, которые портили ее цветы, которые она выращивала на продажу. От меня же требовалось всего-то ничего, повывести всех вредителей с ее огорода. А в обмен на мои услуги цветочница предлагала расплатиться… цветами! И жареной курочкой, которую она специально запекла в печи для господина вредителя. Полный, так сказать, натуральный обмен.

С чего женщина взяла, что я смогу разобраться с ее проблемой, мне было решительно непонятно. Это что, выходит, злодел-вредитель должен заниматься выведением вредителей огородных? Ну-ну…

— Хорошо! — прервал я поток ее красноречия с придыханием и художественное заламывание рук.

— Так вы беретесь помочь?

— Разумеется. Думаю, что обойдусь ковровым проклятьем на неурожайку и косым сглазом под корень. А чтобы заново не выросло, можно сверху накрыть наговором иссушения.

— Неурожай, корни, сухая земля… Это что, выходит, мои цветы погибнут!? — взвизгнула она.

— Ага, — я довольно улыбнулся, — Можно устранять последствия, на намного эффективнее убрать сам источник неприятностей. Нет цветов, нет вредителей, нет проблем! Где находится ваш огород?

Женщину как ветром сдуло, только дверь следом хлопнула. Из угла раздались звуки, которые вурдалак наверняка считал издевательским смехом.

— Жареная курица в обмен на прополку огорода! Хорош, вредитель, ничего не скажешь.

— Заткнись, нежить, — устало отмахнулся я.

— Отказался-то чего? На цветы тоже аллергия? — не унимался тот.

Я уже собрался, было, сглазить под ним стул — авось ножка отвалится, — но тут снова скрипнула дверь, и в комнату нетвердой походкой вошел новый посетитель.

Судя по кривизне шага, неуверенности взгляда и устойчивому аромату перегара, он был сильно пьян. Скорее всего, и вовсе ошибся домом. А то и улицей…

— Т-ты здесь к-колдун? — едва выговорил незнакомец.

— Нет, он, — кивнул я на ворона.

Мужик задумался, недоверчиво переводя взгляд то на меня, то на ворона. Повернувшись к Кар-Карлу, он неуверенно произнес:

— Превращайся назад. Щас будешь меня заколдовывать.

— Прррошу прррощения? — отозвалась птица.

— Сам пос-суди, как мне в таком виде домой возрав… возвав… идти? У жонки моей рука знаешь какая тяжелая? И эта… Сковородка тоже.

— Ты как меня нашел-то? Читать хоть умеешь? — выпивох я недолюбливал, и церемониться с ним не собирался.

— А? — он сфокусировал свой мутный взгляд на мне, — Не, господин, читать мы не обучены. Слыхал в таверне, как за соседним столом кто-то бумагу читал. Вот и запомнил…

— И что тебе от меня нужно, немилый человек? Жену сглазить, чтобы руки отсохли? Или сковородку проклясть?

— Т-только тронь жонку, зашибу! — надвинулся он на меня, закатывая рукава.

— Полегче, буйная голова, я пошутил.

— Смотри у меня. Значится так, колдун. Сделай так, чтобы от меня вином не пахло!

— И чтобы не шатало, и деньги в кармане звенели, — прокомментировал из своего угла Руди.

— А что, сможешь? — аж загорелись глаза у пропойцы.

— Вопрос цены, — многозначительно отозвался я.

— Так это, — мужик замялся, — может, по хозяйству чего нужно? Ну, там, дров наколоть или воды наносить. Я быстро управлюсь.

Это уже переставало быть забавным. Я бы даже сказал, что совсем наоборот — пьянчуга вызывал у меня лишь омерзение и отвращение. И ведь кто-то ждет дома мужа с деньгами, а припрется… вот это.

Нужный наговор сам сплелся на языке, как говорят ведьмы, и я буквально выплюнул его в лицо этому человечишке, вложив в слова всею ту мерзость, что во мне накипела.

— Ну так что, сделаешь?

Hаговор сработал отлично — язык у моего гостя больше не заплетался, а взгляд был прямым и твердым. Похоже, до него это тоже дошло.

— Ты… Ты что со мной сделал, трижды проклятый колдун?! — возмущению его не было предела.

— Просто хмель снял. Гарантирую, что теперь никаких проблем с женой у тебя не будет. А про деньги скажешь, что воры кошель подрезали. Главное, ври поубедительнее.

— Это что же выходит, ты, облезлой гарпии кусок, я три кувшина вина зря вылакал?! По десять лунаров за каждый отдал, последние свои деньги!

Он медленно надвигался на меня, стиснув кулаки и пылая праведным гневом.

— А ну стоять, — рявкнул я, — а то прокляну так, что в жизни больше хмельного в рот не возьмешь!

Угроза свое действие возымела, и он замер на месте, свирепо вращая глазами.

— Руди, вышвырни его за дверь.

Пьянчуга попытался было возразить, но с противным скрежетом выдвинувшиеся из кулака вурдалака костяные лезвия быстро охладили его пыл. На трезвую голову трактирные забияки обычно не такие храбрые — гнилая порода.

Мой телохранитель вывел погрустневшего мужика за дверь и вернулся, широко улыбаясь.

— Чего скалишься, умертвие?

— Хорошая у тебя работа. Будешь мужикам-пьяницам делать запах перегара с цветочным ароматом, а по просьбам их жен — протрезвлять нерадивых мужей.