Ленин. Спаситель и создатель - Сергей Кремлев

Но буквально накануне смерти в обращении к молодёжи Павлов писал:

«Наша Родина открывает большие возможности перед учёными, и нужно отдать должное – науку щедро вводят в жизнь в нашей стране. До последней степени щедро!

Что же говорить о положении молодого учёного у нас? Здесь ведь всё ясно и так. Ему многое даётся, но с него и многое спросится. И для молодёжи, как и для нас, вопрос чести – оправдать те большие упования, которые возлагает на науку наша Родина»[1135].

Ну, что тут можно сказать, кроме: «Угу!»?

Возвращаясь же к Владимиру Вернадскому, сообщу, что с 1922 по 1926 год Вернадский – уже советский гражданин, находился во Франции и Чехословакии… Формально он выезжал в научную командировку – читать лекции, а на деле изыскивал возможность перебраться в США с целью основать Международный институт живого вещества. Однако кроме французского мецената Л. Розенталя, выходца из России, и Советского правительства никто интереса к новым исследованиям академика на проявил[1136].

В итоге Вернадский вернулся в СССР и плодотворно, надо сказать, поработал для новой России, осенённой знаменем Ленина. В частности, в 1927 году он организовал Отдел живого вещества АН СССР, преобразованный в 1929 году в Биогеохимическую лабораторию…

Но не все шли к работе на народную Россию Ленина так сложно, как Павлов и Вернадский. Например, великий русский гидро– и аэродинамик Николай Егорович Жуковский (1847–1921), много сделавший для русской авиации, под конец жизни – в России Ленина, в практическом отношении сделал больше, чем за десятилетия до этого!

Уже в декабре 1918 года декретом СНК был учреждён будущий крупнейший, мирового уровня, научный центр – Центральный аэрогидродинамический институт (ЦАГИ) во главе с Жуковским.

На базе организованных Жуковским в 1913 году теоретических курсов для военных лётчиков в 1920 году был создан Институт инженеров красного воздушного флота, преобразованный в 1922 году в Военно-воздушную инженерную академию имени проф. Н. Е. Жуковского…

Жуковский прожил в России Ленина недолго, жил в самые трудные её годы, но прожил он эти годы не на обочине эпохи, а идя по её столбовой дороге.

А выдающийся математик, механик и кораблестроитель Алексей Николаевич Крылов (1863–1945), дважды адмирал – императорского и Рабоче-Крестьянского флота, и дважды академик – Российской АН и АН СССР! Крупнейшая величина в старой России, он стал корифеем советской науки, Героем Социалистического Труда, кавалером трёх орденов Ленина…

Подобных судеб – пусть и менее ярких, чем у академика Крылова, было множество, и томб 2-го – «синего», «сталинского» издания Большой Советской энциклопедии содержат в себе статьи о многих сотнях крупных деятелей советской науки и техники, которые вышли из среды признанных уже в царское время специалистов. О некоторых из тех, чья судьба пересеклась с судьбой Ленина, ниже будет сказано.

Процент наиболее образованных офицеров царской армии – офицеров Генерального штаба, был у «красных» выше, чем у «белых»… Так же и процент толковых царских специалистов научного и технического профиля, оставшихся в России Ленина и работавших для неё, был много выше, чем процент эмигрировавших. В октябре 1920 года – когда основная эмиграция специалистов состоялась – в Париже, например, образовался «Союз русских инженеров во Франции», и по докладной записке председателя правления П. Финисова «российскому послу» «в одном только Париже оказалось до 100 инженеров всевозможных специальностей». Цифра, как видим, не впечатляет, при этом известных фигур среди членов Союза не было[1137].

Изданный в 2006 году издательством «УРСС» биографический сборник «Российская научная эмиграция» вместил в себя всего двадцать «портретов», среди которых только профессор-механик С. П. Тимошенко (1878–1972) (по его учебнику сопромата учились и советские студенты), химики А. Е. Чичибабин (1879–1945) и В. Н. Ипатьев (1867–1952), энтомолог Б. П. Уваров (1888–1970) и авиаконструктор Игорь Сикорский (1889–1972) эмигрировали из Советской России признанными авторитетами в своих областях знания, и не затерялись на Западе.

Наиболее крупным русским инженером, ставшим огромным приобретением для Америки, оказался Владимир Козьмич Зворыкин (1888–1982), крупнейший электронщик, но и тот не вернулся в СССР лишь по случайности, а его родной дядя Константин Алексеевич Зворыкин (1861–1928), автор фундаментальных трудов по теории резания, поработал и для советских науки и техники. Основная часть дореволюционных русских учёных продолжила свою научную судьбу уже как как советские учёные…

19 сентября 1919 года Горький отвечал из Петрограда Ленину в Москву на письмо Ленина от 16 сентября – где Ленин жёстко отозвался о позиции Короленко… Читатель знаком с этим письмом Ленина, да и ответ Горького тоже частично приводился. Однако обратимся к этому ответу ещё раз.

Горький в сентябре 1919 года писал:

«Велите Ком[иссариату]. Нар[одного]. Прос[вещения]. дать Вам краткий перечень открытий и изобретений, сделанных за время существования Сов[етской]. Власти, и Вы убедитесь, что… будучи опубликован, перечень этот имел бы огромное агитационное значение не токмо у нас, но и за границей, в Антанте…»[1138]

Горький ломился в открытые двери – всё, что он писал, Ленин знал получше Горького, который от «несвоевременных мыслей» перешёл к несвоевременному энтузиазму, да и тот у него удивительнейшим образом сочетался тогда как с оптимизмом, так и со слепым пессимизмом.

Горький писал:

«Эта революция наша (уже „наша“, а не „Ваша“ – спасибо и на том! – С.К.) – на десятки лет; где силы, которые поведут её достаточно разумно и энергично? Рабочий класс истребляется… Крестьянство? До сей поры оно ещё не делало революций социалистических, – Вы думаете, сделает? „Блажен, кто верует, – тепло ему на свете“, – а я в мужика не верю, считая его непримиримым врагом рабочего и культуры…»[1139]

Поразительно! Горький, родом из небогатой разночинской семьи, одно время живший жизнью чуть ли не люмпена, не верил в созидательные силы всего народа так, как верил в них Ленин – природный интеллигент и, как-никак, потомственный дворянин!

Ленин не заблуждался относительно политического развития крестьянства и прекрасно понимал значение рабочих. Он прямо говорил в публичных речах, что задача крестьянства и власти – спасти рабочих, даже если они в данный момент не работают, потому что простаивают заводы. Завтра заводы начнут работать только в том случае, если будет кому на них работать, если в России сохранятся квалифицированные рабочие.