Николай Кровавый. Трилогия (СИ) - Аббакумов Игорь Николаевич

Даже в Ялте меня не отпускали балканские проблемы. Война между болгарами и румынами шла вовсе не так, как я предполагал изначально. Конечно, первый натиск болгарская армия сумела отразить. Но это был успех обороны. Да и то, шансы на победу у мамалыжников еще были. Тем более, что за их спиной стояли довольно серьезные дяди. За месяц затишья, румыны с их помощью сумели возместить понесенные потери. Правда, теперь они несли коррективы в свой первоначальный замысел. Армии генерала Крайничану румынский генштаб пока что не ставил решительных задач. Судя по всему, на Софийском направлении будут вестись только сковывающие действия.

Зато армию генерала Презану усиливали старательно. Понять, что его главной задачей будет захват Варны, было нетрудно. Но штурмовать Варну он должен был не в одиночку. В этом деле ему должен был оказать содействие генерал Авереску, чья армия была усилена и готовилась наступать в направлении Разград – Варна. В числе прочих усилений, Авереску получил в свое распоряжение все имевшиеся в тот момент дирижабли, для которых в окрестностях Разграда австрийцы срочно создали временный пункт базирования. Все это без особых трудов разузнали люди Батюшина, который сумел быстро расширить свою агентурную сеть на оккупированной территории. Большими талантами его агенты не блистали. Но ведь нетрудно добывать сведения о противнике, который еще не полностью перестроился на новый лад и хранить военную тайну толком не умел.

Зная все это, мы в срочном порядке предприняли свои меры. Противостоящий армии Авереску Финский корпус, получил не только маршевое пополнение. Четыре дивизиона зениток, укомплектованные болгарами, Третий авиационный полк "связистов", только что сформированный из русских экипажей, уже повышали мощь наших "финнов". Кроме того, им в помощь была переброшена недавно сформированная болгарская пехотная дивизия. Что касается зенитчиков и авиаторов, то их боеспособность вызывала сомнения. Части эти были только что созданы буквально с нуля, боевое сколачивание проходили в спешке. Опыта боевых действий не имели, а потому неясно было, как они покажут себя в бою. Тоже самое можно было сказать и о прибывшей на днях болгарской дивизии.

Зато за Вторую болгарскую армию волноваться не приходилось. Личный состав уже был обстрелян, хорошо обеспечен всем необходимым и боевой дух был на высоте. К тому же, опирался на мощные укрепления, которые постоянно совершенствовались.

– Николай Иванович, – инструктировал я командарма‑2 генерал‑лейтенанта Иванова, – я не требую от вас стоять насмерть. Но обстановка может сложиться так, что кое‑где отступить вам придется. Но Варну в любом случае отдавать нельзя. Даже если придется вести бой в окружении.

– Клаус, я это все понимаю. И если даже армия будет вести бой в окружении, мы удержим город. Если конечно нас будут бесперебойно снабжать всем необходимым. Но тут есть одна хорошая проблема. Варна – это база снабжения всей болгарской армии. В случае блокады, нам нужна запасная база снабжения. И ее лучше подготовить заранее. Бургас – это единственная замеа Варны в таком качестве.

Ну что же, генерал прав. Подстраховаться лучше заранее. Что и было сделано. Часть грузов из России пошла через Бургас. Это удлиняло плечо снабжения, но зато делало его непрерывным.

Особой заботой для меня стала конно‑механизированная группа Ренненкампфа. Идея, назначить Павла Карловича командовать этой группой, была удачна. И хорошо, что я перестал мнить себя гением танковой войны местного разлива. Конечно, Ренненкампф ни разу не танкист, но крупным подвижным объединением успел покомандовать во время своей эпопеи в Техасе. Причем, там в его распоряжении была не только кавалерия. Автотранспорт и дирижабли также имелись. Поэтому в танковые дела он вник довольно быстро. Тем более, что не стеснялся советоваться с подчиненными, получившими опыт применения танков бою. Мое дело было только помочь ему материально. И я помогал. В первую очередь, в бригадах стало два бронеходных батальона вместо одного. Зато самоходного дивизиона бригада лишилась. Вместо него она получила двадцатичетырех‑орудийный дивизион буксируемых 107 мм гаубиц. Из самоходок сохранились лишь 37 мм противодирижабельные САУ. Укомплектовать экипажи обученными казаками полностью не выходило. Поэтому идея о приписных казаках была воспринята без протеста. Ими стали наиболее подходящие мастеровые. Самокатные батальоны тоже пришлось пополнять за счет личного состава пеших казачьих батальонов из России. Прибывших на войну новичков, старый состав срочно учил ездить на велосипедах, которые тоже пришлось завозить вместо утраченных в бою.

Наименьшие заботы у Павла Карловича были с прибывшей в его распоряжение болгарской кавалерийской дивизией. Проинспектировав ее, он нашел, что она вполне хороша, только стоит сформировать в ее составе пулеметные эскадроны на тачанках. Кроме того, он попросил генерала Фичева, сформировать отдельную конную жандармскую часть.

– Иван Иванович, мой опыт подсказывает мне, что в рейдах подобного рода, застигнутый врасплох противник очень много теряет пленными. Американцев это не очень волновало, ибо они не собирались никого держать в плену. Но ведь мы с вами цивилизованные люди. Расправы над теми, кто сдался на милость противника нам не к лицу. А пленных нужно и охранять, и содержать подальше от фронта. Раздергивать войска на охрану и этапирование в тыл, значит ослабить их. Поэтому нужна особая часть для выполнения полицейской службы.

Вопрос был правильно понят и в составе КМГ был сформирован Сводный полк конной жандармерии. Насчет целесообразности участия в операции аэропланов у генерала имелись сомнения:

– Имел я дело с этими аэропланами. Французы их немало потеряли от нашего огня. И вот что я скажу, для разведки и связи они еще годятся, а для бомбардирования войск не очень. Бомб они берут немного. Тут проще артиллерией обойтись. Ну а где орудия не достанут, лучше дирижабли применить. В Техасе мы так и поступали.

– Павел Карлович! Мне нравятся ваши рассуждения. Было бы неплохо, если бы вы еще то же самое сказали в интервью корреспонденту "Таймс". И при этом намекнули, что строительство Воздушного флота России ведется неправильно.

– Но ваше величество, зачем британцам знать про наши упущения?

– Во‑первых, не упущения, а "упущения". Во‑вторых, мне будет любопытно выслушать вас после успешного завершения операции. И еще одно, в ваше распоряжение прибудет один шелкопер. Примите его в лучшем виде. Предупреждаю сразу: его задачей является такая критика, которая убедит наших "друзей" в убогости нашего подхода в сфере вооружений. Критика эта наверняка вас возмутит. Но я настоятельно прошу вас, не реагировать на нее. Потому что незачем наших соперников подталкивать к правильным выводам. Весь мир должен считать, что лично вы, не более чем надутый болван, которого государь непонятно за что еще не отправил в отставку. Еще раз прошу вас: не реагируйте на те помои, которыми вас окатят. Главная цель этого маневра: убедить весь мир в том, что наши победы являются не результатом умения воевать, а просто стечением счастливых обстоятельств.

Будучи опытным служакой, Ренненкампф прекрасно знал, что просьба начальника является приказом, выраженным в вежливой форме. Согласиться с моим предложением ему было нелегко. Но пришлось. Правда, он внес свое предложение:

– Ваше величество, мне лестно то, что вы не считаете меня тупым болваном. Я понял, что лучших своих генералов вы намерено решили выставить никуда негодными карьеристами. Но тогда не стоит делать для меня исключения. Хотя бы потому, что один дурак не определяет лицо армии. Дураков должно быть много. Только тогда весь мир поверит тому, в чем вы собираетесь его убедить.