Корона Судьбы - Кристи Бёрн

воздух расширил мою грудную клетку, давая мне больше пространства, чтобы выпутаться, – улыбается он. – Гудини постоянно использовал этот трюк. Ещё пошло на пользу то, что я был смазан маслом из фритюрницы.

Гениально!

Мы вытаскиваем Брюса из грязи.

– Глргл, – бормочет он полным ила ртом. – Глргл блрп.

Я мою его в луже, оставшейся от пруда с лягушками, что добавляет к его оранжевому цвету очаровательный зелёный оттенок. Однако это вряд ли поднимает ему настроение.

– Роса смерти! – вопит он. – Роса смерти! Ты не понимаешь? Мы все умрём!

Это самое разумное, что он изрёк за весь день.

– Напомни мне, чтобы я почаще сбрасывал его с большой высоты, – говорит Альфи с довольной улыбкой.

– Брюс, – спрашиваю я на всякий случай, – ты всё ещё хочешь пони?

– Пони? – бормочет он. – Раскинь мозгами, Ученица. Зачем мне пони, когда я вот-вот растворюсь в комнате, полной росы смерти!

Брюс начинает рыдать, но мы с Альфи буквально аплодируем. Наш кладезь мудрости снова с нами!

– Возьми себя в руки, – приказываю я ему. – Нам нужен выход.

Альфи складывает вещи обратно в рюкзак и привязывает старый череп сверху.

– Давай, Брюс. Насколько опасна эта роса смерти?

– Как тебе сказать, – огрызается череп. – Главное слово, которое надо помнить, – «смерть». Подбери несколько камней.

Затем Брюс велит нам бросить камни в гриб. При приземлении камни шипят, а затем растворяются без следа. Через несколько секунд на белоснежной поверхности грибка появляются скопления ярко-пурпурных пузырьков.

– Вещество, поглотившее эти камни, – самая сильнодействующая кислота во Вселенной, – говорит Брюс. – Всего одна капля растворит вас, как какого-нибудь эльфа в скороварке. Вы растаете, как мороженое. Она растворит даже эти противные твёрдые частички сахара в «Майло».

Альфи указывает на фиолетовые пузырьки-прыщики, появившиеся после того, как камни исчезли.

– Что это?

– Кровавые ягоды, – говорит Брюс. – Они появляются на месте того, что роса растворяет. Совершенно безвредны. По вкусу похожи на курицу.

– Не будем сейчас про еду, – говорю я. – Нам нужен план побега. – Грибок растёт так быстро, что мы стремительно теряем шансы выбраться. – Помоги лучше найти выход!

Я мечусь вдоль стен зала в поисках потайной двери.

– Откройтесь! – приказываю я, посылая на стены одну магическую волну за другой. Но открываться нечему, здесь нет ни дверей, ни окон. Потому что у Горгомота есть Рубиновое кольцо. Ему не нужны двери и окна.

– Почему они не растворяются? – спрашивает Альфи, указывая на кучку камней, всё ещё балансирующих на быстро разрастающемся грибе.

– Не все части гриба имеют кислотную реакцию, – объясняет Брюс. – Некоторые части безвредны. Проблема в том, что невозможно сказать, какие именно. Кислота невидима.

Время на исходе. Гриб разрастается во всех направлениях, пульсируя и вздуваясь по мере роста, как бугристая сверхновая звезда. Прямо у нас на глазах один из уцелевших камней скатывается с одной части гриба на другую и с шипением растворяется.

– Это невероятная адаптация, – говорит Альфи. – Природа, я прав?

Я закатываю глаза. Нас вот-вот уничтожит безумный гриб, а на уме у Альфи лишь естественный отбор и экологические ниши.

– Нам нужно что-то делать!

Альфи хватает Меч Расплаты и рубит стену лягушачьей тюрьмы. Увы, клинок отскакивает от неё, не оставив даже царапины.

Я ищу глазами что-нибудь другое, что можно использовать, чтобы вырваться отсюда. Может быть, валун? Но роса смерти пожирает всё на своём пути.

И тут меня осеняет.

– Подожди секунду. Если роса смерти способна растворить всё, значит, она может растворить и стены?

– Как волшебную нить в чашке чая «Эрл Грей», – соглашается Брюс. – Но плохие новости, солнышко. Мы внутри стен, так что сначала она растворит нас.

Мы с Альфи отступаем, избегая контакта с грибком. Он набухает, поглощая всё, к чему прикасается, а затем тянется за добавкой, как тролль за пиццей.

Вскоре мы загнаны в угол. Повсюду вокруг нас куски стены растворяются, а роса смерти заполняет собой пространство. Посреди белого грибка алеет уже так много кровавых ягод, что кажется, будто он страдает от слизняковой оспы.

По мере того, как грибок растворяет стены, куски потолка начинают падать вниз. Это хорошие новости, потому что теперь у нас есть выход.

Наверху.

Сквозь дыры в потолке виднеются каменные стены коридора.

– Я попробую поднять тебя и перенести в безопасное место, – говорю я Альфи. – Как только дыры станут достаточно большими…

Но Альфи качает головой. Потому что он знает плохую сторону этого плана: я не могу левитировать себя. Это сверхсложная магия.

– Даже не думай, – говорит он. – Я без тебя не уйду.

Потолок рушится дальше. При первом же соприкосновении с грибком большая часть кусков растворяется. Один кусок остаётся цел. Что тотчас напоминает мне кое о чём. Лишь некоторые части гриба покрыты кислотой. Но какие?

Внезапно кусок потолка падает прямо на скопление ягод. Во все стороны летит ягодный сок, окрашивая белый грибок в пурпурный цвет.

Затем пурпурный меняется на кроваво-красный.

– Погоди, – говорит Альфи. – Этот сок только что стал красным?

Брюс печально моргает.

– Вот почему их называют кровавыми ягодами.

Но покраснел не весь сок. Некоторые пятна остались фиолетовыми.

– Ну конечно! – восклицает Альфи. – Водорастворимые антоцианы могут использоваться как индикатор кислотности!

Какие такие водорастворимые?

И тут я вспоминаю. Эксперимент с шелковицей, который Альфи проводил в классе.

Брюс косит глаза.

– Не понял?

– Я думал, что ты кладезь всех знаний, – поддразнивает его Альфи.

– Знаний, – парирует Брюс. – Но не всякой абракадабры.

– Но это же знание, – говорю я, понимая, с чем мы столкнулись. – Это способ определить, какие части грибка являются кислыми.

– Антоцианы! – ликует Альфи.

– Анто-что? – переспрашивает Брюс.

– Это то, что делает фиолетовые растения фиолетовыми, – говорит Альфи. – Черника, красная капуста, чёрная смородина… Все они содержат антоцианы.

– Вообще-то я не назвал бы ничего из этого фиолетовым, – брюзжит старый череп.

– Названия не имеют значения, – говорю я ему. – Важно то, что внутри. Антоцианы становятся красными при соприкосновении с кислотой и синими при соприкосновении с основанием.

– И они остаются фиолетовыми, когда касаются чего-то нейтрального, – заканчивает мою мысль Альфи, – если оставаться на нейтральных частях грибка, пока он не растворит стены, мы сможем выбраться отсюда.

– Нам просто нужен способ смазать его соком, – осеняет меня.

Альфи хмурится.

– Лучший способ высвободить пигмент – отварить растение в воде. Как я делал в школе.

– Что ж, – фыркает Брюс. – Мы и так тут с вами скоро спечёмся, но я не думаю, что метафоры в счёт.

– Что, если мы просто раздавим их? – предлагаю я.

Альфи задумывается.

– Это может сработать, но чтобы составить карту наилучшего пути к отступлению, нам нужно покрыть раздавленными ягодами всю поверхность гриба.

– И сделать это в следующие тридцать секунд, – добавляет Брюс.

Мы с Альфи переглядываемся. Растущий грибок загоняет нас