Блог «Серп и молот» 2023 - Петр Григорьевич Балаев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Доцент Иванов-Незнамов не смог отличить инсульт от инфаркта и поэтому вызвал кардиолога? Не смешите мои тапочки! Это любому фельдшеру непозволительно.
А дальше еще интереснее. На второй день вызвали женщину-кардиолога сделать кардиограмму, выползла лента, кардиолог ее посмотрела и заорала: «Инфаркт!». Все остолбенели, как писал Мясников, всем врачам стало жутко — перспектива встать у стенки за убийство лечением Вождя. Тут не растерялся Мясников и громко заявил, что такую картину кардиограмма может и при инсульте давать. Все сразу успокоились и продолжили лечить инсульт. И Сталин, конечно, умер. Естественной смертью, разумеется.
А на Лубянке в камерах сидели коллеги этих эскулапов, которым следствие вменяло убийства инфарктами Щербакова и Жданова. Едва только умер Сталин, Берия сразу же стал дело врачей разваливать, в апреле их уже выпустили на свободу.
Пиявки, пиявки… Вот как раз в середине прошлого века пиявки активно применялись при лечении сердечно-сосудистых заболеваний, инфарктов, в том числе. Подозреваю, что эта шайка убийц в белых халатах, действовавшая по заданию Берии, и Берии боялась, и боялась, что вдруг вскроется, что у Сталина не инсульт, поэтому на всякий случай применяли пиявки, чтобы, если что, «лепить горбатого»: мы подозревали и инфаркт, поэтому пиявок наставили.
Только одни пиявки при инфаркте — мертвому горчичник. Если Сталин потерял сознание, то он потерял его от болевого шока, нередкого именно при инфаркте. Сильное обезболивающее! Опиаты! И можно было Иосифа Виссарионовича спасти. Но в листах назначений обезболивающих препаратов нет. Убийцы…
* * *
Василию Иосифовичу не надо было быть профессором медицины, чтобы понять — со смертью отца не всё чисто. Когда 5 марта от нового военного министра Булганина пришел приказ о его переводе из Москвы в один из отдаленных округов, любой дурак смог бы сложить два плюс два. Тем более, что Василий Иосифович в это время в академии учился. Кому стал неугоден сын? Да тем, кому и отец мешал.
Но а после того, как по поручению Берии было развалено и прекращено дело врачей, то тут уж точно нужно было быть профессором уже не медицины, а истории, чтобы не понять «чья собака где порылась». А Василий Иосифович был всего лишь генерал-лейтенантом, поэтому он не только два плюс два правильно считал, но и один плюс один.
Интернета в то время, как вы знаете, наверно, еще не было. На радио без санкции ЦК Василия Сталина никто не пустил бы, в газете, даже в заводской многотиражке, он статью без разрешения партийных органов тоже не смог бы опубликовать, единственное, что ему оставалось, так это говорить своим знакомым, в надежде, что от них информация разойдется, об убийстве отца. Он это и делал. И он понимал, что это самоубийство. Более верное, чем летать без парашюта на истребителе. Да, это последний бой Василия Сталина — грудью на амбразуру.
Юрист Андрей Сухомлинов прочитал приговор суда Василию Иосифовичу и сделал такой вывод:
«Приговор критики не выдерживает. Доказательств не приводится, год рождения подсудимого указан неправильно, юридическая аргументация выводов суда отсутствует, в списке наград пропущена медаль „За оборону Сталинграда“, квалификация не мотивирована, хотя, чтобы „уйти“ от смертной казни по п. „б“ ст. 193-17 УК РСФСР, суд применяет ст. 51 УК.»
Доказательств нет, юридической аргументации нет, квалификация не мотивирована… Сухомлинов, а ты что читал? Приговор?
Вроде бы, мы с Сухомлиновым Перестройку застали в сознательном возрасте, он даже старше меня, уже не были дошколятами, которым бабушки читали журнал «Мурзилка», сами газеты-журналы почитывали и по телевизору смотрели не только мультики и «Спокойной ночи малыши», книгу свою он написал в 2001 году, всего-то чуть больше 10 лет прошло от времени дурдома Гласности, но он уже почти ничего не помнит. Да достаточно было только прочитать в приговоре вот это, чтобы всё понять:
«В. И. Сталин занялся комплектованием при ВВС МВО спортивных команд. Им были созданы конноспортивная, конькобежно-велосипедная, баскетбольная, гимнастическая, плавания, водного поло.
Спортсмены переманивались из других команд, им незаконно присваивались офицерские звания, создавались привилегированные услуги.»
Почему то в приговоре самому Л. П. Берии нет ничего про злоупотребления властью, выразившиеся в том, что спортсмены «Динамо» имели офицерские звания. И сменившего Берию на посту министра МВД Круглову это никто не вменял. И армейские спортсмены, как получили при Василии Иосифовиче свои звания, так и продолжали служить офицерами армейского спорта.
Ведь это же именно в Перестройку началось: врали нороту насчет нашего любительского спорта, а у самих спортсмены «Спартака» на заводах никогда не появлялись, спортсмены «Динамо» улицы в милицейской форме не патрулировали, а спортсмены ЦСКА в казармах не появлялись. Спортсмены-мастера, конечно. И квартиры, заметьте, всем давали.
Канадских хоккеистов называли профессионалами, а сами делали вид, что наши после трудовой вахты или армейских будней по вечерам тренировались шайбу гонять. А если матч в дневное, рабочее время или на соревнования куда выезжать — нужно было в профкоме согласовывать заявление на отгул или отпуск без содержания?!
Я не знаю, зачем и почему комментатор Озеров постоянно бубнил: канадские профессионалы, канадские профессионалы… У него теперь это уже не спросишь. Может быть для того, чтобы победы наших хоккеистов над ними более значимыми выглядели. Но и на Олимпийские игры канадские и американские хоккеисты ездили не после того, как получили отпуск в «Макдональдсе», где официантами работали. Они в клубах работали. И наши спортсмены в клубах работали. Никто этого не скрывал. Но именно в Перестройку появилось: врали народу про любительский спорт.
Имели Третьяк, Михайлов, Петров и Харламов офицерские звания и — что? Незаслуженно им погоны вручили? Почему? Каждый их них для укрепления обороны страны сделал больше, чем любой командир дивизии. Надо это объяснять?
Доказательств нет, юридической аргументации нет, квалификация не мотивирована. В приговоре куплеты из песен времен Перестройки. Сухомлинов, так что ты читал? Этот юрист из ГВП даже сам пишет, что он читал:
«Я понимал, что не дает мне покоя.
За все это время я не видел оригинала уголовного дела Василия Сталина.
Все документы, выписки из протоколов допросов, приговора и обвинительного заключения выдавались мне в виде заверенных копий. Я не хочу сказать, что они не соответствуют оригиналам, нет. В те далекие годы административная служба
